Альберт Исаев - Стена

– Так я тебе и поверил! – крикнул Саша в ответ так громко, что эхо ещё раза три или четыре отразилось от стен обратно.

– Пожалуйста, не перебивай! – с нотками обиды возмутилась Настасья, – Понимаю, тебе непросто: я знаю, через что вы все прошли и до сих пор проходите, что вам о нас говорят, за что нас ненавидите, за что считаете предателями – всё понимаю!

– Так не совалась бы сюда, коль понимаешь – проскрипел зубами северянин.

– Саша! – в голосе Таси послышалось отчаяние, – Будь у меня желание навредить тебе, я б давно это сделала! Мы шли по пустым улицам, вдали от камер – возможностей предостаточно! Тем более, я с Юга – дошла бы до Стены и фиг бы меня кто потом достал! Ты так не считаешь?

Слова южанки не сильно убедили Александра.

– Зачем я тебе сдался? С чего вдруг? Два года прошло, так почему сейчас?

Раздражённое патологическим недоверием лицо Настасьи снова приобрело этот мерзко скорбный вид.

– Послушай ты! – тихо пропищала она, – Понимаю, твой лимит доверия я уже давно исчерпала, но поверь: сейчас я просто хочу открыть тебе правду. Знаю, звучит глупо, но я действительно… – снова запнулась она на полуслове, чтобы чихнуть – Очень этого хочу.

– Почему я? Почему сейчас? – не унимался Саша.

– Потому что я тебя знаю. Ты не побежишь всем подряд об этом рассказывать.

Не дождавшись ответа на второй вопрос, парень вдруг спросил:

– А если вдруг?

Настасья раздражённо цыкнула.

– Ты ведь никому не сказал, что идёшь сюда, верно?

Слова южанки попали точно в цель – ошарашенный таким поворотом, Саша не знал, чем ей ответить, но сама она на этом не остановилась.

– Ты ведь не выключил телефон, как я просила?

Удивлённый проницательностью этой рыжей ведьмы, парень всё-таки достал у себя из кармана мобильный телефон. Горящий яркими, сочными цветами сенсорный экран аппарата говорил сам за себя.

– Видишь? Знала же, что ты этого не сделаешь, – неряшливо поправляя волосы, губы Настасьи расплылись в грустной улыбке, – Отбирать я его не собираюсь. В любой момент сможешь смс-нуть кому ты там сейчас хотел: так и так, Рыжова Настасья Анатольевна затащила меня в Южный Саратов, вытащите, спасите-помогите. О тебе тут же узнают, запеленгуют твоё местоположение и быстро вызволят. Доказательства похищения на лицо, а так как я единственная, с кем ты оттуда общался, то… В общем, мне крупно достанется.

Сладкие речи рыжеволосой красотки родом из некогда единого города заставили Сашу задуматься. Заметно успокоившись, он снова ощутил у себя под ногами твердь. Удары мотора в груди перестали крушить изнутри грудную клетку, дыхание постепенно выровнялось. Выйдя из ступора, Александр Киселёв вновь придал телу вертикальное положение. Видя это, Настасья с трудом сдержала радость.

– Знаю, тебе страшно. Ты боишься, что можешь обратно не вернуться, что за той чертой – небрежно махнула она в сторону закрытого перехода на другую платформу, – Тебя схватят, ограбят и убьют – я слышала, что говорят у вас об Азовской Республике. Я могу, конечно, пообещать, что ты вернёшься домой по первому требованию и верну тебя в целости и сохранности, но ты мне вряд ли от этого поверишь, так ведь?

Уговариваемый ею северянин не произнёс ни слова в ответ.

– Повторюсь, я не потащу тебя силой – это должен быть твой собственный выбор. Я никому не расскажу об этом и приведу тебя обратно живым и здоровым. Поэтому прошу: подумай как следует, стоит тебе идти со мной или же нет. Дай себе время, как следует всё обдумай, взвесь все «за» и «против». Если… Ты всё-таки решишь… Что тебе там делать нечего… – голос Настасьи немного задрожал, – Что я веду тебя в западню или просто не хочешь нарушать закон…

Покопавшись в кармане куртки, гостья из Южного Саратова достала что-то маленькое, аккуратно присела и запустила его по полу в сторону Саши. Вначале отпрыгнув, не столько из-за реальной опаски, сколько из мер предосторожности, парень неожиданно обнаружил: оставив за собой характерный пылевой след, в полуметре от него лежал, слабо серебрясь в свете упавшего фонаря, маленький ключик.

– Возьмёшь его и выйдешь отсюда – продолжила она, – Откроешь дверь, закроешь на него же и выбросишь куда подальше. Больше я к тебе никогда не приду. Ты никогда меня не увидишь – я просто исчезну из твоей жизни, раз и навсегда. А эти два дня… Можешь их забыть, как страшный сон. Примешь синюю таблетку, так скажем.

Саша не сводил взгляда с Настасьи. Парню отчего-то хотелось сказать, что он не закрыл ту дверь до конца, но промолчал.

– Но… Если вдруг… – сначала едва слышно, потом чуть громче заговорила жительница Колонии, – Если у тебя… Появится… Хотя бы малая толика сомнения, крошечная надежда на то, что я пришла сюда не просто так, не ради того, чтобы навредить тебе, что здесь нет подвоха, что я правда не желаю тебе ничего плохого, прошу – пойдём со мной. Пойми, я лишь предлагаю тебе узнать правду и ничего больше. Прошу – подумай прямо сейчас как следует, а потом скажи: да… или нет.

Тихо, до ужаса неуверенно пропищав последние три слова, Настасья окончательно смолкла, оставив Сашу наедине со спутанными в клубок мыслями. В напряжённом ожидании ответа глаза её безвольно уткнулись в его перемазанные в пыли ботинки. В гробовой тишине южанка молча ожидала вердикта северянина, не давая ни словом, ни жестом понять, можно ли ей верить. В гробовой тишине «Театральной» Александр услышал лишь вырвавшийся из груди Настасьи тихий вздох облегчения, ничего, ровным счётом, не значащий.

Не сводя глаз с бывшей, наблюдая, как та нервно заламывает руки, практически ощущая, как колотится от волнения её подобие сердца, Саша попросту не знал, что ему делать, как поступить, чтобы хоть как-то снизить градус напряжения. Впервые за всё время с момента их повторного знакомства слова Настасьи выглядели как минимум весьма убедительно. По сути, она не пыталась всеми силами уговорить его пойти за собой, заставить склонить чашу весов на свою сторону, хоть и привела логичные доводы в свою пользу – да чёрт побери, не поверить состроившей такую грустную мордочку было невозможно! Эта беспричинная, безрассудная надежда в словах, робкий, нерешительный взгляд – всем своим поведением Рыжова Настасья до боли напоминала саму себя, когда они с Сашей впервые увидели друг друга в танцевальной школе.

И всё же сомнения в искренности Настасьи никак не отпускали его до конца: горький опыт уже делал своё грязное дело, изо всех сил склоняя Александра усомниться. В конце концов, она так и не сказала, почему спустя столько времени нашла его, зачем идёт на такой риск просто чтобы показать ему свой город, почему не боится, что если он откажется, то может рассказать об этом способе миновать границу властям, по какой причине вообще не страшится Сашу, хотя он чуть не убил её на Переговорной – ряд неразрешимых вопросов терзал старшеклассника. Не зная, не понимая, что предпринять, как убедить себя, идти или не идти за ней, северянин молча таращил свой опустошённый, обессиленный взгляд куда-то в область живота Настасьи, не сводя взгляда с красиво блестящих в свете фонарей пуговиц на её толстой куртке.