Василий Горобейко - Номады Великой Степи

К середине III тысячелетия племена древнеямной общности эволюционировали, дав начало Катакомбной и Полтавкинской культурам. Причем катакомбники занимали территорию от низовьев Волги до Днепра, а полтавкинцы – Волго-Уральское междуречье, то есть их ареалы во многом повторяли зоны распространения Среднестоговской и Хвалынской культур. Основное отличие между древнеямниками и их потомками – обряд захоронения. Майкопцы, чье влияние продолжало сказываться на степняках, переняли от культуры Воронковидных кубков, и существенно развили обряд дольменного погребения. Видимо под их влиянием несколько трансформировался погребальный обряд и у степных культур Европы. Обитатели Приазовских и Северокавказских степей стали хоронить покойников в подкурганных катакомбах – некий компромиссный вариант между дольменными и ямными погребениями. Тогда как племена Полтавкинской культуры остались верны обрядам предков. Их отличия от древнеямников ограничиваются изменениями в гончарных изделиях и увеличением количества металлических вещей.

Афанасьевцы, согласно археологическим данным, откололись от общего европейского ядра в самом начале формирования культур древнеямного круга: « Типологические сопоставления афанасьевских и древнеямных культурных признаков говорят о том, что такое переселение могло произойти во 2-й половине или в конце IV тыс. до н.э. » [Цыб С. В.]. Они уже успели перенять курганный способ захоронения, освоили « приёмы добычи и обработки медной руды » [Цыб С. В.], сохранили и развили керамическое производство (сосуды яйцевидной или сферической формы с круглым дном), прядение и ткачество, но вот повозка пришла в Европейские степи позже их ухода. Так что вплоть до начала II тысячелетия они не знали колесного транспорта. Да и уровень бронзолитейных технологий, у первых сибирских животноводов, изолированных от других центров производящих культур, вскоре сильно отставал от уровня достигнутого европейскими и переднеазиатскими металлургами.

В течение III тысячелетия до нашей эры племена Афанасьевской культуры вели довольно пасторальный образ жизни. В их погребениях найдено только охотничье оружие, да и признаков социального расслоения у них не обнаруживается. Селились они в землянках и срубных наземных жилищах. Занимались различными ремеслами. Лили и ковали бронзу, изготовляли украшения из золота и серебра. Разводили лошадей, коров и овец. Знали афанасьевцы и земледелие, но в условиях Алтайских гор, особенно в суббореальный период, который для Прибайкалья выдался достаточно засушливым, растениеводство быстро сошло на нет. По этой же причине, в первую очередь в условиях Приалтайских степей, их животноводство все больше принимало форму кочевого, а их образ жизни приближался к классическому номадству.

На протяжении тысячелетия афанасьевцы развивались изолированно, не имея связей с иными очагами цивилизации. Для окрестных палеосибирских племен охотников-рыбаков-собирателей, они были светочем технического прогресса: « первые скотоводы и металлурги Сибири оказали значительное культурное, этническое и экономическое влияние на развитие сибирских аборигенных племён » [Цыб С. В.]. Но, в условиях отсутствия стимулов и притока идей извне, хозяйственное развитие афанасьевской культуры носило скорей регрессивный характер, выражавшийся, например в утрате навыков земледелия и переходе от отгонного к кочевому животноводству. Справедливости ради отмечу, что отсутствие явного технического прогресса у племен афанасьевской культуры не помешало им расширить свой ареал, и к концу III тысячелетия памятники афанасьевского типа встречаются на запад почти до Урала, лишь немного не доходя до поселений животноводов Полтавкинской культуры.

На рубеже III – II тысячелетий до нашей эры в Южноуральский регион, который служил своеобразным природным буфером между европейскими и азиатскими наследниками древнеямной культуры, откуда-то из района Циркумпонтийской металлургической провинции, возможно с территории Анатолийского полуострова или из Закавказья, пришли группы населения, специализирующиеся на бронзоволитейном производстве. Скорей всего их приход был спровоцирован повторным «открытием» Уральских месторождений меди, что в условиях истощения переднеазиатских медных залежей и все увеличивающегося спроса на изделия из бронзы могло спровоцировать «медную лихорадку». В этой связи интересно, что и « многочисленные рудники Центрального Казахстана (Джезказган, Сарыбулак, Кенказган, Саяк, Коунрад) были открыты по следам древних, так называемых „чудских“ разработок » [Жауымбаев С. У.].

Это были именно пришельцы со стороны: « Энеолитический этап в истории Южного Зауралья заканчивается на рубеже III и II тыс. до н. э. Об этом можно говорить с полной уверенностью, так как к XVIII веку до н.э. на этой территории распространяются укрепленные поселения синташтинской культуры эпохи бронзы. Автохтонная линия развития культур Южного Зауралья, которая существовала с эпохи мезолита, прерывается. Памятники ранней бронзы в Южном Зауралье до сих пор не выявлены. Все имеющиеся на сегодняшний день данные говорят о том, что местное энеолитическое население не участвовало в формировании культуры эпохи бронзы » [Мосин В. С.].

Так вот, пришельцы построили на территории нынешней Челябинской области целую сеть хорошо укрепленных поселков, получивших в литературе название «Страна городов», наиболее известные из них Аркаим и Синташта имеют округлую форму с радиальным устройством улиц, причем внешний ряд построек создает прочную глинобитную стену, защищающую поселение от вторжения. Характерная планировка, соответствующая описанной в индоарийских ведах схеме «Идеального города», дала некоторым исследователям повод заявлять, что найдена прародина ариев [Григорьев С. А.; Массон В. М.]. Однако ряд факторов, таких как разнотипность архитектуры в других поселках «Страны городов»; различные погребальные традиции, включая кремацию; явная (судя по захоронениям) диспропорция в половозрастном составе популяции; отсутствие сколько-нибудь значимых следов земледелия при явно оседлом способе жизни; кратковременность (не более 140 лет [Виноградов Н. Б.]) их пребывания в данном регионе, все это свидетельствует о полиэтническом, преимущественно мужском населении с сезонным пребыванием. Другими словами «Страна городов» ни что иное как сеть вахтовых горняцких поселков. Это подтверждается и тем, что в каждом таком жилище найдены « небольшие печи с полусферическим сводом, сделанные из отлично обожженных кирпичиков » [Сальников К. В.]. До этого медь плавили в керамических сосудах, а для обогрева жилищ использовали простой очаг.