Николай Векшин - Эликсир жизни

Каждая женщина в душе – актриса, причем, играет она для себя самой с не меньшим упоением, чем для окружающих. Вернувшись вечером, я с удивлением застал двух подруг – молодую и молодящуюся. Они обе по натуре были склонны к блефу. Каждая превосходно играла свою роль и обе были в восторге друг от друга. Вообще, как известно, восторженность может проистекать от молодости, от избытка чувств, от трезвого расчета.

Инга произвела на матушку самое лучшее впечатление, а та с энтузиазмом продемонстрировала ей мои детские фотки и умудрилась вспомнить, как непросто дались ей роды. Гордилась тем, что рожала после тридцати и что мучилась три дня и три ночи, и что весь цвет города принимал участие в ее судьбе. Почти каждая женщина воспринимает свои роды как чудесное событие, рассказ о котором должен всех изумлять.

Вечерело (прошу прощения за книжный штамп, но короче и лучше не скажешь). Оказалось, что Инга прибыла в Биогавань, переправившись с противоположного берега на попутной лодке, и теперь ей надо вернуться обратно к родителям, снимающим дачу в деревне на том берегу. «Куда же ты поедешь на ночь глядя, Ингочка!? Оставайся. Место есть. Мы освободим Кешину комнату», – предложила мать. Инга охотно согласилась. В итоге она осталась на целую неделю, поскольку нашелся благовидный предлог: в Биогавани началась конференция по биомембранам.

На конференции мне нужно было вывесить стенд. Времени было в обрез, и поскольку Инга обмолвилась, что хорошо рисует, я попросил ее помочь оформить стенд. Привел Ингу в лабораторию, усадил за свой письменный стол, дал лист ватмана, фломастеры, карандаши, клей и распечатанный текст, а сам ушел по делам. Вернувшись через час, я застал Ингу в сильном раздражении. Она успела нарисовать на ватмане только заголовок. «Здесь невозможно работать. Каждые пять минут кто-нибудь заходит и начинает меня отвлекать», – сердито отметила она. Как потом выяснилось, весь лабораторный контингент, причем не только женский, сгорал от любопытства (что это за красотку привел к себе Никишин?) и поэтому вереницей валил поглазеть. Каждый здоровался, спрашивал Ингу, кто она, откуда и почему здесь, и тому подобное. Инга под конец озверела и стала ехидно спрашивать входящих: «У вас тут сумасшедший дом каждый день или всегда?». Любопытствующие малость перепугались. Женщина сама выбирает, кем быть: кошкой, которую все любят, или львицей, которую все боятся. Инга по натуре была львицей. В то время я еще не знал, что смельчак, взявшийся проскакать верхом на львице, будет думать не об удовольствии от этого, а о том, как бы остаться в живых.

Инга была польщена тем, что наш стенд на конференции пользовался успехом. Причем, успех имел не только стенд. К примеру, к стенду подошла одна девица в гигантских очках, с которой я беседовал на бакинской конференции. Специально приехала в Биогавань, чтобы пообщаться еще раз. Не исключено, что она имела не только научный интерес. Я мысленно отметил, что если снять с нее очки-велосипеды, подкрасить губки и одеть в сафари, то будет очень даже ничего. Мода и косметика делают с женщиной то, на что у Бога с Евой не хватило времени. Грубо говоря, ежели накрасить да нарядить, то даже швабра станет королевой красоты. А всё же рядом с Ингой девица в очках выглядела безнадежной серой мышкой.

Но фокус в том, что мне в это время нравилась другая девушка – Таня, высокая блондинка, с которой случайно познакомился на молодежной вечеринке. Нравилась – не то слово; я был влюблен. Перефразируя пословицу, можно сказать: «На одну мужчина поглядывает, о второй думает, с третьей спит; кто же ему мил?». Таня была красива и скромна, редкое сочетание. Эта девушка не лезла из кожи вон, чтобы захомутать ухажера. Порядочная девушка – цветочная клумба, ожидающая солнца.

Кажется, Таня была ко мне не равнодушна. Во всяком случае, охотно ходила со мной в кино, на речку купаться и играть в настольный теннис. Она была аспиранткой и проживала в студенческом общежитии. Вот в общагу к ней я и ввалился с Ингой. А получилось это так. У меня после игры в теннис с Таней осталась ее ракетка. Вернуть ракетку – это был удачный повод увидеться. Я заявил Инге, что мне нужно сходить в общагу. Инга, нутром почуяв опасность, вызвалась идти вместе. В общаге я хотел было оставить ее ждать меня на вахте, но она решительно двинулась вслед. Когда я вошел, Таня обрадовано шагнула ко мне, но увидев Ингу, замерла. «Вот, принес твою ракетку…», – обратился я к Тане. Она ответила с дрожью голосе: «Спасибо, Кеша». Я переминался с ноги на ногу, не зная что сказать. «Ну, я пойду?», – наконец, выдавил из себя. «Да, иди», – грустно кивнула она. Когда я с Ингой вышел в коридор, то тут же получил ревнивый вопрос: «Это твоя пассия?». Женщина – крепость, которой нравится или быстрая атака на нее, или длительная осада, или мирные переговоры, но не нравится, когда завоевывают другую крепость. Чтобы завоевать женщину, требуется усилие; чтобы удержать – внимание; чтобы потерять – равнодушие (кстати, если сначала женщину завоевывают, то потом сталкиваются с борьбой за независимость). Инга стала сердита. Я малодушно промычал в ответ: «Нет, это просто знакомая».

Больше я Таню не видел. Было стыдно к ней зайти. Так собственной дуростью убил настоящее чувство. Любовь подобна облаку, которое зарождается на поверхности, поднимается в небо и уносится ветром.

По Биогавани Инга ходила в ярко-красной водолазке, зеленых джинсах и золотистых туфельках. Участники конференции, во всяком случае мужской состав, рисковали свернуть себе шеи. Мужчинам нравится, когда женщина одета классически, то есть как семафор: красный, желтый, зеленый; тут мужики газуют не разбирая дороги. Но не тут-то было: Инге нравилось врубать перед носом у мужиков красный свет…

Инга собралась на день в Москву, чтобы сдать экзамен по биохимии кандид-минимума. Поскольку она толком не готовилась, то забеспокоилась: «Со мной перед экзаменами это впервые, что боюсь». «В такой потрясной яркой водолазке можно не бояться», – приободрил я ее. «Мне было бы спокойней, если бы ты поехал со мной», – предложила она. Я бодро согласился. Экзамен она сдала на отлично. Мы отметили этот успех у нее дома. Поскольку ее предки были на даче, то… сами понимаете… Женщина притворяется недотрогой лишь до тех пор, пока до нее не дотронулись.

Вскоре после сближения с Ингой я уехал с Дрыновым и другими приятелями в шабашку на Обь. За месяц отсутствия я Ингу почти не вспоминал. Разок позвонил ей, чтобы не быть невежливым. Осознал, что мы не созданы друг для друга. Инга была другого мнения. Когда вернулся, она заявила, что хочет быть со мной. Я возразил, что никакой любви между нами нет. Тогда Инга начала плакать. Женщины всегда начинают с плача, а кончают рыданиями; такова их природа. У обычных женщин истерические рыдания являются самым последним, самым веским логическим аргументом. Но Инга была женщиной необычной. Когда слезы высохли, оказалось, что имеется еще один аргумент, супер-мощный: она беременна.