Дмитрий Раскин - Хроника Рая

«Мне сорок пять. Разведен недавно. Бегаю из вуза в вуз, вроде получается на жизнь (по совокупности)». – Прокофьев прервался, сообщил, что ему, в отличие от своего героя, пятьдесят пять, поэтому он, видимо, и забыл объявить название: «Час из жизни почасовика» с подзаголовком «Вместо конца света», продолжил: – «Перспектив особых нет, если точнее, нет вообще, а так у меня все в порядке, в целом.

После лекции подошла секретарша: “Наш новый декан, неделю как исполняет, прислали откуда-то сверху, просил вас зайти”.

Ростом новый шеф чуть ниже среднего, из тех, кому как-то подходят и борода и животик. Борода настолько для него удачная, что вполне обычное лицо выглядело респектабельным, чуть ли даже не загадочным. И морщины тоже интересные, глубокие. С такой типажностью обычно и играют профессоров в голливудских фильмах. Но что-то в нем было не то. Знаете, шпион заброшен, вроде все предусмотрели до мельчайших, а какая-нибудь деталь, например, он по легенде тракторист, а на нем носки от Версаче. Декан рассмеялся: “Остроумно, особенно, насчет носков”, – сказано было так, будто я в самом деле говорил все это вслух, дабы порадовать своим юмором собеседника, вот он как вежливый человек и смеется… “Что еще за уездный экстрасенс?” “И это тоже удачно, – сказал декан, – у вас свежий взгляд на вещи и быстрая реакция, Борис Федорович. Вы присаживайтесь, присаживайтесь. Разговор у нас будет длинный”. Мне почему-то вспомнилось, как меня во время оно вербовал-старался совсем молоденький гэбэшник. От этой мысли, тоже естественно, не произнесенной, мой собеседник брезгливо скривился… “Все! Вообще перестану думать. Для разнообразия”, – это я уже вслух. Не хотел нарочитой твердости в голосе, но все равно получилось:

– Уже в два мне надо читать в нашем N-м университете, на социологическом. Так что если пробуду у вас больше пятнадцати минут, боюсь, просто уже не успею.

– Вот как? Тогда мы там чего-нибудь подправим, ну, пусть будет в расписании. Вы не против? Ах, да! Два потерянных академических часа будут вам компенсированы. Ираида Паловна сообщит.

У меня сейчас же зазвонил мобильник: “Да! Ираида Паловна?!” Надо же, какое совпадение! Я вообще-то не давал ей этот номер. Точно, я только вчера сменил сим-карту. Я вообще еще никому его не давал! Но голос Ираиды Паловны и высвечивается ее номер. Нет, точно она. Совпадение, конечно же. А что же еще может быть?! Голос сказал, что моя лекция отменяется. Им самим сообщили только что: по дороге во Владимир чрезвычайный и полномочный Германии решил вдруг заехать в наш университет (двести километров крюк? Вот они себя и выдали. Язадыхался от собственной проницательности), внезапная и непреодолимая потребность встретиться с молодежью. (Но голос-то точно Ираиды Паловны!) Эта лекция, разумеется, будет компенсирована. Далее голос пожаловался: “Мы все здесь стоим на ушах”. Я попытался быть ироничным, в интонации хотя бы: “Браво! Браво!”. Голос обиделся: “В здании эфэсбэ проверяет сейчас туалеты”. Ираида Павловна возмущенно отключилась.

– Я закурю, вы не против? – спросил декан, – вы почти что себя убедили в том, что это все совпадение, так ведь? – бросил брезгливо сигарету в пепельницу, даже не затянувшись (все мои нелестные для его самолюбия мысли он демонстративно, как-то даже издевательски проигнорировал).

– Нет, наверное. – Я ответил с вызовом, кажется.

– И напрасно. Это действительно совпадение, целая цепь совпадений, просто умело организованных. Я вам скажу, события, случайности, на самом-то деле хотят указующего перста (а не свободы), им просто, как правило, не везет.

– С перстом?

– Самое неправдоподобное, как вы думаете, что здесь было? Что Ираида Павловна вообще вспомнила про вас. Между прочим, это мне далось трудней всего, – отследив мою реакцию, он добавил:

– Думаете, что меня все это так уж развлекает?

– А меня вот да, – я попытался продемонстрировать присутствие духа. (А с чего, собственно, его терять?)

– Далее, – продолжил он, – так сказать “по плану” у меня должны быть знаки.

– Огненные? – съязвил я.

– Именно, – мой собеседник закивал, обрадованный моей, наконец-то прорезавшейся, сообразительностью. – Предлагаю сократить дистанцию. Дело, видите ли, в том, что я… я – ангел.

– Как бы вам сказать, за жизнь я повидал множество деканов, плюс, конечно, замдеканы, но все они явно были не ангелы.

– Вы опять меня не поняли, – он говорил с терпеливой доброжелательностью психиатра. – Я – ангел.

– В каком смысле, извините?

– В том, первоначальном, я послан вам.

– Так! Может, я еще успею все-таки на свою лекцию.

– Доказательства, что я не параноик были любезно предоставлены Ираидой Павловной, завучебным отделом все-таки. Но если телефона вам недостаточно (действительно, изобретение, можно сказать, архаическое), давайте попробуем другие приборы. Он щелкнул пультом. С экрана: “Спецвыпуск новостей…й губернии. Прямое включение. Тринадцать пятьдесят”. Пошла картинка: вот здание нашего университета (точно, оно), главный корпус. Вот «мерседес». Открывается дверь. Вот наш мэр. Перепуганный, бежит к послу, поправляя галстук и незаметно проверяя ширинку другой рукой. Наш градоначальник явно извлечен был из чего-то очень неофициального. На экране махали флажками те студенты, которым в два я должен читать, причем флажки были не цветов германского флага, а просто какие успели найти. Я увидел даже корейский. А вот и Ираида Павловна в кадре. Я чувствовал, что здесь какой-то фокус, но понимал уже, что мне не разгадать. Нет, совпадение просто! Пусть и неправдоподобное. Посмотрел на своего собеседника и даже стыдно стало. Такая смесь из этого стыда и какого-то дурного, расползающегося по внутренностям предчувствия.

– По-моему, – сказал он, – уже пора мне предоставить вам более-менее убедительные доказательства, что вы не параноик. И я не есть ваш бред.

– Наверное, пора.

– За весь наш разговор, что предстоит, я не скажу ни одной вашей мысли. Ни одной. Ни из вашего дневника (меня передернуло), ни из тех, что вы не решились доверить бумаге, ни из тех, что просто поленились записать. То есть я не материализация ваших фантазий. Тем более, что они, как мы с вами знаем, хе…хе… вовсе не теологические, а по большей части, извините, эротические…

Мне, знаете ли, этот тон давно уже противен (было вообще-то задумано как самоирония), но дело в том, что мой подлинный вид может оказаться непосильным для вашей психики, а подлинное слово непосильным вашей душе.

– И тем не менее.

– Я послан. Почему тебе именно?

– Насколько помнится, ангелы бывают разные. Откуда мне знать, что вы (сам чувствовал всю нелепость этого “вы” по отношению к ангелу. Но разве я поверил?!) не представляете…э… противоположное ведомство.