Натали Вебер - Шаг в неизвестность

Подходила к концу четвёртая зима выселки, холодная и суровая. Столько жизней, сил и надежд унесла она с собой, до такой степени изморила она людей, выжала из них всю энергию и всё ещё считала, что этого мало. Словно испытывая людей напоследок, разошлась с такой неимоверной силой и буйством, что, казалось, приближается конец света. Но вдоволь наигравшись, зима, наконец, стала отступать, чтобы на следующий год снова заступить на свой пост.

И вот на смену ей пришла весна, долгожданная и вселяющая новые силы и желание жить дальше. Оживляющий запах весны, который всегда действовал возбуждающе и наполнял души людей теплом, на этот раз принес с собой долгожданное известие об окончании войны.

Выйдя на улицу в один из таких дней, Лидия, испытывая какой-то непонятный ей самой эмоциональный голод, решила сходить к подруге Нине, которая только что вернулась с курсов трактористов. Подруга очень обрадовалась и сразу усадила Лидию за стол пить чай.

– Да я не хочу, – стала было отказываться Лидия, – я просто повидать тебя пришла.

– Садись, садись… Мне тебе кое-что рассказать надо, – Нина выглядела настолько возбуждённой, что сразу заинтриговала подругу.

– Ой… давай, рассказывай! – Огромные карие глаза Лидии загорелись неподдельным интересом.

Нина сначала разлила чай по кружкам, а потом, застенчиво улыбнувшись, выпалила:

– Я влюбилась!

Лидия застыла от неожиданности. Ей потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя и спросить:

– В кого? Рассказывай! Ничего не понимаю! А как же Ливанов? Как же теперь твой Николай?

Нина невинно пожала плечами:

– А что Николай? Я ему сполна отплатила.

– При чём тут отплатила? А если он тебя любит?

– Если бы любил, то давно бы уже женился.

– Но ты же знаешь его причины…

– Так эти причины никогда не изменятся, – с досадой произнесла Нина, – что же мне, теперь всю жизнь в его любовницах ходить?

– Подожди, вот уже и война закончилась, сейчас постепенно всё изменится…

– А не ты ли мне говорила, что наше положение от этого не изменится? И я, знаешь, начинаю с тобой соглашаться.

Лидия недоумённо посмотрела на подругу:

– Но, Нина, нужно подождать…

– Сколько? Сколько, Лидочка? Год, два, пять?.. – Нина грустно посмотрела на подругу. – А мне уже почти тридцать. И я не молодею, к сожалению!

– Да тебе-то жаловаться на себя! Ты вся молодостью пышешь, – Лидия суеверно постучала по столу. – Я вот на год тебя моложе, а себя такой старухой чувствую.

– Да это и неудивительно при твоём семействе. Ведь всё на тебе одной держится.

– Ну почему же на мне одной? Дина тоже дояркой работает. Болеет, правда, часто.

– Вот именно. Она болеет, а все семейные заботы на тебе.

– Да и у тебя семейных забот не меньше, – Лидия с горечью посмотрела на подругу.

– Но я умею по справедливости распределять работу. В моей семье все пашут, так что у меня иногда и на отдых время бывает. Ну и Николаша мой, что там говорить, – тяжело вздохнула Нина, – немало мне помог.

– Вот видишь! Как же ты его теперь бросишь? Жестоко это, – недовольно произнесла Лидия.

Нина беспомощно развела руками:

– Сердцу не прикажешь.

Лидия неодобрительно покачала головой:

– Ой, не нравится мне всё это. Но кто он хоть? Расскажи!..

Нина при этом вопросе буквально засияла от счастья:

– Его Алексеем зовут. Он со мной вместе на курсах был. Такой красивый! – Нина восхищённо закатила глаза. – Ой, Лидусь, если бы ты его видела! Высокий, широкоплечий красавец со светло-русыми кудрями и голубыми глазами… Я, когда в его глаза смотрю, словно в бездну падаю.

Лидия игриво посмотрела на подругу:

– И часто ты в эти глаза смотрела?

На лице Нины промелькнуло разочарование:

– В том-то и дело, что нечасто. Мне поначалу показалось, что я ему тоже понравилась, но он постоянно меня избегает.

– Может, он просто смущается? Ты ведь вся из себя!

– Да нет, на смущённого он был не похож. Он самоуверен и решителен… Но не наглый. Алексей очень даже обходительный. Но как только почувствует серьёзность ситуации, сразу же деликатно уходит в сторону.

– В общем, скользкий тип, – пошутила Лидия.

– Да ну тебя, – сразу обиделась Нина, – ты его просто не знаешь. На нём, между прочим, больная мать и четверо младшеньких. Отца нет. Так что он за старшего в семье.

Лидия испуганно посмотрела на подругу:

– И ты хочешь это всё на себя взвалить? Тебе мало своей оравы?

– Зачем же на себя. А он на что? Он сильный! Такой если прижмёт к себе!..

– Я смотрю, тебя и правда задело, моя дорогая, – озабоченно покачала головой Лидия. – Только не пойму, что тебе даст его сила и красота, если взаимностью здесь не пахнет.

– Взаимность – дело наживное! – бодро произнесла Нина, гордо выставив вперёд свою пышную грудь, словно собиралась вступить в бой.

Лидия рассмеялась от такого вида подруги. Удивляясь её беззаботности, она, ухмыльнувшись, спросила:

– Так как же ты хочешь наживать эту свою взаимность? Где твой Алексей?

Нина довольно улыбнулась:

– А он, моя милочка… – девушка сделала небольшую паузу, интригующе посмотрев на подругу, – переезжает скоро в наш посёлок. Он, оказывается, племянник сторожа Захара, и тот благодаря своей многолетней преданной службе добился разрешения у председателя, чтобы семью Алексея перевели к нам.

Лидия иронично усмехнулась:

– Да… знал бы наш Ливанов, кого он себе в колхоз тянет. – Она озабоченно посмотрела на подругу: – Опасную игру ты затеяла, Нинка, что-то мне прям жутко стало.

– Ни с кем я играть не собираюсь. Я своему Николаше прямо так и скажу, что, мол, полюбила другого, и у нас с ним теперь больше никаких отношений быть не может. Я только подожду, пока семья Алексея не переедет, и сразу же всё ему расскажу.

– Когда же приедет твой Алексей?

– Вроде бы через две недели. Им хатку тёти Марты дают. Та ведь к дочке уехала, и дом теперь пустует.

– Так он ещё и соседом моим будет? – неприятно удивилась Лидия.

– А что так кисло? – Нина игриво посмотрела на подругу. – Радуйся! Я буду чаще к тебе в гости приходить.

– Я просто боюсь сцен ревности возле своего дома. Ещё побоищ мне не хватало!

Нина беззаботно рассмеялась:

– Всё-то ты преувеличиваешь, моя дорогая. Всё будет хорошо! Николаша не дурак, чтобы выставлять себя на посмешище. Он гордый.

– Любовь бывает сильнее гордости, – грустно произнесла Лидия, – по себе знаю. У моего вон сколько подружек было, постоянно по ночам где-то шатался, а я ему всё прощала. Уже когда горе с детьми случилось… – Лидия замолчала, стараясь справиться с подступившим к горлу комом.

Нина подошла и, крепко обняв подругу, промолвила:

– Не надо, Лидусь, – заботливо погладила она Лидию по голове, – не терзай себя.