Иван Алексеев - Чечен

– Подожди пять минут, – Башир поймал Марину за руку, когда она объявила очередной перерыв до завтра. – Пусть дети уйдут.

– Тебе кто рассказал, что я взял вдову брата? – спросил он. – Иса?

«Еще один!» – подумала девушка. Сегодня утром к ней уже подходил Иса с другим глупым вопросом и сказал, что не будет с ней вечером разговаривать. Ее маленький защитник обиделся за Гизи, который уехал учиться в Ростов. Иса сказал, что он бы никогда не уехал, пока шла война. Когда Марина сказала, что она не про Ису рассказывала, мальчик обиделся еще больше. Тогда и сказал, что не будет с ней разговаривать.

– Хорошо, – понял Башир. – Буду считать, что ты все сама придумала.

– Я еще хотел сказать про твоих друзей. Хотя они похожи на шавок, но шавки тоже кусаются. Тебе лучше поостеречься. Отсюда мы едем на Черное море. Если хочешь, можем взять тебя с нами. Потом еще куда-нибудь съездишь. Потом что-нибудь придумаешь.

Сочувствие чеченца было трогательно неожиданным.

– Спасибо, – поблагодарила она от всей души. – Я уже все придумала. Но все равно спасибо.

– Сегодня постараюсь закончить, – объявила девушка детям, закончив зажигать спиральки. Вечер был тихий, дымки ползли вверх и сплетались, окружая незримый купол.

– Марина, можно вопрос? – спросил Тагир. – Ты говоришь, в мире много довольных, что Россия стала слабой. Нас не очень уважают, и много шакалов хочет нас кушать. Ты говоришь, что туда, откуда уходит Россия, приходит Америка. Вопрос. Россия может победить Америку, если будет война?

– Нет, Тагир, войны быть не должно. Народы должны стремиться стать сильными. Если они это сделают своим усилием, не за счет других, то все станут сильными, и войны не будет. Нас в школе учили, что война в атомный век приведет к гибели цивилизации. Зачем же нам война? Правда, если на земле ничего не изменится, то может не оказаться другого выхода, как в сказке, которую я недавно прочитала.

– Это сказка о предыдущей цивилизации на земле, – решила продолжить девушка. – Про затонувшую Атлантиду знают многие, а про две другие страны, которые существовали вместе с ней, – почти никто не слышал. Как вы думаете, почему? Потому что сильный нынче запад – наследник Атлантиды. А вот мы происходим с другого пропавшего континента, который был на месте теперешнего севера, – из страны гипербореев.

– В сказке, которую я прочитала, говорится, что атланты научились изменять природу человека и решили, что стали подобны богам. Они делали из людей потомственных рабов, и эти рабы уже не знали, что они рабы людей, а думали, что они рабы божьи, и поэтому всей душой были преданы своим господам. А гиперборейцы были свободными людьми, верящими богу, и мешали атлантам установить на всей земле рабские порядки.

– Когда остатки разума покинули головы атлантов, они решили уничтожить Гиперборею своим новым страшным оружием. Нашим предкам пришлось предупредить их удар, сдвинув землю под Атлантидой. Материк господ начал погружаться в воду, но и остальные страны не спаслись. Планета повернулась, климат изменился, а скорый по историческим меркам всемирный потоп довершил уничтожение очагов цивилизации, сумевших оставить часть своих знаний будущим потомкам, которые неизбежно начнут строить новое общество после периода дикости. Так началась эра нашей цивилизации, которая тоже может погибнуть, если не свернет с атлантических принципов.

– Не знаю, байка это или нет, – добавила девушка, – но говорят, что американцы пока не нападают на Россию потому, что у нас есть система возмездия, которая называется «невидимая рука». Эта система автоматически проверяет наличие связи с носителями термоядерного оружия, и если поймет, что страна атакована, а управление из центра утеряно, самостоятельно нанесет удар возмездия.

– Но мы с вами, ребятки, ушли в другую степь. Пора вернуться к чечену.

«Дорошенко ездил с постоянной охраной из трех человек. В будние дни он уезжал из города по делам, – говорили, что не только в соседние регионы и Киев, но и в Польшу, – а в выходные регулярно выступал на городской площади, собирая на свои митинги все больше «западенцев», кричащих о настоящей «незалежности», где украинцы будут гражданами, а «москали», не хотящие убираться с украинской земли, – холопами.

У Гизи было два дня до субботы. Достаточно, чтобы разработать план нападения и подготовиться.

«Качок» Сережа прижился у разведенной женщины – у одноклассницы, как он сказал Гизи при встрече, признавшись, что когда-то пять лет ходил в местную школу, пока его отца не перевели служить в Ростовскую область.

Сережа его не ждал, конечно, но обрадовался. Он сказал, что тут его недооценивают как охранника, и что на пару с чеченом они поднимут свой статус и начнут «рубить» настоящие деньги. Гизи «ходил» за ним сутки и без объяснений знал, чем он занимается. «Качок» был задействован в периферийной охране Дорошенко. Несколько таких, как он, крепких ребят освобождали охране проход в толпе, могли поставить первый физический барьер при провокации и сопровождать подъезжающую и отъезжающую машину шефа. В будни они сидели частными охранниками на загородной вилле или в городе, где у Дорошенко было два ресторана, офис и центр релаксации в здании проектного института, кондитерское предприятие и база оптовой торговли.

Гизи договорился с «качком», что в понедельник они пойдут к его шефу с новыми предложениями своих услуг, а пока чечен покажет свою стать на митингах в выходные, побегает и потолкается вместе Сережей.

Бог продолжал вести чечена. Ничего лучшего придумать было нельзя. Сергей сам подведет Гизи в ближний круг Дорошенко, не навлекая на чечена внимание основной охраны. Гизи не будет ждать долго, он выстрелит сразу, как только охранник закроет за Дорошенко дверцу машины, и будет стрелять, пока не убьет шакала. Даже если оба охранника профессионалы, и попытаются прикрыть шефа, у них против Гизи не будет шансов. Просто вместо одного выстрела ему придется сделать четыре или пять и положить их рядом с Дорошенко.

До выходных у «качка» были ночные дежурства, и он озабоченно поглядывал на одноклассницу, пока разговаривал с чеченом. Гизи тоже заметил томно оценивающий взгляд русской женщины. Хотя она обиделась, когда, знакомясь, он назвал ее русской, и специально говорила с ним на украинской «мове», она мало чем отличалась от ласковой ростовской знакомой чечена. Тот же взгляд и напрасная надежда найти то, что всю жизнь не находит. Он давно понял, что ей надо, и давно ее пожалел. Пора сказать, что он не собирается у нее ночевать. А то Сережа, которому скоро уходить, вон как елозит ногами по полу.

Гизи осторожно сказал, что сегодня не может обидеть родственников, у которых остановился, и что предлагает собраться после выходных, отпраздновать знакомство. Расстроившаяся было женщина от его последних слов повеселела, и, пока мужчины одевались, нашла момент провести рукой по вечерней щетине чечена и по-русски шепнуть ему на ухо, чтобы он опасался Сергея, который за деньги мать родную продаст.