Натали Вебер - Шаг в неизвестность

– Это всё, что у нас есть. Как же мы будем жить?.. – потерянно произнесла она, почувствовав ужасную усталость.

Она решила сесть на эти баулы, так как ноги совсем было онемели, как вдруг толпа окружавших её людей зашевелилась и ринулась вперёд. Женщину толкали со всех сторон, и она еле сумела удержаться на месте, прижимая ногами свой багаж. Эмма, проснувшись от поднявшегося шума, захныкала, испуганно оглядываясь по сторонам.

– Не плачь, доченька, – засуетилась Лидия, – давай, перебирайся мне на спину и держись крепко-крепко.

Девочка проворно выполнила указание матери, цепко обхватив её за шею маленькими ручонками.

– Только держись посильнее, смотри, сейчас никак нельзя теряться, – строго наказала Лидия и, ухватив весьма тяжелые сумки, пошла за потоком людей.

Вскоре она оказалась у одного из вагонов товарняка.

– Давай, залезай, – скомандовал какой-то мужчина грубым недоброжелательным голосом, закинув её имущество в вагон.

Убедившись, что Эмма держится крепко, Лидия с подозрением взглянула на три ржавых ступеньки. Первая была расположена довольно высоко, и ей снова понадобилась помощь недоброжелательного мужчины, который, видно, надзирал за порядком среди депортируемых. Затем Лидия поставила ногу на вторую, а потом и на третью…

Ещё один шаг, и она окажется в вагоне. Но ей вдруг стало страшно. Ведь это был шаг в неизвестность. Стоя здесь, на этой ступеньке, она чувствовала себя ещё свободной. Лидия могла видеть перрон знакомого ей города, могла любоваться до боли знакомым ей небом, которое в этот день было на удивление ясным, она могла улыбнуться ласковому дагестанскому солнцу…

Она была дома. А этот старый железный вагон казался клеткой, которая навсегда лишит её свободы. «Куда нас повезут? Что нас там ждёт? Где мы все будем жить? Чем я буду кормить дочь?» – вопросы мелькали в голове Лидии, наводя на неё ужас.

– Ну что стала? Давай проходи! Ты же не одна, – услышала она знакомый грубый голос.

Лидия панически огляделась по сторонам. Сама не зная, к кому обращается, она, глубоко вдохнув горячий воздух и бросив взволнованный взгляд своих карих глаз, казавшихся огромными на худом круглом лице, в небо, отчаянно прошептала:

«Прощайте! Может быть, я ещё вернусь! С Богом!» – и неуверенно сделала шаг…

Лидия стояла у маленького запотевшего окна и грустно смотрела во двор. Всё вокруг было покрыто толстым слоем снега, разметаемым не на шутку разбушевавшейся пургой, от воя которой всё просто застывало внутри. Траншеи, с огромным трудом прорытые к сараям, уже снова были заметены, а это означало, что скоро вновь придётся чистить снег.

Лидия невольно съёжилась и отвернулась от окна, бросив удовлетворённый взгляд на дочь, мирно спящую в левом углу комнаты на стареньком матраце, застланном таким же стареньким тоненьким одеяльцем. Тихо подойдя к девочке, она осторожно поправила на ней фуфайку, которой Эмма была укрыта, и некоторое время любовалась её худеньким личиком, выглядевшим не по годам взрослым. Но это было и не удивительно после всего того, что им пришлось пережить здесь за четыре года.

При распределении, когда их высадили на маленькой пустынной станции Кокчетавского района, её с дочерью отправили в небольшое подсобное хозяйство при бывшем санатории. И хотя там пришлось тесниться в неуютном вагончике, где кроме них жили ещё две семьи, и с огромным трудом зарабатывать свой паёк, но мама с дочерью хотя бы не голодали. У Лидии не болела душа за то, чем накормить Эмму. Единственное, что её тогда беспокоило, были письма матери, жившей вместе со старшей дочерью Диной и её детьми. Им при распределении повезло меньше.

Колхоз, в который они попали, был бедным, паёк выдавали не всегда, да и то только на рабочего. Мать уже состарилась, работать не могла, да и за детьми надо было кому-то приглядывать, так что вся ответственность за пропитание легла на плечи Дины, для которой это оказалось непосильной ношей. Сестра просто не смогла выдержать такого натиска трудностей, а когда ещё начали умирать от голода и болезней её дети, она окончательно сломалась и занемогла. Мать понимала, что без посторонней помощи они пропадут. А так как их отец был репрессирован, а муж Дины находился на принудительных работах, помочь им могла только Лидия. Вот мать и просила младшую дочь с внучкой переехать к ним.

Лидия очень боялась. Здесь она была более-менее спокойна за завтрашний день. А там? Что их ждёт? Сможет ли она взять на себя ответственность за стольких людей? А что, если Лидии не только не удастся помочь родным, но она и себя с дочерью погубит? Все эти вопросы терзали Лидию, не давая ей покоя. Но в то же время она знала, что просто не может, не имеет права оставить в беде своих близких. И после нескольких бессонных ночей женщина приняла решение собираться в дорогу.

Стоило преодолеть много трудностей, чтобы получить разрешение на переезд и выбить у заведующего подводу, однако все эти трудности быстро забылись при радостной встрече с родными.

Но уже вскоре начались новые испытания. Опасения Лидии оказались ненапрасными. Ей пришлось действительно очень тяжело, нужно было работать, не щадя саму себя. Но самым страшным оказался голод. Сколько раз Лидии, вернувшейся домой после изнурительного рабочего дня, приходилось виновато смотреть в глаза голодной дочери, которая так ждала от неё хотя бы маленького кусочка хлеба. А у женщины ничего не было. Как же больно беспомощно смотреть на страдания своего ребёнка! Невыносимо больно.

Лидия делала всё, что было в её силах: подрабатывала у местных после работы, меняла на еду свои лучшие наряды, которые ей удалось привезти с собой, вязала по ночам на заказ… Но всё равно были дни, когда ей было нечем накормить семью, дни, когда они мерзли в своей маленькой землянке из-за нехватки дров. А сколько пришлось перенести оскорблений со стороны местных жителей и издевательств от грубого злорадного коменданта, на которого даже и пожаловаться-то было некому, ведь в этих местах он был единственной и главной их властью!

Лидия подошла к горевшей печи и подкинула в неё несколько поленьев.

«Да, – грустно вздохнула она, глядя на игру пламени, – сейчас мне просто грех жаловаться на жизнь. Хоть и бедно живём, но хотя бы не голодаем. А это самое главное. Вот только дров осталось маловато, – кинула она встревоженный взгляд на дрова, аккуратно сложенные в углу. – Нужно сходить к подружке Нине да предложить ей сделать вылазку в лес», – решила Лидия и уже хотела открыть дверь, как вдруг услышала громкие шаги в коридоре, после чего кто-то настойчиво постучался.

– Да?!? – удивилась женщина.

Дверь распахнулась, и в комнату вошла высокая черноволосая женщина лет тридцати, на плечи которой был накинут роскошный полушубок.