Роман Булгар - Офицеры. Книга первая. Излом

Постоишь, посмотришь и пойдешь дальше…

В миллионном городе работало всего несколько пельменных, у которых всегда выстраивались «километровые» очереди. Зато почти на каждом углу открылись небольшие блинные. Хлеба и муки в стране пока еще хватало. Впрочем, пшеницу завозили с Канады…

Никак не мог Рэм понять, отчего так получается.

Если, к примеру, у них в районе успешно выполняли и перевыполняли принятые на себя повышенные обязательства до двух десятков колхозов и совхозов, то куда же девалась вся производимая ими продукция?

Где же все-таки находятся они, бескрайние закрома, в которых хранились все их богатства? И почему у них кофе в продаже нет, а на столе для дорогих гостей у каждой хорошей хозяйки всегда найдется?

Что-то, видно, неладное творилось в государстве, где на словах все для народа, а на деле у этого самого народа ничего нет, кроме очередей: на квартиру, на машину, на телефон, на мебель, то есть практически на все необходимое в повседневной жизни.

В сознание вдруг начинало закрадываться крамольное сомнение, что у некоторых руководителей их страны слова начали подменять дело, а очковтирательство стало входить в норму жизни. Неважен сам метод – главное результат. Или действуй по принципу: после меня – хоть потоп.

Нужны примеры? Да их, хоть отбавляй. Куда только ни посмотри…

Спорт в суворовских училищах находился на одном из самых почетных мест. Полтора года Рэм в составе сборной команды по лыжам готовился к Спартакиаде суворовских и нахимовских училищ, проходящей один раз в два года. На этот раз зимний праздник спорта проводился в Свердловске, где, кроме самих хозяев, собрались спортсмены из обеих столиц, Киева и Минска, Калинина и Уссурийска. Приехала на Урал и команда Рэма.

Седой Батюшка-Урал с первого же дня поразил своими небывалыми морозами. Деревянные лыжи не выдерживали низких температур и с оглушительным треском ломались, потеряв всю свою гибкость и упругость. Приходилось их срочно подклеивать, самим производить посильный ремонт. Пластиковые лыжи они берегли как зеницу ока…

– Только на гонки! – безапелляционно заявил майор, начальник команды.

Организация самих соревнований была отменная. Трассы всесоюзного уровня. К таким условиям ребята были непривычны. Откуда в городе на берегу Волги могли взяться крутые горки.

– Есть на Волге утес! – хмыкнул Витька Безруков, почесывая в затылке.

А здесь… бегут-бегут в подъем, сбивая вчистую дыхание и загоняя пульс под небеса, и вот она заветная вершина. Складываются, пригибаясь к коленям, в надежде отдохнуть и хоть немножко отдышаться. Да не тут-то было. Спуск оказывался таким крутым, что это было не самым лучшим временем для расслабления.

– Ой, мамочки! – картинно развел руками Игорь Петров. – Ой, держите меня! Улечу!

Чуть кто зазевается, так его подкинет, что потом мало не покажется. Лицо в снегу, перед глазами круги бегают, и никакого желания бежать куда-то дальше.

– Говорила мне мама, чтобы ехал я на юг…

Но надо вставать, положение обязывает. И встают, проклиная все на свете, особенно тот день, когда в первый раз встал покататься на лыжах, и, стиснув зубы, карабкаются на новую гору…

– Надо больше каши есть! Надо больше каши есть…

Но только сами гонки показали всем нечто непонятное. Хозяева с такой скоростью гоняли по сложным горным трассам, что Рэм невольно думал о возможности явных подстав.

– Лихо девки наши пляшут… – скептически качал он головой.

Ну, не может, пусть даже очень одаренный парнишка их лет показывать такие результаты. Ладно, один вундеркинд нашелся. Но чтобы вся команда? Пусть его извинят, но так не бывает.

«Может быть, у нас инвентарь и не самый лучший, и слегка устаревший, – крутилось в голове у Рэма, – но столичные команды экипированы не хуже свердловчан, однако мы с ними соревнуемся на равных». Эти вопросы волновали и мучили не только его.

– Да не переживайте вы так, ребята, – успокаивал их опытный и много повидавший на своем веку тренер. – Это обычная практика, – продолжал он с иронической усмешкой на губах. – У себя хозяева с блеском выигрывают, а следующие соревнования обязательно провалят. Потому что там их, если что-то не так, быстро выведут на чистую воду…

Поэтому туда они поедут уже с собственными воспитанниками и покажут свой собственный потенциал. Хозяева у них просто не могут не выиграть. Но это все хитрые игры вышестоящих начальников. И их это пока не касается. Пропустить вперед хозяев и три столичные команды они еще могут. А вот проигрывать остальным было бы нежелательно…

Поставленную тренером задачу ребята с честью выполнили, даже заняв в одной из гонок призовое второе место, чем немало удивили всех остальных и заставили относиться к себе с уважением. Ходили именинниками, а соседи-соперники поглядывали на них уже с некоторой опаской.

Спорт спортом, а учеба учебой. Будущие курсанты высших военных училищ настойчиво и усиленно занимались методической подготовкой, готовя себя к будущей командирской деятельности.

Как научиться четко и грамотно командовать?

Вопрос был не из самых легких. Рэм, постоянно исполняя обязанности командира отделения, пытался нащупать свой, только ему одному присущий стиль руководства подчиненными.

У каждого человека, конечно, своя дорога в жизни. В последнее время Рэм почувствовал, что его пути стали вдруг расходиться с дорожками своего закадычного друга Юрки. Все между ними было хорошо, пока новый командир второго взвода не назначил Кускова своим заместителем.

С этого дня дела пошли не так, словно между ними пробежала черная кошка. Юрка начал трактовать некоторые положения устава чересчур однобоко. Выходило, что командир, то есть в данном конкретном случае он, всегда прав. Рэм как-то попытался поговорить с другом:

– Юра, послушай, нельзя же так жестко относиться ко всем сразу. Если ты что-то сказал, то на этом проблема закрылась сама собой. Мне кажется, что к некоторым вопросам службы не мешало бы подходить как-то человечнее, что ли. Вот, если парень не может сегодня заступить в наряд? Болен он чем-то, не в настроении – письмо из дому получил не совсем хорошее. Надо же в этом сначала разобраться. А ты ему сразу: «По графику – ваша очередь!» и точка. Или же взять твое коронное выражение: «Я так решил и все!». А что все-то? Проблема же осталась нерешенной. Может быть, ты, и на самом деле-то, не прав. Выслушай человека, подумай. И, если надо, измени свое решение. Ты же не крокодил, что только вперед ползет, а ходу назад не приемлет. Будь, пожалуйста, чуточку погибче. Надо в каждом, прежде всего, видеть живого человека, а не штатную единицу из списочного состава…

– Нет, – Кускову явно не нравилась тема разговора, – если решение принято, то менять его уже нельзя. Это подрывает авторитет командира. У подчиненных подспудно возникает провокационная мысль о том, что любой приказ можно оспорить, начинаются просьбы, уговоры, пререкания…