Сергей Дик - Мир, где люди… (сборник)

Я слышу, как орёт третий до боли знакомый голос, призывающий всех успокоиться, и в углу, рядом с поносом и мочой Зарины, я замечаю третьего человека в тёмно-фиолетовой маске. Я хочу встать со стула и руками потянуться к своей голове, которая раскалывается от боли. К голове и лицу, которое всё горит от пощёчин. И тут понимаю, что не могу пошевелиться. Что-то мешает, упрямо препятствуя этому. Я смотрю на свои ноги. Я оглядываюсь назад, на спинку стула. Пытаюсь отчаянно выбраться, но верёвки были хорошими и их крепко связали в узел.

Я привязан к своему стулу своими же верёвками. Ха-ха. Смешно. Боже, я не могу. Смешно, и я смеюсь. Угораю от смеха.

Резкая боль молнией пронеслась в области груди. Человек в синей маске нехило ударил меня ногой в солнечное сплетение, и я вместе со стулом повалился вниз. Лежу на боку. Больно. Очень больно. Хочу схватиться за грудь, чтобы хоть как-то облегчить эту боль, но не могу. Кашляю. Сжимаю глаза, начиная понимать, что испытал когда-то Марко Матераци в своей легендарной стычке с Зинедином Зеданом. Только мне ещё хуже.

– Тебе смешно?! – интересуется человек в синей маске.

Я пытаюсь прийти в себя и ищу взглядом Зарину. Человек в черной маске застегнул ширинку и отошёл от неё в сторону со словами, что девочка оказалась просто соком.

Зарина лежит.

Она смотрит на меня.

Я смотрю на неё.

И этим было сказано всё.

– Мы нашли у него всего только десять штук… – говорит один из голосов. – Этого не хватит!

В поле моего зрения попадают ещё чьи-то ноги, и я получаю ещё один удар в живот.

– Где ты хранишь остальное?! Хочешь сказать, что у тебя только десять штук здесь?!

Но я уже не слышу его. Я только смотрю на Зарину, а Зарина смотрит на меня. Её губы постепенно складывается в улыбку и мои тоже. Глаза у Зарины веселеют и мои тоже.

Ха-ха. Как смешно.

Смешно, и мы смеёмся. Я и Зарина.

Боже, как же смешно. Мы сейчас умрём от смеха.

– Что здесь, б**дь, такого смешного?!

«Что здесь, б**дь, такого смешного?!» Ха-ха. Смешно. И мы смеёмся ещё сильнее.

И меня снова бьют в живот. Достали уже. Больно, как же больно, мамочка, но я продолжаю смеяться и слышу, как Зарина тоже смеётся в унисон вместе со мной.

Ха-ха. Смешно.

Дамели кричит. Она говорит, что мы психи, и что она сваливает отсюда, но человек в тёмно-фиолетовой маске встаёт у входа и не позволяет никому никуда уйти. Он грозно ставит своих товарищей в известность, что они все повязаны, и пути назад нет. Теперь они должны завершить начатое.

Мы же продолжаем смеяться. Я и Зарина. Я смеюсь до тех пор, пока не последовала бесконечная череда ударов по моему животу.

– Остановись, ты убьёшь его!

Ах, как же больно, мамочка, папочка… Сделайте уже что-нибудь. Смех Зарины тоже успокоился. Чёрная маска схватила её за

волосы и откинула к стенке; мой мир и моё пространство.

Я говорю, чтобы они не смели её трогать. Я пытаюсь понять их мотивацию и спрашиваю, чего они хотят. Деньги? Бабло? Вам нужны деньги? У моей семьи есть бабло, бери – не хочу, только они сейчас в Берне, а у меня здесь нет ничего.

– Я поражена! – Дамели в фейспэлме. – Вы даже этого не знали!

Вы вообще ни хрена ничего не продумали!

– Да пошла ты, б**дь, на х*й! – отвечает чёрная маска.

Синяя маска говорит, что они знали про Берн. Они знали, что я живу один. Они знали, что у меня нет никого. И они знали, что я повернутый на голову псих.

