Николай Векшин - Эликсир жизни

Амур стреляет только в те сердца, которые открыты на ладони (в закрытые стреляет дьявол). Грубо говоря, у нас всё случилось как в недетской сказке: «Целовал ее царевич и в лоб, и в щечки, и в уста, целовал, целовал, а она, оказалось, действительно мертвая!». Большего позора в постели, чем в ту ночь, у меня в жизни не было и, надеюсь, не будет. Даже теперь, при одном только воспоминании, уши начинают пылать. Как говорится, морковь краснеет по своей причине, человек по своей.

Утром Катя заявила строго: «Кеша, мне нужно побыть одной». – «Да, конечно. Ты права. Как говорится, если сделаешь всё сегодня, то зачем тебе завтра?». Мы говорили друг другу «ты», а хотелось говорить «Вы». Подлинное «ты» между мужчиной и женщиной возникает под утро далеко не всегда. Я оделся и ушел как побитый пес. Счастье – воздушный шар, радующий глаз на малой высоте и лопающийся на большой.

Через два дня я получил от Кати сообщение. Она извинялась и просила приехать. Я ответил, что, не смотря на чувства к ней, не хочу наступать на те же грабли и что готов пойти вместе в кафе, театр, музей, но только не в совместную жизнь. Она попыталась меня переубедить. Я возразил: «Ты безнадежно замороженная. Моим чувством можно было бы растопить дюжину снегурочек, но не тебя. Давай расстанемся, пока мы оба не заиндевели». Катя прислала длинное письмо, пытаясь меня образумить. Но, движимый стыдом, гордостью и горем уязвленного самца, я решил идти в своей глупости до конца и поэтому ответил грубо: «Мужчина может осчастливить женщину разными способами: комплиментами, женитьбой, детьми, подарками, деньгами, но женщина мужчину – лишь одним-единственным…». Вот так. Сам обрубил возможность счастья. А потом долго сожалел. Кто принимает решение скоропалительно, тот угрызается длительно.

Когда мужчина влюбляется, он становится беззащитным, а когда теряет любовь, то становится опустошенным. Было такое самочувствие, как будто меня трактор переехал. Я стал думать, что большинство женщин – однолюбки: любят только себя. И не нужно от них ждать искренних чувств.

Однако через несколько дней я, с ощущением альпиниста, провалившегося в пропасть и чудом выбравшегося назад, решил начать новое восхождение к заветной вершине под названием «любовь». Кстати, об альпинистах. Альпинист сначала долго лезет вверх, чтобы сверху увидеть – что там внизу, а потом спускается вниз, чтобы взглянуть снизу – что там наверху, где он только что был.

Как найти свою половинку? Задача примерно такая: обнаружить в куче пустышек-моллюсков драгоценную жемчужину. Я снова обратился к сайту Missing Heart. И вдруг – анкета под именем «Grief» (печаль), а вместо девиза – обращение: «Кеша! Я люблю тебя!». А дальше – письмо. Письмо о том, что расставание невыносимо и что нам нужно быть вместе. Письмо заканчивалось так: «Ты только позови меня, мой ироничный умник с грустными глазами!». Я был растроган. Былые чувства всколыхнулись. Но тут же в памяти всплыла обида от того холода, которым она меня обдала в ту ночь, от моего позора и стыда. Хотел было ответить Кате шуткой: «Когда Снегурочка садится на утюг…», но передумал. И всё кончилось ничем.

Однажды мне поступило предложение от одного американского коллеги подать совместную заявку на грант по использовании люминесценции для изучения взаимодействия противоопухолевого антибиотика актиномицина с ДНК. Поскольку актиномицин не люминесцирует, то Рэнди предложил заменить его люминесцирующим аналогом – аминоактиномицином. Написав проект и заполнив кучу сопроводительных бланков и документов, мы с Рэнди подали заявку в CRDF (Civilian Research and Development Foundation). При подготовке проекта всякой писанины было столько, что на целых два месяца пришлось бросить всю другую работу. Вообще система грантов – странная вещь: деньги платят не за реальную работу, а за красивые обещания. Причем, если у тебя уже были гранты, то шанс получить очередной грант выше, чем, если грантов не было. И если ты «маститый» ученый, имеешь много статей, то тоже шансов гораздо больше. И еще ты обязан правильно заполнить все многочисленные пункты и анкеты, не заблудившись в ворохе опросных бланков и иных витиеватых формах бюрократического крючкотворства. Суть дела и реальный результат остаются как бы в стороне, мало кого интересуя. С помощью конкурсов научных проектов и грантов ученые частенько морочат голову себе и людям, ибо без изрядной выдумки и залихватского вранья не обойтись: проект должен сулить перспективы, от которых захватывает дух, иначе не будет финансирования. У многих ученых почти половина рабочего времени уходит на написание грантов, а другая половина – на отчеты по ним. А работать-то когда?

Гранты CRDF являются совместным детищем скопидомной американской околонаучной правительственной администрации и позорно нищей Российской Академии наук. Образно говоря, CRDF представляет из себя мощного американского спрута, опутавшего щупальцами нашу науку и высасывающего из нее все соки: идеи, методы, разработки, изобретения. В обмен на это спрут ежеквартально предоставляет своей жертве кое-какие деньги на выживание, оборудование и реактивы. Платят российским ученым мизерные суммы, в 10 раз меньше американских зарплат. Для научного госдепартамента США тут обалденная экономия.

Конкуренция за грант CRDF очень жесткая: 11 заявляемых проектов на 1 предоставляемый грант. Каждая заявка тщательно изучается американскими учеными, то есть они задаром получают колоссальный объем свежайшей научной информации. Причем, это не просто информация о полученных ранее результатах. Это еще детали способов получения новых результатов, включая анализ перспектив возможного внедрения. Короче говоря, хитрож@пые (пардон, ну не смог я подобрать тут другого слова!) буржуи эксплуатируют российские мозги и руки на полную катушку, за счет чего обеспечивают себе быстрый научно-технический прогресс.

Хитрость помогает хитрым. Наше безголовое правительство смотрело на этот чудовищный грабеж и разорение страны сквозь пальцы. Только не надо, дорогие мои, осуждать российских ученых за непатриотическое поведение. Родное правительство платило научным сотрудникам такие «убойные» суммы (2–3 тысячи рублей в месяц), что у несчастных головастиков было только три выхода: сдохнуть, переквалифицироваться в торгаши или уехать из страны. Что и происходило повсеместно.

Мне повезло: выиграл грант CRDF, 65 тысяч долларов. Из них 20 % отчислялось американской стороне «за руководство». Рэнди по интернету радостно поздравил меня и тут же предложил распределить деньги российской стороны следующим образом: половину суммы – на командировки в США, четверть – на оборудование и реактивы, а другую четвертушку – на зарплату мне и сотрудникам, а также на накладные расходы. Более того, Рэнди предложил использовать в работе синтезированный им олигонуклеотид, который российская сторона должна закупать у него по цене 1000 долларов за 1 мг. А поскольку для работы потребовалось бы 10 мг, то, значит, мы должны были уплатить американскому коллеге 10 тысяч долларов. На оборудование, компьютеры и реактивы осталось бы всего 2 тысячи. Зарплата в моей группе составила бы всего 100 долларов в месяц на человека. Да еще вся работа должна делаться на нашем оборудовании, на наших площадях и т. п. Для америкашек – полная халява. Прекрасный образчик американской формы сотрудничества!