Павел Тетерин - Ракета без туалета

Мало кому в голову приходила мысль о том, что главный враг, с которым мы столкнёмся – это информация. Информация, которую рождали наши собственные мысли – как оказалось, совершенно нам неподконтрольные.

Писатели и мыслители прошлого живописали сценарии гибели от ядерного оружия, от эпидемий, глобального потепления, метеоритов, взрыва солнца… – но мало кто подозревал, что нас по настоящему раздавит информацией – субстанцией, которую все здравомыслящие люди без оговорок считали абсолютным добром. Мы копили её и собирали – и считали, что делали правильно, до самого последнего момента.

Пока нам не довелось ткнуться в неё носом, да так сильно, что мы и представить себе не могли. Подобно радже из мультика про золотую антилопу, мы, наверное, могли успеть вскрикнуть – «Довольно!» – но увы, упустили этот момент.

А потом всё превратилось в черепки. Причём всё абсолютно. Черепками стали мы сами, воздух вокруг, всё – и было невозможно сказать, где закончится эта черепичная вселенная и закончится ли она вообще.

Мысли. Мысли человека сыграли злую шутку. Ведь если задуматься, как мало отражает суть человека то, что он говорит? Почти не отражает. Человек часто говорит то что надо, то, что соответствует моменту, то, что ждут от него, в конце концов. А то, что он при этом думает – полный мрак. Который, к большому несчастью для человечества, совершенно случайно получилось достать и придать ему чёткую аудиовизуальную форму. Потому что теперь мысленный аудиоряд – внутренний голос, если хотите – записывался в отдельную папку. В контракте на подключение был пункт об отключении этой опции – но какой дурак, скажите, стал бы отключать её? Когда всё, что ты подумал – тут же пишется, да ещё и в нескольких форматах – аудио и текстовом? Не надо больше набирать заметки и чёркать на полях. По тэгам ты всегда найдёшь любую информацию, с которой когда либо сталкивался.

Поэтому, наверное, неудивительно, что мы шагнули в эту ловушку ногой, не задумываясь. Люди творческие словно сорвались с цепи, воплощая все свои самые безумные идеи, такими, какими они их видят, без чьих-то советов и «своеобразных прочтений». На какое-то время все погрузились в эйфорию, раскрыв рты наблюдая словно разорвавшуюся бомбу всевозможного творчества. Миллиарды гигабайт информации прибывали каждую секунду на выросшие до астрономических возможностей цифровые носители, немалая часть которых теперь размещалась в головах у людей. Но внезапно эту плотину прорвало.

Я смог провести в нашей новой квартире всего месяц, потом съехал с нее к чертям. Только что обустроенное семейное гнёздышко счастливой пары угнетало и давило – наша семья умерла, а ребёнок, о котором мы столько говорили в последнее время… Хоть он так и не родился, но… В коридоре стояла коляска, в углу спальни валялись какие-то розовые покрывала… В спальне уже была кроватка. Ребёнок, только что всего лишь запланированный нами, ещё не возникший в реальном мире, не ставший даже несколькими сцепившимися клетками – обрёл вполне реальное воплощение в моём сознании. Настя, женщина очень целеустремлённая, решила подойти к делу серьёзно, не рассматривая возможность неудачи – и теперь весь дом был завален самым разнообразным детским барахлом. Да и я уже вовсю свыкся с тем, что скоро у нас будет малыш. Я видел его как наяву – маленького, розовощекого, упитанного карапуза… но в следующий момент проклятое воображение напоминало мне, что его нет – причём самыми разными способами. Мне стал мерещиться детский плач, мелкие детские шажки по комнатам… в общем, это был кошмар. Я бросил квартиру и сбежал из неё, как из дома с привидениями. Жить в квартире, где ты видел повсюду ребёнка, умершего так и не родившись – это оказалось выше моих сил. Я почувствовал, что у меня начинает съезжать крыша.

Стучаться к друзьям или каким-то близким людям совсем не хотелось. Можно было позвонить родителям, они-то точно не оказались в лапах взбесившегося цифрового вампира – но сама мысль о том, что могло открыть их подсознание, если бы они были в Системе, приводила меня в ужас. Говорить ни с кем не хотелось – тем более что интернет и так гудел миллионами голосов, не замолкавших ни на секунду.

Забавным проблеском в этом состоянии для меня стала случайно дошедшая информация о том, что Семён и Алина таки начали встречаться. Удивительно, но им кажется, действительно удалось взглянуть достаточно глубоко. И они не испугались этой глубины. Здорово, что тут можно сказать. Я порадовался за ребят… но наполнить позитивом полностью разрушенную собственную жить эта новость увы, не могла.

В какой-то из череды дней, задушенных тёмными шторами, такой же, как и прочие, мрачный, влажный и липкий, когда сон и бодрствование смешиваются в какую-то безвкусную, однообразную кашу, я понял, что больше не выдержу так. Снять Систему оказалось не труднее, чем поставить – но вот убрать последствия, то, что уже успело осесть в моей, собственной голове – за это никто, оказывается, браться не собирался. Было даже немного забавно слушать от менеджера компании (явно только-только покинувшего стены вуза юнца) несвязный лепет насчёт того, что в голову к другому человеку, увы, не залезть и что мысли и эмоции так и остаются для людей одной из величайших загадок. Забрав какие-то деньги, оставленные в залог оборудования, я вышел в мир. Серый, потухший, неприветливый – встретивший меня надменным безмолвием. Я лишился работы, любимого человека, и полностью разочаровался абсолютно во всём, что касалось людей и их слов.

И вот теперь – эта съёмная квартира. Холодная пицца, медленно, но неумолимо уменьшающаяся цифра на банковском счету и… и что дальше? Стремительный спуск в самый низ социальной иерархии? Но к этому я был не готов – мне всё-таки, как ни крути, хотелось жить. Надо было что-то срочно предпринимать.

В кухне, на старом, замусоленном холодильнике, покрытом мелким янтарём прилетевшего с плиты и навеки застывшего там жира, я обнаружил какой-то журнал для путешественников. Читать печатный текст было приятно и успокаивающе – особенно не художественную литературу, архаичную разновидность «чёрного ящика» человека, а обзоры путешественников. На тридцать седьмой странице я нашёл небольшую статейку о жизни вдоль Транссибирской магистрали – и из всех статей в этом журнале почему-то именно она привлекла моё наибольшее внимание. Материал сопровождался массой красочных фотографий – занесённые снегом избы, уходящие в точку на горизонте белоснежные санные дороги, прикрытые со всех сторон вековым лесом… Что-то колыхнулось в душе. Корни моих предков уходили в Сибирь, а мысли покинуть мегаполис уже не раз появлялись в моей голове за этот период бесцельного шатания по пустой, неприветливой квартире.