Яков Капустин - Чудны дела твои, Господи

Она завела Сашу в спальню и стала раздеваться.

– Ничего не говори – остановила она Сашу.

Ты будешь моим первым и последним мужчиной в жизни.

После этого их всё время видели вместе.

Всех это радовало, потому что к обоим отношение было всегда хорошее.

Да и очень уж они подходили друг другу.

В отчаянии была только Сашина мама. Нет. Она никогда не была антисемиткой. И никогда не кичилась своим положением. И к Розе она относилась хорошо.

Но представить себе, как на рынке Розин отец Лёва-мясник, которого знал весь город, будет махать ей окровавленными руками и кричать:

– Сваха! А ну дуй сюда, я тебе тут уже отложил пару кусков – она не могла.

Это повергало её в ужас.

Да и Розина мама, Ида Соломоновна, говорливая заведующая обувным отделом универмага, тоже особого восторга не вызывала. Она не могла породниться с такими людьми, но что делать она не представляла.

Саша же просто не видел других девушек.

Но самое страшное для Елены Фёдоровны было то, что он не был влюблён в Розу.

Он её любил. Просто любил. Она уже была частью его жизни. А при его постоянном и несуетливом характере – это могло продолжаться всю жизнь, и это угнетало Елену Фёдоровну.

Влиять на Сашу она не могла. Во-первых, это было бесполезно, а во-вторых, в их семье это не было принято. Оставалось только уповать на чудо.

И как это может случиться только в жизни, такое чудо произошло.

Саша впервые привёл Розу на обед. Так сказать, на смотрины. И хотя Роза ещё не совсем оправилась после простуды, смотрелась она восхитительно.

А когда она села за рояль и спела что-то из репертуара Майи Кристалинской, все были просто в восторге. А её чуть простуженный голос и заложенный нос придавали какой-то особый шарм её пению.

За столом было тоже весело.

Саша с братом бесконечно шутили и все смеялись. Все, кроме Розы. Она только одобрительно улыбалась. И только после рассказанного Сашиным дядей анекдота, она не сдержалась и прыснула, а потом вдруг закашляла и, как бы, задохнулась.

И тут, к её ужасу, из её носа вылетела большая и зелёная клякса и шлёпнулась на белоснежную скатерть.

Может быть, надо было накрыть эту огромную зелёную кляксу салфеткой или тарелкой, но Сашина мама всех отстранила от каких-либо действий, а позвала домработницу Зою, которая произвела необходимую уборку, сопровождая её попутными комментариями.

Все сидели онемевшие.

Роза, закрыв лицо салфеткой, вышла из комнаты. Все посчитали, что она ушла в ванную, но она ушла совсем.

Навсегда.

Она уехала к родственникам в Одессу и вычеркнула из памяти всю свою прошлую жизнь.

Только так она могла продолжать жить дальше и не покончить с собой.

Саша в течение полугода добивался от родителей нового адреса Розы, но она запретила его давать.

И хотя Сашина мама была довольна тем, что всё так просто разрешилось, последующие события её не радовали.

Сначала Саша не прошёл медицинскую комиссию в лётное училище, потом учителя стали жаловаться на его равнодушие к учёбе, а потом Елена Фёдоровна заметила, что Саша стал выпивать. Молча и регулярно.

Она пристроила Сашу в кораблестроительный институт. Учился он, лишь бы не отчислили, имел непонятных и сомнительных друзей, но главное, он не обращал внимания на девушек.

Необходимо было его женить. Саша не возражал. К жене он относился хорошо, но как к чужому человеку, и она через три года ушла от него.

Тогда мама подыскала ему новую жену. Женщину с ребёнком и характером, чтобы она не давала Саше особо выпивать и держала его в руках.

Работал он на заводе инженером и ничего особенного в их жизни не происходило.

А Роза закончила финансовый факультет и работала на оптовой базе главным бухгалтером. Дважды она выходила замуж.

Оба мужа были хорошие. Она даже родила дочку. Но личная жизнь, как-то, не складывалась.

Не помогали счастью даже любовники, которыми она себя иногда утешала.

Она любила Сашу. Всегда. Всё время. Каждую секунду. Роза всё знала о его жизни и продолжала через общих знакомых следить за ним. Она понимала, что им необходимо быть вместе, но сама мысль о том, что он будет смотреть или обнимать её, и думать в этот миг о сопле, которая распласталась зелёным пятном на скатерти, отнимала у Розы все желания что-то предпринимать в этом направлении.

Так прошло много лет.

Роза знала, что после перестройки Сашин завод не работает и его семья почти голодала. Знала и о том, что жена всё время упрекает Сашу за безденежье и водку. И это огорчало Розу до слёз. Однажды подруга из Николаева рассказала Розе, что Саша перенёс инсульт, ходит с палочкой и тянет левую ногу.

И Роза решилась.

Её второй муж давно уехал в Германию, поэтому Роза решила забрать Сашу к себе и уехать с ним к родственникам в Израиль, где, говорят, медицина делает чудеса.

Увидев её, Саша, вдруг, превратился в того прежнего юношу, которого она знала сорок лет назад. Не мешал ему ни возраст, ни лысина, ни морщины.

Это был её Саша совсем такой же, как и много лет тому назад.

Сашина жена, на удивление, была не против того, чтобы он уехал на лечение,

потому что сама собиралась переехать к дочери в Харьков.

После развода, нового брака и разных формальностей, Саша с Розой переехали в Израиль в город Бат-Ям, где жили её многочисленные родственники.

Оба были счастливы. Они всё время были вместе. Много путешествовали и купались почти ежедневно в море. Вернулась их юность и молодость.

Врачи серьёзно занимались Сашиными болезнями и он практически выздоровел.

Всё было прекрасно. Так прошло года четыре. И вдруг у Саши обнаружили рак лимфосистемы. Он исправно лечился, но перенесённые раньше болезни осложняли лечение

И через два года новый инсульт убил Сашу.

Роза поседела за одну ночь.

Ко всем её бедам добавилось то, что не евреев нужно хоронить на особых кладбищах, а ближайшее такое кладбище было за 200 километров от её дома.

И хотя все заботы и расходы брало на себя государство, Роза не могла себе представить, что её Саша будет от неё так далеко.

Выяснилось, что некоторые кибуцы продают землю под частные кладбища за пять тысяч долларов одно место.

Конечно, Саша будет лежать рядом. Чего бы это ни стоило.

На Сашиной могиле Роза установила памятник с железным самолётиком наверху и большой Сашиной школьной фотографией.

О месте, для себя, рядом с Сашей она тоже договорилась и собирала деньги.

Многие жители кибуца Ревадим почти каждую субботу видели седую полубезумную пожилую женщину, которая часами разговаривает с фотографией молодого человека, на необычном для Израиля памятнике.

Потом рядом появился ещё один памятник с фотографией молодой девушки, чем-то очень напоминающей эту странную пожилую даму, которая теперь стала разговаривать с обоими.