Лариса Чистова - Коричневые сны

– Елки-палки! – воскликнула она. – Когда они успели здесь поставить стену? Я что-то не видела. У-у! Как же мне попасть домой? Тут даже зацепиться не за что, чтобы перелезть. И кому это надо было, заделывать проход? Тут же люди ходят!

Аня пошла вдоль забора, надеясь, что он не весь состоит из высоких бетонных плит. Сухая длинная трава цеплялась за кроссовки и путалась под ногами. Аня осматривала верх ограждения, пытаясь найти лазейку, чтобы выбраться наружу. Вдруг она налетела своим животом на что-то твердое. Это была металлическая старая покосившаяся ограда. Ограда примыкала прямо к бетонному забору, и Аня, оценив высоту, поняла, что в этом месте она сможет перелезть через забор. Поставив одну ногу на покосившуюся ограду, Аня легко заскочила на нее и удержала равновесие, цепляясь за старую вербу. С ограды, Аня легко дотянулась до забора, и, подпрыгнув, завалилась на него животом. Перебросив свое тело через забор, она гулко приземлилась на четвереньки с другой стороны. Высота с этой стороны была порядочная. Но Аня не расстроилась – главное она выбралась.

Выпрямившись во весь рост, она оцепенела. Вид ее родного места изменился до неузнаваемости. Она должна была увидеть дорогу, проезжую часть, а за ней многоквартирные двухэтажные дома, в которых жили люди и она сама. А вдоль всего забора кладбища должны были расти пирамидальные тополя. Но сейчас этого всего не существовало. Было только бесконечное черное поле. Но больше всего Аню поразило то, что по эту сторону забора наступила глубокая ночь, и не осенняя, а летняя. Было достаточно тепло для октября месяца, потому что Аня помнила о ночных осенних заморозках. Она оглядывала бесконечное тоскливое поле, и не понимала, что происходит. У нее возникли ассоциации с последствиями ядерной катастрофы. В каком-то фильме показывали точно такую же голую выжженную поверхность земли, на которой ничего не росло и не было никакой жизни. Она машинально сделала несколько шагов по направлению к своему дому, которого сейчас не существовало, и под ногами странно зашуршало. Инстинктивно посмотрела под ноги и увидела странные белесые камни, которые были слишком легки и подвижны под ее кроссовками. Подкинув носком один камешек, Аня увидела, как он легко покатился по странной поверхности. Камешки слишком ясно виднелись в черном ночном пространстве, хотя луны или какого-нибудь другого светила здесь не было видно.

Страх охватил все ее существо. Не понятно, где она находилась, что с ней произошло, почему все не так как должно быть. Ей хотелось вернуться домой, ее ждала мама. Но где этот дом? Она оглянулась на бетонный забор, и поняла, что перелезть обратно ей ни за что не удастся. Ограждение было слишком высоко, чтобы дотянуться до него. И приспособить что-либо для преодоления этого препятствия не представлялось возможным. Здесь, по эту сторону кладбища, ничего не было.

Девушка опустилась на землю, как надломленная ветка. Ее голова устало склонилась на колени, и она заплакала. Всхлипывая и утирая слезы, она пыталась понять, что могло произойти. Не могла же и в самом деле здесь произойти ядерная катастрофа? Это мысль абсурдная и Аня сразу же ее отбросила. Но что тогда? Куда пропала вся ее жизнь в этом месте? Где люди, дома, деревья, и всё, всё, всё? Ведь до этого падения со стены не было ничего необычного… или было? Аня вспомнила странный музей. «Так не бывает, – подумала она. – Эта и была странность. Почему я сразу не подумала об этом?» Нелепый музей, как памятник всем человеческим жизням! Или смертям! Это же и был абсурд. Надо вернуться назад, на территорию кладбища, и потом начать все сначала. Возможно, увлекшись воспоминаниями, Аня свернула не на ту дорожку.

