Алексей Морозов - Не уйдешь далеко, господи… Рассказы

За столом, в общем, было весело. Соседки пришли с внуками, которых им подкинули взрослые дети. С постным выражением лица роняли фразы о том, что дети на кипрах да в египтах, а за границу с маленьким ребенком ехать не надо, и отдохнуть не даст, да и делать там особенно нечего, ну что там море – море будет позже, а своего-подножного ничто не заменит, и тут, на природе, для ребенка самый кайф: воздух, ягоды, песочница, парное молоко. Внуки плевать хотели на парное молоко, досадливо уворачивались от мягких бабкиных рук, смотрели в сторону калитки, хотели на волю, а не сидеть рядом с взрослыми, которые изрядно достали.

Виктор охотно отвечал на вопросы желающих узнать о том, что там и как в Москве. Москва, конечно, это другая планета. Спрашивали небрежно, а вот ответы глотали жадно – контингент за столом собрался малоподвижный. В райцентр смотаться или куда еще – и то, только за справкой какой или за чем-то, без чего ну вот прямо никак. А дальше… Да что мы там не видели-то, в этих городах? Виктор вежливо и с пониманием отвечал на поставленные вопросы. Да, работает. Да, работы много. Квартира, да. Купил, ну, а сколько можно-то без своего угла? Нет, машина, на которой приехали, не его, а друга. Познакомьтесь, кстати, это Олег. Да, работаем вместе. Нет, он не женат. А цены в Москве не дай бог каждому, все верно, но и за пределами, знаете ли. И жара в городе сильнее чувствуется. Нет, не женился, ну что вы, как-то ни времени, ни желания… Но все возможно, правда? Простите, что? Нет, о политике говорить не хочется. А давайте еще накатим за встречу?

Когда гости разошлись, сын с другом помогли матери Виктора убрать со стола, сходили на речку-вонючку, завернули в лес, вернулись веселые и очень уставшие. Надышались чистым кислородом на год вперед. Олег, человек городской, пошел спать, а Виктор остался посидеть со своими.

Совсем стемнело и он поделился с родителями. Открыл тайну. Сказал, что не хотел обсуждать это за столом при всех. А вот им можно. Просто он встретил человека, с которым у него что-то, похоже, складывается. Хороший человек, мам. Обязательно расскажу, но не сейчас. Сейчас только бы не сглазить, потому что чувства сильные и радоваться заранее страшно. А если серьезно, то все настолько неопределенно, что он сам ничего еще не знает. Но он обязательно расскажет, дайте только время, ну, пап.

Орловы пошли спать, чувствуя тепло в области сердца. Родители затаили дыхание – Виктору было почти тридцать, и они давно не лезли в его жизнь. С тех пор как уехал, так и не лезли, хотя хотелось. Но все – оторвался от них. Отрывался сын от прежней жизни частями. То тут отрежет, то там откажется. Звонил все реже, мать плакала все чаще, отец даже перестал ругать ее за то, что слишком часто строит какие-то планы, которые не сбываются. Не приедет он летом. Не к ним. С кем-то другим проведет новогодние праздники, ее день рождения или свой. На связи пару раз в год – и то хорошо. Бывает так, что и этого нет, а вот их Витька все же хороший сын. И деньги, бывает, присылает. Привыкнем, мать. Не реви, мы свое дело сделали, теперь только ожидать, как с фронта писем. И они непременно будут.

И они почти смирились, что так теперь и пойдет, что он там, а они здесь, но вдруг он приехал и все стало как раньше. И хоть и хочется им поделиться с кем-то, но он просил пока не озвучивать. Значит, хорошо. Ладно, значит. Пусть. Сам разберется, а им большего и не нужно.

Ночь была темной, а тишина над поселком абсолютной. В глубоком овраге под старинной деревенской церковью три человека уговаривали вторую бутылку водки. Не спалось. Разговоры велись ни о чем, темы сбивали одну другую, особенно, когда начинали вспоминать прошлое или какую-то дату, когда происходило обсуждаемое событие. Дошло и до Виктора.

– Зазнался, – резюмировал Пашка, который был знаменит тем, что однажды пытался продать совхозный комбайн на сайте авито точка ру. Просил он за него ни много, ни мало, а полтора миллиона евро. Пашкина жена, узнав об этом от пьяного мужа, объявление удалила, но он восстановил, ругаясь на дурную женщину, ничего не смыслящую ни в экономике, ни в семейной жизни. Когда она пригрозила разводом, отступил, но вопиющий случай шантажа ей при случае припоминал.

– Да не, не зазнался, – возразил второй собутыльник, носивший фамилию Кулибин, который недавно в четвертый раз стал дедом. Дочь и внуки жили в соседнем доме, и он был счастлив, что они остались рядом, но не настолько, чтобы с утра слышать прямо над ухом дикий, по его мнению, детский визг. – Я сегодня к ним заходил, он мне руку пожал. И друг его тоже нормальный мужик такой. На шашлыки приглашали, пойду.

Третий участник слушал диалог товарищей молча. Только глушил водку в одно рыло, уже не призывая друзей присоединиться. В свое время девятиклассник Витька Орлов проигнорировал приглашение прийти к нему на день рождения. Выбрал дискотеку, на которой тусовался со старшими ребятами. Сейчас третий, которого с детства унизительно называли Юрочкой из-за крайней мелкости строения скелета, про это вспомнил.

– Не нравится мне все это, – тихо сказал он, ни к кому не обращаясь. В темноте светилась только его бежевая ветровка, лица видно не было. – Не нравится. Никто не задавался вопросом, почему он из города не с бабой приехал?

Друзья пожали плечами.

– С бабами вовсе не обязательно, – сказал дед четырех внуков. – Можно и с друзьями, почему бы и нет? Ты сам тут, небось, не с Дуськами сидишь, – и он толкнул локтем Пашку, призывая того вместе посмеяться над своей смешной шуткой.

– Согласен, – подал голос Пашка. – Может, не складывается у человека. Моя вон к сестре не поехала в райцентр в больницу, что-то на работе. Просила – нет, не дали за свой счет.

– За свой счет, и даже не дали? – ахнул Кулибин и забросил в рот сухарик со вкусом семги, который вдруг нашел в кармане.

– Не дали! – отчаянно рубанул Пашка.

– От суки что творят, – печально покачал головой Кулибин.

– «Не скла-а-адывается…» – протянул Юрочка. – Вы его хоть поближе разглядывали? А то сразу «Виктор, город, два ствола». Он же… рожа у него бетонная стала.

– Это как? – не понял Пашка.

– А чего его разглядывать? – усмехнулся Кулибин. – Не монумент приехал.

– Друг у него этот, – не унимался Юрочка. – Есть там что-то, жопой чую. Молчаливый слишком. И уж слишком хозяйственный.

– Да тебя там и не было, – Кулибин решительно взялся за бутылку. Пашка с готовностью протянул свой стакан. – В гости человек приехал, тебе-то что?

– Не было, да, – процедил Юрочка. – И не потому, что не позвали, а потому, что делать мне там нечего. И видеть не надо. Проехали мимо на машине, и достаточно.

– Ты к чему клонишь-то? – хрипло спросил Пашка. Выпить выпил, а закусить не успел, и теперь судорожно отковыривал кусочек от серого хлебного «кирпича», купленного на закуску. – Я что-то не пойму. Настроение плохое, что ли? Сарай совсем обвалился, да? Завтра зайду, поправим. Да его уже сносить надо. У вас же баня хорошая, – оживился он. – Давай помогу, вон Кулибина возьмем, с тебя пиво, с нас гвозди.