Марина Болдова - Шанс (Коммуналка)

Отец появился у меня в комнате общежития через три дня, когда я отсыпалась после веселых выходных. Он растолкал меня, сонную, заставил встать с расхристанной кровати. Я сумела сфокусировать на нем взгляд и тут увидела, как его волосы меняют цвет. Я закричала. Его жгуче-черные волосы вмиг стали белыми. А потом он ушел…

– Совсем?

– Из моей жизни – да. Мать, кажется, еще несколько раз звонила…

– Кажется?

– Ну, да…Я плохо помню…

– Ты продолжала колоться!

– Да! Да! Да! – Ольга закричала и с силой оттолкнула его, сделавшего к ней невольный шаг.

– Но, сейчас ты не?…

Она вдруг захохотала в голос.

– Да, учитель, вы спали с бывшей наркоманкой! – весело блеснула она синими глазами.

– Это совсем не смешно! – сделал он попытку придать ситуации серьезность.

– Да, уж какой тут смех! Веришь – шесть лет ни-ни. После того…,– Ольга зябко передернула плечами, – А ведь тебя тоже зовут Владом…Кстати, как твое полное имя?

– Владислав, – ответил он машинально.

– Простенько. А Степкиного отца звали Владленом. Мамаша его чокнутая помешана была на таких именах. Сестра Владика свое имечко Элизабет в шестнадцать лет поменяла на Лену. Умная девчушка была…

– Как погиб отец твоего сына?

– Догадайся! Конечно, от передоза! Да убили его, я знаю, – Ольга махнула рукой, – Сам он не мог просчитаться. Сейчас я тебе фамилию Влада скажу. Малиновский. Ты правильно подумал. Он самый.

Он ошалело смотрел на Ольгу.

– Влад единственным наследником остался у отца, когда Ленка умерла. Не помню, чем она заболела, рак чего-то. Быстро сгорела, за несколько месяцев. Ничего не смогли сделать, прямо в клинике в Германии скончалась. С женой отец Влада разошелся давно, определив ей содержание. Видно, немалое, раз она о детях и не вспоминала. Хоть он и не лез в жизнь Влада, не знать, что сын зависает, он не мог. Мне кажется, не любил он его. Просто не любил.

– Так Малиновского же посадили?

– Позже. На год позже, чем убили Влада. Я думаю, именно тогда под него начали копать. В тот год. Смерть сына все же выбила его из колеи, где-то Малиновский расслабился. А тут! Пресса писала "трагически погиб". Может, и трагически…. Я проснулась рядом с мертвым телом на их даче. Сама никакая. Малиновский тут же меня в частную клинику отвез, спрятал. Там я и узнала, что беременна.

– А что Малиновский?

– Стал готовиться в деды. Нет, он неплохо ко мне относился. Боялся только, что ребенок будет…ненормальным, с отклонениями. Я так не хотела Степку! Уговаривала Малиновского, чтобы разрешил аборт. Вот мой грех. Поэтому Степка так часто болеет. Господи, почему он платит за мои грехи! Я все время боюсь за него, он же постоянно на таблетках! Еще эти сны…

– А твои родители? Почему ты им не сообщила, что у тебя сын? – вдруг спохватился Влад.

– Они сами от меня отказались, – спокойно ответила Ольга, – Их право. Во мне нет злости. Просто жалко иногда Степку. Отец был бы классным дедом.

– А Малиновский?

– О! Он Степку боготворил. Недолго, правда. Степке три месяца исполнилось, как его взяли. Я тут же собрала вещи и сбежала в Самару. Квартира бабкина на меня была оформлена в наследство, вот какой подарок мне оставила старая карга! Верно, виноватой себя считала, что за внучкой не уследила.

– Как ты об этом узнала?