Странный глухой шорох прервал ее размышления. Слезы перестали докучать, и Аня резко подняла голову. Справа от нее ковылял странный человек. Он именно ковылял, потому что его плечо подпирал старый истоптанный костыль. Это был стареющий худой мужчина. Он видел Аню, но не обращал на нее никакого внимания. Он был занят тем, что своим костылем разгребал странные камни под ногами. Он что-то выискивал, и тщательно осматривал землю. Его истощенное лицо обрамляла густая седеющая щетина, глаза были темными и тусклыми. Его костыль служил подпоркой для больной ноги, которую он согнул в колене. А еще этот костыль в чем-то заменял ему руки. Мужчина мог, не наклоняясь к земле, перебирать костылем камни.

– Извините! – громко сказала Аня. – Здравствуйте. Вы не могли бы мне помочь?

Мужчина сумрачно глянул на нее из-под густых бровей и ничего не ответил. Но зато он прервал свою деятельность и остановился, словно решил отдохнуть от бесплодных изысканий. Он смотрел куда-то вдаль, опершись всем телом на костыль. Аня видела его худые жилистые руки, длинные, с черным ободком ногти на пальцах. Он был грязный, нерасчесанный. Хотя его волосы не были длинны, но они были спутаны, особенно на затылке, и их цвет был серый. Лицо было все в глубоких морщинах. Одет он был бедно – старые серые брюки, с сильно потертыми коленями, старые ботинки, с ободранной, обесцвеченной кожей и серая рубашка. Аня подозревала, что рубашка должна была быть белой, она просто очень грязная. Длинные рукава были закатаны по локоть. Таков был его облик – настоящий нищий с какой-нибудь старинной картины. Вблизи он казался еще более старым, чем издалека.

– Простите, – Анин голос дрожал. – Вы мне поможете?

– Что ты хочешь? – дребезжащим уставшим голосом спросил старик.

– Я не знаю, где я. Я хочу попасть домой.

– Я не знаю, где твой дом, – равнодушно ответил старец.

– Но он должен быть прямо здесь, – чуть не плача проговорила Аня и указала рукой на место, где должен был стоять ее дом.

– Здесь никогда и ничего не было, сколько я себя помню.

– Но этого не может быть. Я жила здесь…

Мужчина странно посмотрел на нее и снова устремил свой взгляд вдаль.

– Тогда, где я?

– Это мое место, – каким-то упрямым голосом произнес старик. – Иди, ищи себе другое. Этот дом мой.

Он обвел рукой черное поле и его глаза сумрачно блеснули. Он снова начал ковырять костылем легковесные камни под ногами. Анины губы задрожали. Чувство безысходного одиночества и страха охватило все ее внутренности.

– Пожалуйста, объясните мне. Я ничего не понимаю. Где я?

– Что мне сказать тебе? – зло ответил старик. – Это моя земля, я живу здесь. Я питаюсь здесь. Разве ты не видишь? Ты не можешь здесь остаться. На двоих еды не хватит. Слишком скудная пажить. Одни кости, и ничего больше! – громко и обиженно выкрикнул он. – Видишь?

Он ожесточенно ткнул костыль в большой круглый камень и тот раскололся. Аня обмерла, так как только сейчас сообразила, что это был маленький человеческий череп. Она обвела взглядом все поле, и ее сердце сковалось ледяным холодом. Эти камни были старыми древними обтертыми костями. И скорее всего человеческими. Она дико глядела на мужчину, который в это время наклонился к земле и что-то вытаскивал из-под камней. Аня с открытым ртом и гулко бьющимся сердцем смотрела на предмет в его руках. В первое мгновение ей показалось, что он хочет съесть найденную маленькую кость, и от этого Аня чуть не ударилась в панику. Но потом она разглядела предмет в его руках. Это был Анин пузырек, который давал ей когда-то Родриго для ее брата. Откуда он здесь?