Александр Смирнов - Раб и Царь

– А что, Петрович, сыграем сегодня в очко? – спросят.

– Да не по рангу тебе со мной ещё играть, – ответит бригадир, – ты вон, у моего ученика сначала поучись.

И пошёл чёрт по бочкам: болельщики садятся вокруг игроков, кричат, делают ставки, подзадоривают, одним словом, не кафе это уже, а казино какое-то.

– Давай, молодой, давай, – кричат одни, – не позорь бригадира!

– Сделай его, сделай, – кричат другие, – не по хрену задаваться!

– Двадцать! – молодой выкладывает карты.

– Очко! – противник кидает свои карты на стол. – Да, Петрович, слабовата у тебя бригада. Запомни, молодой, салага ты ещё против Стаса! Однако изволь заплатить. – Стас снял очки, подышал на них, протёр и снова надел.

– А я деньги не взял, – проскулил молодой.

– Да, Петрович, видно, твоя бригада в долг пришла играть?

– Салага он ещё, порядков не знает, – бригадир вытащил деньги и положил на стол.

– А ну пусти, играть не умеешь, только бригаду позоришь! – молодого отодвинул в сторону коренастый рабочий.

– С кем имею честь? – ехидно спросил Стас.

– Сердюк, – пробасил здоровый мужчина лет сорока.

– А ты не в долг играть будешь? – не унимался Стас.

– Не бойся, правила знаю.

– А что, вам хорошо хозяин платит? Можете себе позволить? – Стас сделал характерный щелчок пальцем по горлу.

– Это у вас хозяин, а у нас нет хозяев.

– Как это, нету? У всех есть, а у вас нет?

– Мы сами хозяева. Вот они, акции, – Сердюк похлопал огромной рукой по карману. – Хочу продам, хочу подарю, хочу директора нового выберу.

– Так уж и выберешь? Пороху не хватит.

– У одного не хватит, а если все вместе, то как два пальца… Только нам это ни к чему. Это не директор нам, а мы ему зарплату платим. Так что, не беспокойся, всё будет оплачено.

– Ну что ж, посмотрим, какие вы богатые!

Карты, как молнии, замелькали перед игроками. Болельщики даже не успевали следить за ними. Наконец наступила пауза.

– Двадцать, – сказал Стас.

– Девятнадцать, – недовольно пробасил Сердюк.

Сердюк отошёл в сторону, а его место занял другой член бригады. Игра приняла такой острый характер, что кафе даже закрыли. Бармен бросил своё место у стойки и очутился среди болельщиков. У Стаса менялись противники, менялись ставки, но результат был всегда один: деньги покидали карманы членов бригады и оседали у Стаса. Уже никто не считал, кто сколько проиграл. Никого не интересовало, чьи на кону деньги. Была затронута честь бригады, и её члены не считались, они выгребали из карманов всё и отдавали тому, кто в данный момент отстаивал эту честь. Наконец деньги кончились, все повернули головы в сторону бригадира.

– Ну что ж, с достойным противником и сыграть можно, – постарался как можно спокойней ответить Петрович.

– А что на кон поставишь? Денег то у вас, как я понял, нет? – засмеялся Стас.

– Молодой, сбегай-ка домой, принеси мои акции, – скомандовал бригадир.

– А вы и вправду богатые, – ухмыльнулся Стас. – Я бы на вашем месте остановился.

– Не на того напал, – зло процедил Сердюк, – Петрович без боя никогда не сдаётся. – Он вытащил из кармана пачку акций и отдал бригадиру.

– Свои имеются, – с достоинством ответил Петрович, однако, покрутив акции Сердюка в руках, почему-то оставил их у себя.

– Моё дело предупредить, – спокойно ответил Стас, – у меня есть на что играть.

– Так что же ты волнуешься?

– Я волнуюсь? Ты лучше подумай, во сколько мы их оценим?

– А во сколько хочешь, я их у тебя всё равно отыграю.

– Приятно иметь дело с уверенным человеком. – Стас довольно потёр руки. – В таком случае, у меня предложение…

– Какое? – раздалось сразу несколько голосов.

– Пока ваш молодой бегает, я хочу вас всех угостить коньяком. Возражений нет?

– Есть возражение, – ответил Петрович, – я водку предпочитаю.

– Значит, договорились, – обрадовался Стас.

Бармены сразу вспомнили о своих обязанностях, и перед каждым членом бригады появился запотевший стопарик с холодной водочкой и тарелочка с бутербродом.

– За удачу! – провозгласил бригадир.

Вся бригада залпом опрокинула стопки.

– Вовремя не выпитая вторая – это насмерть загубленная первая, – пошутил Стас.

Спорить никто не стал. Стопки снова наполнились, и тут же опустели.

Когда Молодой пришёл в кафе, бригада была уже под приличным градусом.

– Тебя только за смертью посылать, – проворчал, увидев его, бригадир. – Принёс?

Паренёк молча положил перед Петровичем пачку акций.

– Смотрите, салаги, как играть надо! – осмелев после водочки, сказал Петрович.

– Сколько ставишь? – спросил Стас.

– Половину я и половину ты.

– Половину чего?

– Половину всего, что имеешь.

– А почему не всё?

– Играть не интересно.

– Тогда давай четверть.

– Можно и так. Сердюк, отсчитай. – Петрович отдал все акции Сердюку. Тот дрожащими руками разделил акции на четыре кучки и положил на стол одну.

Игра началась. Не надо быть большим профессионалом, чтобы понять, какого уровня были игроки. Это были мастера. За всю игру они не издали ни единого звука. Стоило только одному немного повести бровью или легонько кивнуть головой, как другой безошибочно понимал его. В кафе воцарилось молчание. Казалось, что болельщики даже перестали дышать. Наконец Стас положил карты на стол и самодовольно произнёс:

– Двадцать!

– Очко! – совершенно спокойно ответил ему бригадир.

Кафе взорвалось от оглушительного вопля.

– Вот это класс!

– Знай наших!

– Стас, может тебе пора остановиться, пока не поздно?

– Водки всем! – скомандовал Петрович.

Бригадир забрал акции, отдал их Сердюку, а деньги швырнул бармену.

– Реванш, реванш! – орали сторонники Стаса.

– Я законы знаю. Сердюк! – Петрович протянул руку в сторону хранителя акций.

– Сколько? – спросил Сердюк.

– Также.

Сердюк протянул ему четверть. Стас снова положил деньги. Игроки начали. Теперь уже не только болельщики, а даже мухи перестали дышать. Но вот мелькание карт закончилось. Стас улыбнулся и произнёс:

– Очко!

Вздох облегчения, исходящий от болельщиков Стаса, пролетел по кафе, как шелест листопада при лёгком ветерке. Однако он был тут же заглушен нервным бормотанием сторонников Петровича.

– А у меня двадцать одно! – хладнокровно произнёс Петрович.

И опять взрыв эмоций, опять стопки и опять водка.

– Удваивать будем? – спросил Стас.

– Я правила знаю, – ответил Петрович.

Теперь на кону лежало половина акций со стороны Петровича и половина тех денег, которые выиграл Стас.

Снова воцарилась тишина, снова сердце замерло от предвкушения чего-то грандиозного, снова Стас швырнул карты на стол и, улыбаясь, сказал:

– Девятнадцать!

– У меня тоже, – Петрович показал карты.