Анна Эккель - Иллюзия (сборник)

Она протянула мне сверток. У меня в руках оказалось что-то плоское и твердое, сначала я подумала, что это книга.

– Это икона, – сказала она.

– Что я буду с ней делать?

– Она сама скажет.

Вскоре я уехала из этого города. Ольгу Константиновну так и не выпустили из Союза, и она тихо умерла. Прошло много лет, жизнь сложилась непросто, но старинная икона всегда была со мной.

Так случилось, что мой жизненный путь пересекся с человеком очень интересной судьбы. Не могла поверить в такое счастье, но у меня была возможность встречи с ним. Он попросил всех выйти, и мы остались одни. Я протянула икону, завернутую в рушник, и сказала:

– Это вам от монахини Ольги.

Развернув сверток и увидев изображение, он перекрестился и, благоговейно поцеловав ее, сказал:

– Большое спасибо, что передали. Я ее ждал, теперь она будет у меня в келье. Спаси Господи.

В эту ночь мне приснилась Ольга Константиновна, она была молодая, в образе невесты, и сказала мне:

– Я узнала тебя, как только познакомили нас. Спасибо, что выполнила мою просьбу.

Машинистка

Столик, сколоченный из досок, стоял прямо у окна. На нем только и помещалась портативная пишущая машинка знаменитой фирмы «Согопа». Для Елизаветы она была живым существом, потому что помогала выжить ей и ее больной матери. Рабочий день длился, пока последние лучи солнца не исчезали за высокой крышей соседнего дома.

Вот и сейчас лучи, прощаясь, пробежались по старым круглым клавишам желтого цвета. Тихо наплывали сумерки поздней осени. Деревья уже сбросили свой богатый золотой наряд и стыдливо стояли голыми, молча ожидая неизбежной зимы. Лиза очень любила наблюдать этот волшебный момент перехода дня в ночь. Вдруг увидела, что с неба начали медленно и редко, красиво кружась, падать первые робкие снежинки. Теперь она уже присутствовала при еще более редком явлении – мистерии ухода осени и рождения зимы. Лиза зачарованно смотрела, как на ее глазах голые деревья превращались в деревья из сказочного леса, желтый ковер из жухлых листьев менялся на пушистое белоснежное покрывало. Было тихо, она ощутила себя в сказке, где совершается чудо. Снег, который сначала падал редко и осторожно, набирал силу, и вот уже плотный, снежный водопад обрушился на землю.

Буквально за какие-то полчаса, отведенные закату, природа перешла из осени в зиму.

Елизавета очнулась от завораживающей картины и тяжело откинулась на спинку стула, у нее ныла спина, но аккуратная стопка напечатанных листов привносила немного радости. Завтра она отнесет готовый материал автору и получит свои законно заработанные деньги. Надо будет, не заходя домой, забежать на рынок купить необходимые продукты и в аптеку за лекарствами для матушки. Лиза последний раз взглянула на снежный пейзаж за окном и горестно подумала: «Зима. Пришла зима. Переживет ли матушка эту зиму?» Они – семья «врага народа». Отец был очень известным врачом в городе, этот большой и красивый дом когда-то принадлежал им. А сейчас они ютятся в бывшей дворницкой, и на том спасибо, а то и этого не было бы.

Утро. Елизавета начала быстро собираться, чувствуя какое-то радостное возбуждение. Наверное, потому, что тяжелая и большая работа уже сделана, и сейчас она получит хорошие деньги, на которые сможет купить многое. Надела старенькую шубку, на тщательно причесанную головку – меховую шляпку, в руки взяла муфточку, но потом передумала, оставила ее, решив, что сегодня она будет только мешать. Взглянула на себя в зеркало, чтобы проверить, все ли в порядке. Из зеркала на нее смотрела очень даже симпатичная девушка.

Чтобы сэкономить, Лиза прошла несколько улиц пешком, от нетерпения не заметив, что ускорила шаг и почти бежала. Вот этот дом и арка. Она оказалась во дворе. Поднялась на третий этаж и только хотела нажать на кнопку звонка, как услышала, что ее кто-то резко и отрывисто окликнул по имени. Она вздрогнула, повернулась на звук, увидала, что противоположная дверь была слегка приоткрыта и оттуда ей делали знаки. Когда оказалась в темном коридоре, Лизе горячим шепотом сообщили, что хозяина квартиры, который и был заказчиком этой работы, ночью арестовали и увезли. И от греха подальше она должна незаметно уйти и больше сюда не приходить. С этими словами ее вытолкали обратно на площадку. Лиза мельком взглянула на заветную дверь, заметила, что она действительно опечатана. Девушка быстро пролетела все марши лестницы, ее щеки полыхали. Чувства захлестывали. Что делать? Теперь этот большой и тяжелый сверток с тщательно выполненной работой ни на что не годится, разве что растапливать печь. Где теперь взять столь необходимую сумму денег? Продать нечего. Разве только любимую машинку?

«Согопа» сиротливо стояла на столе перед окном, она уже чувствовала, что сейчас покинет этот дом, где ее любили, ценили, и она очень помогала двум несчастным женщинам выживать в столь непростое время. Лиза последний раз нежно погладила кругленькие клавиши и, решительно вытащив из-под стола футляр, аккуратно поставила туда машинку.

Елизавета стояла у прилавка комиссионного магазина и горячо уговаривала приемщика взять машинку, на что тот, видя перед собой кисейную барышню из «бывших», ломался, чтобы как можно больше сбить цену. Она же решила для себя, что не уйдет отсюда без денег.

– Вот посмотрите, как она чудесно работает, – и, вставив в каретку чистый лист бумаги, одним движением напечатала слово «ЗИМА». Препирательства продолжались бы очень долго, если бы не один господин, который стоял в отделе живописи и вначале не обращал на них никакого внимания, вдруг решительно подошел к ним. Посмотрев внимательно на девушку и приподняв шляпу, представился:

– Акимов Николай Павлович. А вас как величают, мадмуазель?

– Елизавета.

– Лизонька, а вы не будете против, если я у вас куплю эту машинку?

– Конечно же, нет. Она очень хорошая. Вы не пожалеете, – обрадовалась Лиза.

– Да, я вижу. Я беру у вас ее, – и при этих словах он вытащил из кошелька все деньги, которые у него были, и передал девушке. Продавец, увидав сумму, невольно приоткрыл рот от удивления.

– Это очень много, – прошептала Лиза.

– Нет, это не много за ТАКУЮ машинку!

P.S.Чутье Мастера не подвело, известный деятель искусств, режиссер и театральный художник Николай Павлович АКИМОВ долгое время работал на пишущей машинке «Согопа», затем подарил ее драматургу Евгению Львовичу ШВАРЦУ после премьеры их совместного детища, спектакля «Тень», а драматург, в свою очередь, отдал ее поэту и земляку Николаю Алексеевичу ЗАБОЛОЦКОМУ.

Вот так простая пишущая машинка связала людские судьбы…

Сейчас она на заслуженном отдыхе и является экспонатом за инвентарным № СИЛМ 2222-а Сернурского историко-литературного музея Республики Марий Эл.