– Это была твоя идея! Ты сказал, что всё будет нормально! Ограбление века, сука! – жалуется одна из масок.

– Заткнись! – злится тёмно-фиолетовая маска. – У него нет, но у его папаши есть, я знаю.

Тёмно-фиолетовая маска подходит и, наконец, ставит меня и стул в нормальное человеческое положение. Он садится напротив меня. У него в руках мой телефон, и он объясняет, что сейчас я поговорю со своим отцом. Только без шуток. Скажу, что у меня серьёзные проблемы и нужны деньги. Много. Иначе будет хуже. И мне, и Зарине.

Он набирает номер. Он включает динамик. Он приближает трубку к моему рту.

Гудок.

Второй гудок.

Третий гудок.

Четвёртый.

Пятый.

Шестой.

– Алло… – я слышу голос папы.

Я так давно его уже не слышал. Очень-очень давно. Чувствую, что вот-вот заплачу. Вижу, как Зарина медленно приходит в себя. Она открывает глаза, оглядывается во все стороны и останавливается на мне. Она смотрит. Смотрит так непосредственно и искренне, что я чувствую себя гораздо более привлекательным и лучшим человеком, чем я есть на самом деле.

– Алло… – говорю я, медленно проглатывая слюну и слёзы. – …Папа, привет.

Пауза. Тишина в трубке. Молчит.

– Папа… – снова говорю я. – …Ты слышишь меня?

– Да-да, сын! – раздраженно отвечает отец. – Что? Что тебе нужно? Что случилось опять?

– Ничего, папа… Просто… Как твои дела?

– Прерывается связь, что ты сказал там, что?!

Тёмно-фиолетовая маска грозно протягивает трубку ещё ближе.

– Ничего. Просто позвонил. Как твои дела?

Зарина внимательно смотрит.

– Нормально… – произносят на том конце провода.

– Как мама?

– Нормально.

– Как ты?

– Давай ближе к делу уже. Ты же не просто так позвонил. У меня мало времени. Что хочешь сказать?

– Ну, дело в том…

Я смотрю на людей в масках. Дамели грызёт ногти, и я чувствую общую обеспокоенность в воздухе.

– Дело в том, папа, что…

Я смотрю на Зарину, на её тёплый, нежный взгляд и расслабляюсь.

– Дело в том, папа, что… МЕНЯ ПОХИТИЛИ! ХА-ХА! ПА-А-А-А-ПА! Ха-ха. Смешно, и я смеюсь.

– Я сижу тут дома, в погребе!..

Ха-ха. Смешно, и Зарина смеётся тоже.

– Меня связали! Не могу ничего сделать! Ха-ха! Они, ха-ха, просят денег! Много!

– Чёртов распиздяй! Ты что, опять под коксом или ещё под какой-то херней с тёлкой?! Не звони мне больше! Ты не получишь ни гроша, и я продаю дом!

– Алло! Алло-о-о-о-о!

Я смотрю на тёмно-фиолетовую маску и прошу прощения. Кажется, связь оборвалась, и отец бросил трубку.

– Он дебил! – воскликнула Дамели.

Все озадачены и обсуждают, что теперь делать дальше. Мероприятие должно было пройти быстро и гладко. По крайней мере, на первых этапах. Один из них сказал, что не нужно было так торопиться со звонком. Нужно перевезти меня в-то-самое-место. Ругаются, что всё делается через жопу. Другой человек в маске вспомнил, как прочитал в интернете, что девка эта, Зарина такая-то, числится как без вести пропавшая. Может, на ней тоже можно заработать?

– Ничего не изменилось! Действуем по плану.

Тёмно-фиолетовая маска встаёт. Чувствую боль в затылке, и я теряю сознание.

Я очень боюсь одиночества.

Я очень боюсь пустоты.

Я очень боюсь тишины, и я очень боюсь молчания.

Это так здорово ощущать, что ты не один. Это так здорово ощущать, что ты любим. В тот день, когда я встретил Зарину, я увидел её. Она была такой-такой красивой, а мне было так-так одиноко и так-так плохо. Я спросил, можно ли подсесть к ней.