Иван Грачев - Город мертвецов и другие истории (сборник)

– Дорогая, ты не могла бы подойти, – сказал Дмитрий, не решаясь вскрыть конверт самому.

– Что ты сказал? Не слышно!

Дмитрий не стал отвечать. Перед его глазами уже пронеслись печатные буквы с требованием денег в обмен на дочь, в мыслях Дмитрий уже прокручивал всевозможные варианты займов, ссуд в банке, продажу своего дела, которое так кстати поползло вверх в цене. Можно будет попробовать обратиться в какие-нибудь фонды помощи, если конечно в России такие есть…

– Что ты там говоришь? Ничего же не…

Мария вышла из комнаты дочери, в которой она проводила почти все свободное время в последние дни; растрепанная и не накрашенная ― она выглядела практически стопроцентным антиподом своего былого внешнего вида, когда она приводила в порядок волосы и наносила макияж даже когда никуда не собиралась идти.

Она увидела Дмитрия сидящим на полу в прихожей с отрешенным взглядом, направленным куда-то в сторону телефонной розетки, скрытой за тумбой.

– Что случилось? – сразу же спохватилась она. Мария сразу же услышала в своем мозгу фразы «Ее нашли», «Ее нашли мертвой», «Ее видели в аэропорту»…

Как кот Шредингера, дочь Марии Деминой была сейчас одновременно мертва и жива в ее мыслях.

– А? Что? – Дмитрий словно отошел от наркоза. Помотав головой он сразу встал, отряхнулся и указал на конверт. – Достал из ящика.

Мария вскрыла конверт, не раздумывая ни секунды.

Под внешней оболочкой оказался двойной лист, вырванный из тетради в линейку. На нем были приклеены буквы, вырезанные из газет. Но в отличие от тех, что Дмитрий видел в кино, эти все были черно-белыми, даже, казалось, выполненными одним шрифтом, только разных размеров.

Текст гласил:

ВЫ выйДете в Скайп

под СледУюЩим лоГином

«qwdPotr2008»

ПарОль 000444

P. S. Можете звАть ПолицИЮ мне

Все раВНо

Мария посмотрела на мужа. В ее глазах стоял ужас, даже несмотря на то, что теперь они хотя бы знали, что их дочь жива.

В назначенное время, за компьютером Юлии собрались пять человек.

Дмитрий и Мария сидели на диване, пристально наблюдая за происходящим. Следователь, мужчина лет сорока по имения Владислав Валерьевич, который, тем не менее, продолжал настаивать, чтобы его звали Владиславом, выдавал указания подчиненным.

Но слушал его только Антон ― молодой специалист по компьютерным технологиям в правовой среде. Их отдел давно сидел без работы, поэтому он считал, что это дело, связанное с пропажей школьницы, легко может стать отправной точкой в его карьере.

Пока Антон слушал инструктаж по всем необходимым психологическим техникам в общении с террористами, которые, конечно, вряд ли бы ему пригодились, ведь разговаривать с ними он не собирался; с компьютером возился Паша ― еще один технарь-программист, который назывался так вовсе не потому, что к нему обращались по мобильному с просьбой показать «где нажимается вход в интернет».

Нет, Паша был одним из компьютерных гениев, которые всегда совершают нечто очень важное для мировой общественности, не способной даже запомнить их имена. Возможно, что ему вряд ли суждено было стать новым Джимми Уэйлсом или Джобсом-Гейтсом, но для своих двадцати двух лет, он уже успел сделать существенный вклад в интернет-технологии. Не говоря уже о чипах, которые носили в своих портативных приставках последнего поколения все любители халявы; где на маленьких картах памяти, первоначально собиравшихся вручную, все так же стояла подпись HapPi-Pi – профессиональный никнейм нашего хакера.

К трем четвертям второго все было готово ― была настроена веб-камера, микрофон, и к компьютеру была также подведена специальная приставка ― гордость Павлика ― мини-роутер, который мог перехватывать всю информацию об интернет-соединении, причем идущую не только от провайдера, но и от всех сетевых подключений в интернете, будь то порно-сайт или переписка через «аську».

Антон же подключился к компьютеру хозяев через свой старенький АйБиЭм, параллельно подсоединившись к Скайпу для записи разговора и анализа местоположения и связи неизвестного.

Когда пошел звонок и Владислав уже заканчивал выдавать необходимые инструкции родителям, никто и предположить не мог, каким неожиданным окажется разговор.

Антон нажал в своем ноутбуке кнопку приема вызова и убедившись, что синхронизация с компьютером полная и стабильная кивнул начальнику.

Дмитрий не знал, что ему нужно делать ― перед ним, в мониторе, образовался черный квадрат ― провал в том месте, где обычно он наблюдал лицо собеседника.

– Алло… Алло! – суетливо заговорил он, ощутив внезапный приступ страха и волнения.

Паша показал жестом, что все в порядке, IP отслеживается и… вдруг его лицо охватила паника, цифры на экране его мини-роутера начали меняться с бешеной периодичностью. КПК, который был подключен к нему для проверки сведений, будто сошел с ума, страницы с цифровыми массивами заполнялись с бешеной скоростью, будто сотни компьютеров сменяли друг друга в непонятной чехарде. Паша раньше никогда с таким не сталкивался.

А в это время на экране домашнего компьютера Деминых появилось видео.

– Всем добрый день. Дядя Дима, Мария Николаевна. В данный момент вы видите лишь видеозапись, поэтому не нужно лишний раз портить свои нервы, пытаясь докричаться до меня. Ой, извиняюсь, наверное, нужно включить свет, чтобы вы могли поздороваться с дочкой.

Изображение, которое было едва различимым в темноте вдруг озарилось светом и Мария Демина почувствовала, что голова начинает кружиться и ей катастрофически не хватает воздуха.

– Максим?.. – только и успела удивленно прошептать она, прежде чем потерять сознание.

На экране монитора появилось лицо Максима Картанова, семнадцати лет, давнего друга их дочери, помогавшего в подготовке к экзаменам.

Мария сидела за монитором и уже, как минимум, в пятый раз, просматривала запись от этого мелкого засранца, которому они когда-то доверяли. Она пришла в себя как раз в момент, когда Паша с Антоном уже заканчивали свои бесполезные манипуляции в попытке выследить сигнал. Единственное, что они смогли понять, так это то, что запись была выложена через анонимный аккаунт Youtube, в котором была заблокирована для просмотра, что пресекало попытки обычных интернет-серферов наткнуться на материал.

Каждый раз, когда глаза Марии выхватывали в ворохе пикселей дочь, слезы наворачивались в ее глазах, она не могла сдерживать рыданий, ее руки безвольно били в грудь, изо рта вырывался лишь глухой хрип.

В первые секунды видео сторонний зритель не обнаружил бы ничего противозаконного в происходящем ― Максим, спокойно улыбаясь, обращался прямо в камеру, не отрываясь от своего занятия ― держа в руках, покрытых хирургическими перчатками, словно омертвевшей кожей, ножницы и ворох газет, он методично, практически не глядя, вырезал по одной-двум буквам, после чего наклеивал их на письмо, не попадавшее в кадр.