Валерий Бардаш - Пещера

Опасность, разумеется, в том, чтобы не разгрузиться совсем, не стереть себя до трусика. Не выдуманная опасность. Что можно стереть, а что нельзя? Что составляет основу существа, моего, твоего? Чего нельзя ни в коем случае касаться? Этого не знали тогда и не знают сейчас. По-прежнему не разрешенная тайна. Познавший ее познает все, что есть познать об этом мире. Однако нам удалось решить проблему практически. С хорошими, стабильными результатами. Тиса не потерялась, консультанты справляются со своей задачей. Мы с тобой тому примеры. Мы знаем, откуда мы пришли, и задумываемся над тем, куда мы идем. Я могу с тобой согласиться, что таких, как ты и я, совсем немного на нашей планете, но возражу, что разгрузка здесь совершенно ни при чем. Я не вижу больших причин для пессимизма. Пожалуйста, возвращайся в свою роль. Не уверен, как долго я смогу притворяться оптимистом.

Пиши, приводи меня в чувство, пока я не наделал глупостей. Пусть Время откроет тебе свои секреты.

Да будет с тобой Время, мой хороший друг!

Прибыл заказ. Должен признаться – я озадачен и даже в некоторой растерянности. Очень трудный материал. Они относились серьезно к своему занятию, ранние мыслители. С давно забытой на Тисе серьезностью и надеждой. Я завидую легкости, с которой ты обращаешься с этим материалом в своей диссертации. Указатель шкалы моей самооценки сполз удручающе низко. Мне нужно непременно вернуть его на прежнее место. Возможно, что хронологический порядок не всегда самый эффективный. Что бы ты посоветовал? С чего начать? Я начал с чтения самых ранних авторов. Разумеется, глагол “чтение” совершенно неадекватно описывает мои упражнения. Я вздыхаю, я ворочаюсь, смотрю по сторонам и постоянно что-то ем. И это я, который до недавнего времени считал себя неплохо подготовленным для такого рода текстов. Часто обескураженный многократными попытками понять смысл фразы, абзаца, я задаю себе спасительный вопрос: а есть ли во всем этом какой-либо смысл? Это я, кого нужно привести в чувство, пока я не наделал больших глупостей. Молю о помощи.

Да будет с тобой Время.

Да будет с тобой Время, Немногословный!

Поздравляю. Ты на правильном пути. Ты задаешь себе очень полезный вопрос, о котором никогда не следует забывать, особенно когда имеешь дело с такого рода литературой. Я тоже начал свое знакомство хронологически. Мне посчастливилось выкарабкаться из своих занятий не только без серьезных повреждений, но и с подобием четкой картины. По крайней мере удалось создать видимость картины, судя по тому что ей поверил даже такой искушенный читатель, как ты. Немного терпения, мой друг. Серьезные проблемы требуют серьезных усилий.

Не сомневайся, что и у меня нет абсолютной уверенности в том, что я действительно понимаю их идеи и что у них есть достойные понимания идеи. Не могу предложить тебе никакого совета, кроме того как продолжать работать и делиться со мной своими мыслями. Вполне возможно, что тебе удастся убедить меня в том, что философия Предвечности не напрасно практически забыта на Тисе. Как сказал кто-то из очень мудрых: “ Знание – это привычки, приобретаемые настойчивым умом. Вредные привычки отмирают долго”.

Делюсь с тобой совершенно потрясшей меня новостью. Она меня стерла! Я не удержался и подсмотрел ее записи. Тебя очень испугала бы легкость, с которой это можно сделать. Разумеется, тот факт, что я руковожу Хранилищем, облегчает задачу, но правила и процедуры должны были остановить и меня. Не остановили. Это серьезнейшее должностное и этическое нарушение. И я его допустил. В чем совершенно не раскаиваюсь. Вот ее памятка:

8.1.3. 281М. ОО. Большой человек в Ассамблее. Интеллектуал, порядочен. Эмоциональная перегрузка. Восстановить, только если потребуются услуги влиятельного человека.

Проклятое время! Я ведь даже не могу высказаться ей в лицо. Она меня стерла. Она ничего не помнит и не желает помнить обо мне. Влиятельный человек. Она и не подозревает, какой влиятельный. Совершенно не беспокоится о том, что я тоже могу ее стереть. Почему я не сделал этого раньше?

Я поставил себя в ужасное положение.

Да будет с тобой Время, мой хороший друг.

Пейзажи моей планеты незаметно становятся частью меня. Мне нравится называть ее моей, как ты, наверно, заметил. Окружающая панорама вызывает во мне мысли и чувства, которые, возможно, возникают в любом чувствующем существе при виде безмолвных, неприступных, неприветливых мест. Прекрасных и суровых. Мысли о тщетности и надежде, бесконечности и конечности, ничтожности и значимости. Книга раннего философа в моих руках. Мелодраматические страдания позади. Я по-прежнему не знаю, понимаю ли его. Но погружаюсь в приятное и волнующее состояние, которое имеют свойство вызывать некоторые специальным образом сложенные вереницы слов, выходящие иногда из уст пророков и шарлатанов. И философов. Быстрее привести себя в чувство, пока ты не начал зевать.

ОО, мне трудно судить издалека, но боюсь, что у тебя не все в порядке с головой. Выражаясь деликатно. Не могу себе позволить отправлять через такие расстояния слова, которые, несомненно, помогли бы мне точнее выразить мои чувства. Подсмотреть чужую запись! Рисковать своей репутацией, положением. И все из-за тиси, которая даже не сочла нужным оставить о тебе серьезную память? Поскорее выводи себя из этого безобразия. Ты знаешь, как это сделать. В конце концов, мы живем в галактическом году 201М.

Впрочем, помощь нужна нам обоим. Часто я откладываю чтение в сторону и спрашиваю себя: какая в этом занятии польза? Кто интересуется такими вещами в наше время? Зачем эта бесполезная трата времени? Но не могу остановиться.

Да будет с тобой Время.

Да будет с тобой Время, Немногословный!

Что ты думаешь о такой заметке: “99.1.7, 281М. Круглолицая. Не загружать” ?

Не беспокойся. Этот эпизод моей жизни позади. Моя репутация и карьера вне опасности. В одном она права – я действительно влиятельный человек. Только ты один знаешь, почему я подсмотрел ее запись. Официально это сделано в рамках моего исследования, утвержденного Ассамблеей.

Позволь и мне поделиться своим беспокойством. Известно ли тебе: среди философов Предвечности было принято удаляться для своих размышлений на пустынные планеты, подобные той, которую ты выбрал для своего изгнания. В те времена это было большой модой. Многие так и не возвратились. Не пора ли тебе домой? Если есть в нашей жизни какой-либо смысл, его можно найти только здесь, среди своих. Одиночество губительно для живого существа. К тому же мне тебя не хватает. Предлагаю обоим выйти из нашего состояния и вернуться в нормальное тисийное – безмятежного счастья. Истинному тисянину необходимо время от времени отведать грустную сторону жизни, чтобы полнее ощутить радостную. Просто мы с тобой выбираем для этого совершенно первобытные средства. Нам пора привести себя в чувство.