Артем Портвейн - Сломанные сказки

– Ну, прилично.

– И я очень тебя люблю… Ты же знаешь.

– И я тебя, милый.

– Просто раньше мне не хватало средств, чтобы мы перешли на новый шаг, но теперь…

– Так первый препарат введён. Вижу реакцию… – был снова слышан голос. Таким же эхом. Но ближе.

– Жан… Жааан, – девушка пыталась окликнуть молодого человека, который отвлёкся.

– Ааа… так вот, раньше мне не хватало средств для того, чтобы…

– Делайте вторую инъекцию.

– Так вот… – Жан повысил голос, чтобы заглушить неизвестный голос.

– Ты чего кричишь, милый?

– Я всю жизнь мечтал только об одном, чтобы прожить жизнь с тобой. Диана, ты.

– Завершайте!

– Доктор, думаете, получится? – голос был женский и также эхом.

– Будем надеяться.

Жан старался не слушать, не подавать виду, что он слышит голоса, что они заглушают собой все другие звуки, он вышел из-за стола и попытался встать на одно колено, но именно в этот момент пол стал вязким, рисунок плитки поплыл. Стены стали терять краски, а все звуки превратились в писк.

А потом всё превратилось в вакуум.

Потом полную черноту.

По рукам побежал холод.

Было темно, и только через минуту Жан стал понимать, что он лежит с закрытыми глазами. В нос ударили запахи, горькие, с примесью сырости.

Холод. Было холодно.

Жан открыл глаза и ему сразу же в глаза ударил холодный свет, превратив весь мир в белое пятно.

– Немедленно выключите прожектор, – голос, который раньше рассеивался в пространстве, стал четким.

– Доктор. Он проснулся! Проснулся!!! – был слышен женский голос.

– Да. Мы молодцы.

Жан не понимал, что происходило. Всего секунду назад он был в уютном ресторане, со своей девушкой. А теперь здесь… где здесь? В окружение врачей, которые прятали свои лица за масками, в комнате, набитой непонятным и диковатым медицинским оборудованием. Яркий свет, белоснежно белый кафель, неприятный горький запах.

Герой бегал глазами, крутил головой и глубоко дышал. Он вжался в кровать, словно снова хотел провалиться в вакуумную пустоту и выплыть обратно в уютный ресторан, туда, где хотел сделать предложение своей девушке.

– Доктор, что с ним? – спросила девушка в белом халате.

– У пациента шок, Вы разве не видите, – ответил врач, который стоял ближе всех и, по-видимому, был главным в этой комнате, – Думаю, ему понадобится еще несколько часов, а может и дней, чтобы прийти в себя. Главное, что наша методика по борьбе с Дианой работает.

– Где я?! Как я сюда попал? А?! – Жан кричал.

– Не кричите. Вы в больнице, в процедурном кабинете… Вы…

– Как я сюда попал?! Что вам нужно?!

– Вы в безопасности. И, от всего нашего коллектива, мы хотели бы Вас поздравить. Вы пятнадцатый человек из двадцати испытуемых, который проснулся.

– Что Вы несете?!

– Кажется, он не рад, – подметила девушка.

– Это вполне естественно, сестра. Сон, которым он жил, был настолько реален, что сейчас ему тяжело перестроиться… и думаю, он просто не верит в происходящее. Он один из самых «глубоких» пациентов.

– Да что Вы там несёте! – из его рта летели слюни.

Жан попытался встать с кушетки, но ноги не удержали его и он повалился на пол. Слабость, вязкая и тяжёлая, обволакивала всё его тело. Никогда раньше он не чувствовал себя таким слабым.

– Милый, куда же Вы, – обеспокоенно спросил доктор, – Ваше тело ещё слишком слабое, а многие мышечные ткани атрофированы после долгого бездействия.

– Что происходит? – Жан был растерян и напуган.

– Не переживайте. У Вас будет два дня на реабилитацию, после чего мы продолжим с Вами разговор.

Голова Жана кололась на сотни мелких кусочков боли. Глаза закатывались. Комната плыла, лица, люди, стены, оборудование – всё расплывалось.

Рвотный кашель.

– Пациент может потерять сознание. Немедленно ведите ему «А– согнорий», – мы же не хотим, чтобы вся работа пошла насмарку.

Двое санитаров, которых Жан не сразу заметил, одним рывком подняли несчастного с пола и водрузили на кушетку.

Подошла медсестра. Из-за маски лица не было видно, но глаза были карие – карие, напуганные и красивые. Она обнажила иглу шприца и взяла Жана за запястье.

Жан попытался вырваться.

– Так… держите его, – попросила медсестра, – Препарат нужно вводить медленно.

– Вот так! Всё, голубчик, не дёргайся, – басом произнёс санитар.

– Что Вы мне вводите?! Уберите иглу!

– Это «А-согнорий» – препарат, который блокирует некоторые каналы мозга, из-за чего Вы не будете видеть сны, – ответил ему Доктор, – Мы же не хотим Вас снова потерять. Сейчас он вводится Вам принудительно, в дальнейшем, мы надеемся, Вы будете принимать его добровольно.

– Кто вы?! Где я?! Зачем всё это?! – Жан пытался вырываться, но сильные руки санитаров не оставляли ему шансов, – Прошу, отпустите меня!

– Это… это реальность, – спокойным тоном отвечал ему доктор, – Это моя клиника, и здесь мы пытаемся «овощ» превратить обратно в человека.

Препарат вводили с минуту, Жан ощущал, как тепло бежит по вене.

– Через несколько минут пациент потеряет сознание. Переведите его в палату номер двадцать один… Ну и, конечно, обездвижите его!

– Куда Вы уходите!? Вернись, мерзавец!

– У меня есть другие пациенты. С вами мы поговорим через несколько дней.

– Объясните мне!

– Потерпите Жан. Потерпите.

Доктор оказался прав, уже через пару минут комната снова стала расплываться в глазах. И уже в скором времени Жан потерял сознание.

Когда Жан проснулся, за окном было светло. Был день, мрачный, пасмурный, серый день. Вся палата, в которой он лежал, была одной большой палитрой серого цвета. Светло-серый стол, две тёмно-серые кровати. Мутно-серые стены и так далее.

Мир словно лишился красок.

– Дааа… давно я не видел пасмурных дней, – произнёс Жан, когда проснулся.

Кто-то в палате засмеялся.

– И не говори… там то… тааам… там всегда солнечно. А если дождь, то только тогда, когда ты хочешь…

Жан приподнял голову. В палате был ещё один человек. Облысевший, немного нервный, одетый в больничную пижаму мужчина.

– Ты кто?!

– Меня зовут Оливер. Как и ты! Я… я пациент. Но я иду на поправку… честно… скоро я смогу выписаться отсюда. – его речь была прерывистой, нервной – А ты, ты, наверное, мечтаешь вернуться обратно.

– Куда обратно?! Я хочу, чтобы меня выпустили отсюда.

Жан попытался встать, но руки, ноги и грудная клетка были перетянуты ремнями из толстой бычьей кожи. Единственное, что он мог, это немного приподнять голову.

– Он нет! Лежи… ты ещё из тех… непонимающих…, поэтому ты нуждаешься в фиксации.

– Чего я не понимаю!? – Жан повысил голос, – Я понимаю, что меня незаконно похитили и привезли в какую-то больницу! Но этого я так не оставлю. Диана, она юрист. Она весь город на уши поставит.