Сергей Тюленев - Дорога к небу

– «Твой вопрос – это цена за прошлые ошибки. Твой сон – это жаба, опыт – ящерица…»

Он остановился, вспоминая, что говорил старик, показывая ему на перила, ведущие к кафедре: о жабах, как символе зла, а о ящерицах, как символе добра.

– Странно, – произнёс он, присаживаясь на кровать, – почему именно сон – жаба! Это какая-то мистика! – Он поднялся и стал ходить по спальне, нарезая круги вокруг кровати. – Записка передана мне, а это значит, что старик хотел этим что-то сказать, так выходит? – Глеб снова взял в руки буклет и продолжил его чтение: «…а грань всегда проходит через человеческое сердце». Грань, что значит грань? Место, где сходятся в поединке силы добра и зла? И что! И что! И что! – громко выкрикнул он своим мыслям, заставляя их быстрее искать ответы на странные события и ребусы загадочного послания. – Кто такой этот старик? И как быть с тем, что мой сон воплощается наяву в точной последовательности сновидений? Сколько раз мы могли провалиться, вывозя олигарха из России, так нет же, всё получилось. Юг будет стороной успеха, – процитировал он фразу из выпавшей ему во время гадания комбинации Книги Перемен, – а мы ведём в южном административном округе разведочное бурение и находим соли на участке «Южный». Дом, яхта, пальмы и автомобили, – теперь он вспомнил картинки из своего сна, – это же Кипр! А Сергей говорит мне, что кипрские компании владеют именно таким набором недвижимости. А алмазы! Это просто сносит крышу! Я во сне точно видел, как коричневые кристаллы после вспышки становятся белыми, розовыми и голубыми. И сегодня мне говорят, что в Москве есть институт, и именно я должен буду соединить нанотехнологии с кошельком олигарха. Через сердце, – повторил он последние слова, написанные стариком, и подошёл к окну.

На карнизе соседнего дома сидели два голубя, но Глеб, погружённый в свои мысли и рассуждения, не придал этому значения.

– Если предположить, что все мы, люди, живущие на земле, в той или иной мере так замешаны Богом, что в нас сосредоточены желания и поступки светлых и тёмных сил, то те, кто, устав идти праведным путём, срываются, начинают хотеть всего и сразу, пополняя армию легионеров зла. А кто, несмотря на поражения и неудачи, тянет лямку «вола», радуясь маленьким успехам, с годами становится примером человеческой доброты и эталоном счастья. Но, чёрт меня побери, как быть с такими, как я? С такими болтающимися посередине, преступающими закон ровно до черты чужой жизни, с людьми, не берущими у бедных, но и не отказывающихся от возможности заработать лёгкие деньги. Конечно, мой сон – это от лукавого, а его воплощение, удачи и случайности, бьющие точно в десятку, это чья-то покровительствующая рука. А, может, я не заметил, и уже давно стою в ряду чёрных солдат тьмы, и поэтому демоны, дьяволы и прочая нечисть поддерживают меня?..

Глеб вернулся в кровать, лёгкая простуженность комнаты принесла ему озноб и он, укутавшись в одеяло, продолжил рассуждать:

– Белый свет распадается на семь цветов, и варианты разной жизни даны только светлым людям, а черные всегда будут только черными, и никаких тонов и компромиссов у них нет.

Глеб замолчал, холодные ступни никак не согревались, и он начал тереть ноги друг о друга, стараясь вернуть тепло и комфорт телу.

– Да, – снова произнёс Глеб, – хотел что-то себе объяснить, разложить по полочкам и успокоиться, а только мути нагнал. Итак, в моём болоте «жабы» квакают, так теперь ещё и видимости нет. Надо же было этому старику такую записку написать. Сон как рукой смыло. Стоп!! Что я только что сказал? Сон – смыло! Понял! Старик хотел сказать, чтобы я больше руководствовался своим опытом, а не слепо следовал за исполнением сновидения. Иначе… иначе… – Он почувствовал, что тепло наконец-то стало возвращаться к нему, и привычно почесал указательным пальцем место над верхней губой. – …Иначе я куда-то провалюсь или ещё хуже – со мной что-то случится!

При этих словах голуби взлетели с карниза соседнего дома и полетели к его окну.

– Вот, умник, разговорился! А ты тоже хорош, записочки пишешь! – обратился демон к сидящему на стуле ангелу. – Мы же договаривались вести честный бой, а ты что делаешь? Я создаю условия, даю информацию, подчиняю ему случай и удачу, «кладу» на дорогу деньги, а вот наклоняться за ними или проходить мимо – это только его желание.

– Я тебе сразу сказал, что всё задуманное тобой мне не нравится, и никакой договорённости между нами быть не может. Поэтому последний раз предупреждаю тебя: хватит испытывать моё терпение и дёргать соблазнами и искушениями жизнь моего подопечного. Хватит подвергать его опасности и рискам, сталкивая его с интересами влиятельных людей…

– Ч-ч-ч-ч! – перебил демон, возбуждённую речь ангела. – Лучше посмотри на меня: я – стройный, поджарый, ношусь по миру в заботах и трудах, а ты жирком оброс… вон, животик на ремешок в атаку идёт. Лучше скажи мне спасибо, что не даю тебе дремать на солнечном подоконнике, как мартовскому коту. И знаешь… – Демон задумался, очень близко подошёл к Глебу и почти шёпотом произнёс: – Не я хочу с тобой спорить и ссориться, тем более что в его голове уже поселилась твёрдая уверенность любыми методами помогать бежавшему олигарху, любыми методами восстанавливать его бизнес, и заработать лично для себя много денег. Поэтому этот этап ты уже проиграл, его мысли и мои желания совпадают, и повлиять на происходящее, даже используя материализацию в соборе Святого Стефана и записочки с предупреждением, ты уже не в состоянии.

Демон улыбнулся и исчез. Ангел тяжело вздохнул, посмотрел на продолжающего рассуждать Глеба и, обернувшись белым голубем, полетел вслед за чёрным, отчётливо понимая, что время большого сражения приближается…

Глеб сидел в офисе «своей» компании и слушал тишину. Всё, о чём он когда-то мечтал – сбылось. Работа своей объёмностью и серьёзностью приносила ему моральное удовлетворение, а зарплата и вознаграждение, получаемое лично от олигарха, ежемесячно росла, как на велосипедном счётчике километров, стирая из памяти время экономных подсчётов и размышлений перед ценами магазинных витрин.

Он не знал, а главное – не спрашивал себя: почему именно сегодня его настроение радостно купалось в молчащих телефонах, разбросанных на рабочем столе документах, четвёртой выпитой подряд кружке кофе и огромном количестве развешанных по стенам фотографий соляного керна с девятнадцатой буровой и сертификатов Американского гемологического института GIA.

Привычно поглаживая место над верхней губой, он переводил взгляд с одного снимка на другой, опускал глаза на отчёт геофизиков, лежащий прямо перед ним, и мысленно бегал по кругу вопросов и ответов, ощущая нарастающую радость.