Евгений Щуров - Это не страшно

– Ну, что бабушка? – спросила она.

– Приказала долго жить, – ответил Иван Николаевич.

– И все?

– И все. Девяносто лет.

Все замолчали, торопясь сделать сегодняшнюю работу побыстрее. Сильно старался и Турчин. Даже справку о смерти бабушки сделал сегодня. Так быстро, странно, без особой пятничной суеты прошел день.

В половине третьего в ординаторскую забежала заведующая, вытащила из холодильника остатки обеда для своих кошек, напомнила Турчину, чтобы смотрел больных в приемнике, сказала «пока-пока» и встряхнув гривой своих роскошных волос, исчезла. Турчину Светлана Геннадьевна напоминала Маргариту Булгакова: ее нрав и фигура как раз напоминали Ивану свою заведующую. Он даже часто представлял ее голой и на метле и не видел в этом ничего необычного. Она была то вихрь, то само спокойствие.

Наконец, 18.00. Работа, неделя закончились! Впереди – выходные с Юлией. Она, только она! Турчин чувствовал себя бегуном, стартующим на длинную дистанцию и уверенным в победе. Все уже давно разошлись, кроме Шастина, который продолжал строчить эпикризы. Вызовов в приемное не было.

– Костя, ты отпустил бы меня раньше, если бы попросил? – вопросил Турчин.

– Боже мой, я и забыл совсем тебе это предложить, прости, друг!

– Пустое! Все равно, Юлия Ивановна соберется только часам к семи. А я что, уже хвастался, что выходные с ней провожу, впервые?

– У тебя счастье на лице написано, – уверенно ответил Шастин.

– Как и у тебя. Сразу видно по харе, когда о своей Миле думаешь.

– Люблю я ее, Ваня, и это факт, с которым ничего не поделаешь.

– Чего-то грустно ты об этом факте?

– Нет, все в порядке, все отлично, сам знаешь и видишь, – искренно ответил Константин.

– Да видел, – Турчин немного помолчал и продолжил. – Ваша история любви уже записана в анналы нашей больницы, вы – предмет зависти многих наших, только никто тебе об этом не говорил, видимо.

Шастин промолчал, согласно кивая головой.

Иван Николаевич выключил компьютер и стал переодеваться.

– Ты хоть цветы Юльке купил? – спросил Шастин.

– Вот, черт! Не подумал! – огорчился Турчин. – А где сейчас взять? Уже поздно.

– Езжай к армянам, на линии, спроси в любом дворе, продадут, я так часто делаю, Мила лилии обожает.

– Ты все еще даришь ей цветы? – искренне удивился Турчин.

– Конечно. А как иначе? – также искренне удивился Шастин.

– Молодец! Иногда я тебя не понимаю, а иногда мне кажется, что ты мой брат-близнец.

– Да! Брат-близнец, извини, у тебя не найдется тысячи три до зарплаты? – попросил Константин Евгеньевич, хочу жену немного побаловать к зиме.

– Какие проблемы! – Турчин вытащил из портмоне две пятитысячные купюры. – Побалуй как следует, возьми. Отдашь, когда сможешь.

– Ваня, я даже не знаю, смущен…

– Бери, бери! От всего моего большого сердца, – засмеялся Иван Николаевич.

Он уже оделся, положил на стол деньги. Собрал свои вещи и у порога помахал Шастину.

– Спасибо, Вань! Удачи тебе!

– Спасибо, Костя! Удача – будет! Я хочу быть счастливым, как и ты. Но еще и богатым. Пока!

– Пока!

Турчин быстро сбежал по лестнице на улицу, сел в автомобиль и поехал в сторону «линий», как назывался армянский район в городе. В первом попавшемся доме уговорил хозяйку продать розы, целых пятнадцать штук, сунул денег с лихвой, и пока шел к машине слушал вслед благодарности от счастливой продавщицы.

Уложив розы на заднее сиденье, Турчин поехал, наконец, к Юлии. Дорога заняла около получаса. Иван ехал медленно. Вдруг его охватило чувство неуверенности: правильно ли он поступает – ведь эти дни могут стать переворотными в судьбе его и Юльки. Он чего-то боится? Трудностей? Да нет. С детьми ладить умеет, сам вырастил двоих сыновей. Вот опять началось! Он не мог избавиться от мыслей о Сашке, что с ним делать. Убью!

Подъезжая к дому Юлии, Турчин ей позвонил и остановился за квартал, дабы не опорочить честного ее имени, хоть и было уже темно. Юлька ответила мгновенно, будто держала телефон в руках.

– Ну, где ты пропал? Я уже собралась, – без «здравствуй» сказала Юлия.

– Ездил за сюрпризом. Я стою за три дома от твоего, не доезжая. Видишь. Не компрометирую тебя.

– Спасибо, дорогой! Выхожу.

Турчин отключился. Закурил сигарету. Открыл окно. Вот, сейчас она сядет в его машину и фантастическое путешествие в любовь начнется, наконец!

Через пять минут в слабых лучах ближнего света его «кошечки» появилась Юлия Ивановна. Она была одета в пальто и юбку. Турчин был приятно удивлен: ожидал увидеть ее, как почти всегда, в куртке и джинсах. Он выкинул сигарету в окно.

Юлька открыла дверь и осторожно села на переднее сиденье, подставив Ивану губки для поцелуя, которые тот нежно поцеловал. От Юльки очаровательно пахнуло вкусными духами, запаха которых от нее он раньше не чувствовал.

– Привет, любимая моя! Новые духи?

– Ага, уже забыл, кому что даришь. Ты же мне еще в прошлом году подарил, не помнишь?

– Я запах не помню, – жалобно ответил Турчин.

Юлия обернулась к заднему сиденью положить довольно объемистую сумку и увидела цветы. Турчин тут же спохватился.

– Это тебе! От всей моей громадной любви.

– Спасибо, милый мой! – Юля взяла осторожно букет в руки и понюхала. – Свежие. Целую вечность никто цветов не дарил. Спасибо!

Она левой рукой обняла Турчина и жарко поцеловала. Он ответил ей взаимностью. Они не отрывались друг от друга уже больше минуты и у Ивана на мгновенье возникла мысль овладеть ею прямо здесь.

Юлька, как бы прочитав его мысли, отстранилась.

– Ну, не будем же прямо здесь, поехали к тебе, – ласково произнесла она.

– Да, конечно, дорогая. Я что-то увлекся.

Иван завел двигатель и они поехали.

– Какие свежие розы, – вздохнула Юлька. – Где ты их сумел достать в такое время?

– Секрет полишинеля!

– Ты такие слова знаешь! – Юлия помолчала несколько секунд, – Знаешь. Я, наверно, и полюбила тебя за твой ум, ты столько знаешь… Ну и вижу, что ты меня любишь. Помнишь, как мы просиживали летом, на дежурствах, в курилке на улице, а ты мне стихи писал?

– Конечно, помню. Мы тогда даже не целовались.

– А я помню, когда ты меня впервые поцеловал…

– Я тоже помню. А ты даже меня не обняла тогда.

Юлька промолчала. Несколько минут они ехали молча, думая о своем. Подъехали к дому Ивана. Заехали в гараж, который Турчин оборудовал по европейским меркам, с дистанционным открыванием. Юлька была ошеломлена тем, что выйдя из автомобиля они сразу попали в коридор, ведущий в дом. Турчин отпер вход в квартиру и пропустил вперед Юлию.

Включили свет во всех комнатах, на кухне. Юлька, только сняла туфли, не раздеваясь, только расстегнув пальто, прошла по всем комнатам, заглянула на кухню, в ванную, туалет.