– Маринка сообщила. Я, когда родила, ей, вернее, ее родителям, позвонила. Маринка тут же в Москву прилетела, мешок с детским приданым, игрушек коробку приволокла. Собиралась еще коляску прикупить! А ее на входе в клинику охрана Малиновского тормознула. Как стали все барахлишко перетряхивать! Ее когда в палату ко мне допустили, она на негнущихся ногах вошла, глаза полтинниками. Думала, едет к бедной студентке…

– Так Малиновский внука законно признал?

– Да. Степан Михайлович Малиновский у меня сын.

– Почему Михайлович? А Влад?

– Потому, что официально Степка – сын самого Малиновского – старшего. А я – его жена.

– Офигеть!

– Что за слова, учитель? – упрекнула Ольга с насмешкой.

Он ее не узнавал. Он ее стал бояться. Он не мог объяснить себе, откуда этот страх, вдруг сделавший его жалким в своих собственных глазах. "Вернуть квартиру немедленно. Сейчас едем к Фире Каплан в контору, и я отказываюсь от сделки. Я мог потерять все из-за этой бабы. Вдова Малиновского! Черт! Никто не верит, что у него ничего не осталось. Интересно, она думала хоть раз, что где-то на счетах в тихой Швейцарии у нее лежат миллионы? Не может, что б не думала! Нет, скорее, она знает об этом!" – Влад вдруг почувствовал на себе взгляд Ольги.

– Что, о наследстве Малиновского размечтался? – ее спокойный тон насторожил его.

– Сейчас мы поедем к нотариусу, и я верну тебе квартиру.

– Испугался! Я правильно догадалась – ты собирался сбежать! Без меня!

– Оля, Оля! – он печально покачал головой, – Ты сама выбрала свой путь!

– Конечно! А ты помог! Ты никогда не любил меня! Ты – птица – говорун! А как же судьба? Ты и я? Я же сейчас перед тобой вся раскрылась! Думаешь, просто так? Я хотела, чтобы ты знал все обо мне. И принял меня! А ты! Ты потоптался в моей душе, и собирался тихо свалить! – у Ольги дрожали губы.

– Оля, Оля! Не забывай о выборе! Ты сама…

– Да! Как это по-мужски – заставить меня выбирать между тобой и сыном! Постой, ты собирался уехать без меня, то есть…А где я бы осталась? Я и Степка? Жить, я имею в виду? В Москву нам нельзя! Господи, какая же я дура! Ты же аферист!

– Оля, когда ты оформляла квартиру, подразумевалось, что мы будем вместе! Я надеялся тебя уговорить уехать со мной. Твой сын слишком маленький, чтобы таскать его за собой!

– Что ты собирался сделать с моей квартирой? – жестко спросила она.

– Если бы ты отказалась ехать со мной, вернуть ее вам, – ответил он, глядя ей прямо в глаза, – Собирайся.

"Поверила. Теперь быстренько к Фире", – Влад подтолкнул растерявшуюся Ольгу к двери.

Он тоскливо выглянул из окна машины – пробка на Московском стояла мертво. В обе стороны. "Не успеем!" – до закрытия нотариальной конторы оставалось меньше получаса. Влад набрал номер Фиры Каплан на мобильном. Отключен. Вдруг мимо по разделительной полосе промчался джип. Влад быстро перестроился влево. "Все равно мне сворачивать до кольца, где обычно стоят менты", – подумал он, двигаясь за ним.

– Влад, ты с ума сошел! – крикнула Ольга.

– Помолчи! – резко оборвал он.

Она куда-то исчезла, эта большая черная машина, проложившая ему дорогу. А прямо на него двигалась другая. Такая же черная и похожая на катафалк из-за своих квадратных боков. Толку давить на тормоза не было. Это, видимо, понял и водитель "катафалка". Он смотрел прямо на Влада и матерился. Влад читал каждое бранное слово по движению его губ за лобовым стеклом автомобиля. За скрежетом металла Влад не услышал последнего крика Ольги. Он жил всего несколько минут, успев осознать себя убийцей, но, так и не успев раскаяться.