Сережа Павловский - Мутный пассажир (сборник)

– Я же говорила, что он не только на блондинок ведётся.

– Неудивительно, что он меня даже не вспомнил, когда мы случайно встретились.

– Зато теперь долго не забудет.

– Кстати, а мне он ещё дал ключ от своей квартиры.

– Да, мне тоже, припёрся на работу, изображал из себя больного.

– Лично я не очень поверила, что он заболел.

– Неубедительно сыграл.

– Мне тоже ключ дал от своей квартиры.

– Он всех пригласил к себе в среду в шесть?

– Да!

– Да!

– Да, и сказал, чтоб я сама открыла дверь.

– Да! Мне так же сказал.

– А меня пригласил на без двадцати шесть. Это он так намекнул, что я всегда опаздываю, что ли?

– Меня – без десяти шесть.

– А меня – в пять минут седьмого.

– Ха!

– Да! Ну что уж там, плохой стратег – хороший ё…

– Фу, Жанна!

– А что я такого сказала? Я молчу.

– Хе-хе-хе, и я молчу.

– А давайте придём все вместе и завалимся к нему, весело обсуждая его член.

– Ха-ха-ха.

– Да ну, это некрасиво.

– Давайте лучше зайдём, прикинемся незнакомыми и начнём кричать на него, что он бабник.

– Ой, да ну.

– А давайте вообще не пойдём!

– Давайте!

– А давайте все ему позвоним ровно в шесть и скажем, что мы сегодня не можем прийти.

– Да, давайте, – сказало девять голосов.

Или восемь?

2010 год

Сегодняшний рабочий день был тяжёлым и очень нудным. Тянулся еле-еле и даже не думал заканчиваться.

Женя себя плохо чувствовал с первой минуты как проснулся. Слабость не давала сосредоточиться и хорошо настроиться на работу. Полдня в его голове вертелась только одна мысль: «Не выспишься – весь день ходишь как зомби, переспишь – всё равно лицо какое-то кривое».

Вялое состояние не отпускало. Сегодня он работал вечером.

Как только он заступил на смену, мысль о «не выспишься/переспишь» сменилась на «поскорее бы домой».

Рабочее время тянулось медленно, и всего лишь за несколько часов до окончания своей смены Женя сбил человека.

Женя работает машинистом электропоезда в метро. Ему двадцать один год.

Он ничего не мог поделать. Вялое состояние сменилось шоком, а в голове сразу же повис вопрос: «Почему именно я сбил этого человека?»

– Ну вот, теперь можно и мне начинать рисовать звёздочки на двери кабины, – еле слышно пошутил Женя.

У отца Андрея были кавказские корни. Андрею они тоже достались, но это было заметно только внешне. Фамилия, имя и отчество у него были русские, как и он сам, а на родине папиных предков Андрею быть не доводилось, равно как и его папе.

Сегодня он с отцом ехал домой с дня рождения родственника. Там они хорошо выпили, но, покинув место веселья, останавливаться не собирались – по дороге к метро взяли ещё две бутылки водки. Ехать нужно было с одного конца немаленькой ветки на другой.

Войдя в метро, они сразу же начали привлекать к себе внимание масс, напролом пройдя турникет.

Был уже вечер. Попав в вагон, они уселись на свободные места прямо под надписью «Места для инвалидов, лиц пожилого возраста и пассажиров с детьми». Отец Андрея – Владимир, человек пенсионного возраста – грубо подвинул собой какую-то молодую пассажирку и добавил, дыхнув перегаром ей в лицо: «Ну-ка подвинься!»

– Куда? – нагло вопросила оскорблённая девушка. – Мне и так уже неудобно.

– Радость моя! – громко начал выпивший Владимир. – Неудобно срать в почтовый ящик! – с этими словами он и вовсе прижал недовольную девушку к металлической перегородке и открыл первую бутылку.

Затем повернулся к сыну и стал говорить ему что-то медленно, громко и без остановки. Сам Андрей смотрел в пол, молчал и отхлёбывал из горлышка бутылки, переданной родителем.

Первый раз я побывал в метро в двадцать два года. Я сразу же оценил масштабы советского строительства и был сильно впечатлён.

Мне с детства нравилась железная дорога. Я всегда мечтал там работать, поэтому после школы я пошёл учиться именно туда, где обучают строительству железных дорог.

Получив железнодорожное образование, я не смог устроиться работать на железную дорогу. Там всё сложно и коряво получилось. Обидно.

Потом я уехал из своего маленького города в поисках лучшей жизни.

И промахнулся. Попал впросак.

Имея небольшие знакомства в большом городе, я мотаюсь с квартиры на квартиру. Своего места у меня нет до сих пор. Несколько ночей здесь, несколько ночей там. Работу я тоже пока не нашёл, да особо и не искал.

Самым моим любимым занятием на данный момент является бездумное катание по разным веткам метро. А сегодня у меня нет денег, чтобы пройти через турникет и спуститься вниз.

Я скромно встал возле входа и начал считать тех, кто перепрыгивает главное препятствие или проходит с кем-то за спиной, не собираясь платить за проезд.

Я надеюсь, у меня тоже хватит смелонаглости и сегодня я покатаюсь.

Среагировал Женя мгновенно – применил экстренное торможение, но наезда избежать он всё равно не смог.

Наезд произошёл прямо возле станции. Движение на этом перегоне было остановлено почти на час. Пострадавшего, от которого сильно несло перегаром, удалось извлечь из-под вагона поезда через двадцать шесть минут. Его тело было сильно изуродовано. Скорее всего, пьяный мужчина спрыгнул вниз, чтобы справить нужду. Это было основное и, похоже, единственное объяснение происшедшему, да и то было нелогичным.

Имелось ли при этом поражение электрическим током, возможное при контакте с силовым рельсом, даст заключение экспертиза, проведение которой будет существенно затруднено сильными повреждениями тела.

В связи с этим чрезвычайным происшествием остальные поезда стали идти с увеличенными интервалами. Из станционных репродукторов транслировалось обращение к пассажирам: «По техническим причинам просим пользоваться наземным транспортом».

Женя не знал, куда деть руки: постоянно расстёгивал и застёгивал верхнюю пуговицу рубашки. Он первый раз в жизни увидел труп. Ему стало плохо. Он отвернул голову, но образ пострадавшего (кровь, кишки, неестественная поза и каша из человеческого тела) всё равно не исчезал и прочно засел в сознании.

Брать на себя жизнь этого несчастного очень не хотелось. Так или иначе, но свой счёт он открыл.

– Я же… Вы же… А потом… Всё понятно, всё путём – никаких вопросов, – громко возмущался Владимир.

Язык у него уже сильно заплетался. Он замолчал, повернул голову налево, потом направо, потом схватил сына за руку и проорал: «Да поебать!»

Андрей вырвал свою руку и произнёс так же, еле ворочая языком: «Батя, успокойся, всё нормально».

– Это мои вопросы, всё нормально, Андрюша. Я же… ты пойми… Я же хочу, чтобы у тебя всё в жизни было. А ты сидишь тут, будто тебе ничего не надо.