Алексей Лухминский - Мой Ванька. Том первый

Значит, измена? Похоже… Только измена ли? Может, это всего лишь удовлетворение своих естественных потребностей? Мужчина полигамен… Или я сам себя оправдываю? Интересно, что бы сказал Ванька? Не думаю, что я ему признаюсь. В таких вопросах я боюсь его максимализма. Точно по морде надаёт. И будет, наверно, прав…

Захожу в ординаторскую и сажусь за свой стол.

Ну а когда я уеду? Надеюсь, это будет скоро. Что будет с Таней? Да, я буду сюда приезжать раз в год. Я так решил, значит, так и будет! Но это не значит, что… Даже подумать боюсь. А может, когда я надолго уеду, то всё само как-нибудь сойдёт на нет? Чисто естественным путём.

– Александр Николаевич! – быстро входя, громко говорит Таня. – Там в семнадцатой кровотечение после операции открылось.

– Пошли!

Утренняя летучка.

– Николай, что там по хирургии на сегодня?

– Киста. Я предлагаю поручить Саше…

– Николай Фёдорович! Да сколько мне можно людей резать! – машу я руками.

– Хорошая мысль, Коля, – задумчиво произносит Кирилл Сергеевич. – Так что, Саша, готовь больного и сам готовься.

Народ начинает зубоскалить. Надо сказать, относиться ко мне стали гораздо лучше.

– Ну Кирилл Сергеевич! Помилуйте!

– Не помилую! Оперировать будешь ты, а Николай Фёдорович тебе поможет.

– Вот это – дело! – соглашается тот. – Так что, Саша, не беспокойся, справимся.

– Тут уж другого выхода нет… – бурчу я под смешки коллег.

…Выходим с Николаем Фёдоровичем из операционной.

– Поздравляю! Саша, я рад, что по части хирургии у меня такой ученик. Всё сделано отлично.

– Так, Николай Фёдорович, я же каждый раз смотрю, как вы работаете, и учусь. Только не люблю я людей резать!

– Ну, твоими методами с кистой, как и с другими похожими вещами, не справиться. Тут уж, кроме скальпеля, – никаких вариантов.

– Понимаю… Только ещё я понимаю, что всё-таки нужна специализация.

– Но ты же врач общей практики! Вот и практикуй! – сурово замечает он.

– Лучше бы Петькой занялись, – ворчу я.

– А ты не волнуйся, пока тебя не было, Пётр уже мне помогал. Он сильно изменился. Мы с Кириллом Сергеевичем нарадоваться не можем.

У Тани явные способности к биоэнергетике. Пытаюсь их развивать. Во время вечерних приёмов, когда нет пациентов, учу её так же, как меня учил Илья Анатольевич. На лету ловит! Умница!

– Танюшка, у тебя наследственные способности. Когда, как ты говоришь, я уеду, ты будешь лечить вместо меня.

– Вместо вас нельзя, – жёстко возражает она. – Я совсем ничего не умею. Вот с нарывами у меня получается. Ну, как вы показывали. Массажи тоже… Уколы, перевязки… А вы ведь всё можете.

– Учиться тебе надо. Хочешь, я с твоей бабушкой поговорю?

– Не-а! – она отрицательно мотает головой. – Я сама. Только вот денег до Питера у нас нет. Я уже решила. В Якутск на заочный поеду поступать.

Честно говоря, если бы не знакомый экипаж, то и мне бы денег до Питера не хватило. Это же сначала до Якутска, потом до Москвы, а потом ещё и в Питер. А устраивать Таню к своим знакомым у меня наглости не хватит.

– Ты точно решила?

– Угу! Вы же знаете – я готовлюсь.

Она говорит это так решительно и жёстко, что я проникаюсь к её словам уважением.

– Умница, – и привлекаю её к себе.

Как она всегда ко мне прижимается! Вот сейчас – стоим и молчим…

– Саша, – Кирилл Сергеевич выглядит несколько растерянным, – мне только что звонили из Якутска.

– Не понял…

– Они получили запрос из Облздрава Ленинградской области. Значит, Сергей включил весь свой административный ресурс, – грустно улыбается главный.

– А что сказали?

– Спросили, как мне работается на моей должности. Я ответил, что вроде двадцать лет уже работаю. Знаешь… Первый раз за двадцать лет поинтересовались. И то потому, что был сделан запрос. Грустно как-то…

– Больше ничего не спрашивали?

– Ну почему… Спросили, как я смотрю на перевод в Ленобласть по запросу.

– А вы?

– Ответил, что положительно. Сказал, что мне уже трудно в таком климате по состоянию здоровья и по возрасту, поскольку пенсионерам с севера лучше уезжать южнее. Потом спросили, есть ли у меня кандидат на замену. Я предложил Николая. Ну они его так же не знают, как и меня.

– И что теперь будет?

– Что будет, что будет, – ворчит Кирилл Сергеевич. – Собираются прислать к нам кого-то для решения вопроса на месте.

– А когда ждать высокого гостя?

– Может, недели через две. Собираться нам с тобой пора, Сашенька…

– Кирилл Сергеевич, вам всё это тяжело?

Вместо ответа он молча кивает головой.

– Понимаешь, Сашенька… Когда мы с тобой говорили тогда, дома, я рассматривал всё это мероприятие всё-таки абстрактно, в какой-то степени как прожект…

– Кирилл Сергеевич, дорогой, – обнимаю его. – Я же сказал вам тогда, что я с вами. Я всегда буду с вами!

– В тебе я и не сомневаюсь. Дай Бог мне ещё сил! Скажи, а та больница действительно такая ужасная?

– Если честно, то – да.

– Тем лучше! Будет интересно.

Стою в церкви перед образами. Как я молю Всевышнего о здравии Кирилла Сергеевича! Я не прошу простить мне мои грехи, я не прошу помощи. Я молюсь, как умею, о здравии своего… практически названного отца и, конечно же, учителя. Я боюсь заглядывать в будущее, хотя мне так хочется это сделать! Всё-таки будущего лучше не знать. Только тогда оно будет будущим, а не ожидаемым…

– Александр Николаевич! – тихонько окликает меня Анна Степановна из-за своего прилавочка.

– Здравствуйте!

– Здравствуйте, Александр Николаевич. Всё хочу вам спасибо за Таньку сказать. Вы думаете, у неё получится?

Я понимаю, что Таня уже с ней поговорила.

– Обязательно получится! У неё большие способности.

– А как же она будет без вас?

– Не понял…

– Понимаете… Танькина мать, шаманова дочка, перед своим уходом напророчила ей, что Танька полюбит великого шамана. Ещё она сказала, что у Таньки будет сын от этого шамана. Шаман потом должен уехать туда, откуда приехал. Великим шаманом местные называют вас…

Молчу, не зная, что сказать. Анна Степановна тоже молчит. Её взгляд спокойный, но только очень усталый.

– Вы же знаете, что Танька вас любит. Правда?

В церкви надо говорить правду.

– Знаю…

– Александр Николаевич! Не бросайте Таньку. Опять же по рукам пойдёт! С тех пор как она с вами, она стала совсем другой! Бога буду молить, Александр Николаевич…

Во взгляде этой пожилой женщины читается такая просьба! Не могу не сказать…

– Анна Степановна! Говорю только вам. Да. Скоро я уеду. Но я всё равно буду сюда раз в год, а может, и чаще приезжать. Обязательно! И Таню я не брошу. Поверьте… Но вы пока о моём отъезде не говорите никому. Договорились?

– Рот на замок закрою! Не сомневайтесь. А без вас она сможет там работать?