Альберт Исаев - Стена

Но и на этом беды не закончились: после всего пережитого младшая сестра Саши, Ксю замкнулась в себе – нежная детская психика не выдержала двойного удара. В свои четыре годика Ксюня, как её ласково называла мама, совершенно не смеялась, перестала улыбаться, плакать, разговаривать – хоть как-то отзываться на сигналы извне. Девочка просто молча сидела в своём уголке, с отсутствующим лицом играла в любимые игрушки и ни на кого не реагировала – ни на маму, ни на старшего братика. Потребовалось больше года лечения у психотерапевта, чтобы Киселёва Ксения снова начала радоваться жизни так же, как радуются ей остальные дети. Ради неё Саше с мамой пришлось пойти на множество жертв, в частности – запретить все упоминания о папе. Поэтому-то Саша и разозлился, когда мама снова надела последнее, что ещё напоминало об их с отцом браке. Конечно, он понимал, что совсем этого избежать не удастся, и разрешал ей надевать обручальное кольцо в день, когда говорить о событиях тех дней будут все – День Памяти, двадцать пятое марта. В любой другой день года подросток сразу же приходил в бешенство, увидев кусок металла на безымянном пальце матери, и требовал немедленно его снять.

– Ксю, ты… там поела? – осторожно спросил Саша свою сестрёнку.

– Угу – тихонько пискнула Ксюша.

Её старший брат тихо выдохнул – похоже, в этот раз пронесло.

– Тебе чего – чаю, кофе? – спросил он, забирая тарелку.

– Давай чаю.

– Ложки сахара две класть?

– Две.

– Хорошо, давай насыплю.

Вскоре мама вернулась из своей комнаты – на теле женщины больше не было никаких украшений.

– Саш, ты сегодня долго в школе? – спросила она.

– Да вроде всего пять уроков, а что?

– Сможешь забрать Ксюшу с подготовки? – попросила мама, – Опять отпрашиваться с работы не хочу.

– Ну во-первых, – насыпая всем сахар, объяснял Саша – Без тебя часик уж точно протянут. А во-вторых, если так надо, ладно – заберу.

– Спасибо, сынуль – с облегчением вздохнула она и в знак благодарности чмокнула своего сына в щёку.

Юноша тяжело вздохнул, но понял её: после смерти отца маме пришлось срочно устроиться поварихой в расположившейся неподалёку воинской части. Зарплату платили небольшую, но с надбавкой по потере кормильца и из Фонда поддержки материнства в общей сложности на сегодня семья Киселёвых получала целых пять миллионов рублей в месяц – несмотря на кажущуюся внушительность суммы, этого едва хватало, чтобы семья из трёх человек жила в условиях средней экономии, не отказывая себе в жизненно необходимом. Однако больше работы для матери-одиночки в Саратове не было, и Саша знал, как она боится её потерять: постоянно берёт сверхурочные, работает на пределе возможностей – делает всё, чтобы дети ни в чём себе не отказывали.

– Слушай, мам.

– Что?

– Может, Ксюху к нам в школу устроить? – предложил он ей, – У нас вроде и подготовительная группа есть. А то чего мне всё время возить её до Стрелки?

Вместо ответа женщина отпрянула от своего сына, как ужаленная.

– Саш, ты что, с ума сошёл? А если она к Стене случайно подойдёт?

– А то, что я в этой школе учусь, как бы ничего, да? – удивился Саша.

– Ты взрослый и всё понимаешь, а она ещё маленькая! – беспокойно завопила мать, – А если с ней что-то случится? Я же не переживу этого!…

– Ладно, ладно ты, остынь! – поспешил сказать он, – Не кипятись только! Хорошо – на Стрелке, так на Стрелке.

Причина, по которой женщина так разнервничалась, была хорошо известна старшему брату Ксюши – дело в том, что школа, в которой учился Киселёв Александр, находилась на улице, разделявшей Фрунзенский и Октябрьский районы Саратова. Когда в их город пришла война, здание по адресу Мирный переулок, дом 3 даже было на какое-то время занято войсками НАТО, но после подписания перемирия снова оказалось в России – правда, на самой её границе с государством, которое в Северном Саратове прозвали не иначе как Колонией. Полгода спустя военное положение ввели снова и Саша был одним из свидетелей возведения между ними Стены. При оборудовании пограничных укреплений вход на территорию школы №1 оказался в полуметре от контрольно-следовой полосы, а всего через неделю произошла трагедия – опаздывая на урок, три восьмиклассника случайно пробежали по песку и были застрелены пограничниками. После этого все ученики стали обходить опасное место, заходя на территорию школы с заднего двора. А мама Саши с того случая постоянно порывалась перевести своего сына оттуда. Вот и сейчас она осторожно спросила:

– Сам-то перевестись не хочешь?

– Мам, мы это тысячу раз обсуждали – раздражённо ответил ей подросток, – Ответ прежний – нет! И потом, у меня экзамены на носу. Куда переводиться-то собралась?

– Да знаю, знаю – грустно вздохнула она, – Просто… боюсь я.

– Мам, мы же все заходим сзади – оттуда до границы метров сто! Плюс здание школы закрывает там всё, а по кривой они не достанут. Всё будет нормально – заверил он свою мать, – И вообще, мне уже пора.

Одним глотком осушив свою чашку кофе, Саша спросил у сестры:

– Ксю, ты скоро?

– Я уже всё! – допив свой чай, довольно ответила Ксюша.

– Отлично! Тогда постель убирай и бегом собираться.

Поспешив к себе, Саша по дороге бросил взгляд на настенные часы. Парень поспешно ускорился – время было уже пол-восьмого, и на сборы у них с Ксюшей осталось не больше десяти минут. Быстро покидав в свой давно растрепавшийся, но от того не менее удобный чёрный с оранжевыми светоотражающими вставками рюкзак учебный планшет, пару толстенных тетрадок с конспектами, ручку, карандаши и белый лабораторный халат для практикума по физике, старшеклассник поспешил накинуть поверх белой майки синюю утеплённую футболку. На автопилоте парень уже схватился за свою толстовку, но вовремя вспомнил, что сегодня обещали плюсовую температуру, а потому ограничился утеплёнными джинсами. Наблюдая из комнаты, как сестра одевается, Саша проследил, чтобы Ксюша не забыла там под куртку свитер, взял шарфик девочки и потащился с ней в прихожую. Надевая свою светло-серую лёгкую куртейку, Александр попутно проверил наличие в ней кошелька, пропуска в школу, пропуска Ксюши на занятия подготовительной группы и проездной карты метро. Песочно-жёлтые ботинки с прорезиненной подошвой на ногах, обнять маму на прощание – и ухватив Ксюху за руку, Саша вышел на лестничную площадку и вызвал лифт.

– Ключи не забыл? – с иронией в голосе протянула ему мама связку.

– Блин, точно! Спасибо – хлопнув себя по лбу за свою забывчивость, Саша взял ключи и положил к себе в карман.

Несколько секунд спустя подъехала кабина – страшновато лязгнув, тонкие створки из анодированного алюминия медленно раскрылись. Держа Ксюшину ладошку, Саша нажал на первый этаж. Помахав маме на прощание, брат с сестрой скрылись за дверьми лифта.