Елена Харькова - Девочка моя ненаглядная

– Ох уж эта современная молодёжь! Всё бы им гулять да танцевать, гулять да танцевать! – сказала Марья Петровна и вдруг завальсировала по кухне с половником в руке. Она так увлеклась, что никак не могла остановиться. – Тарам, тарам, тарам, пам-пам! Гулять да танцевать, гулять да танцева-а-ать!

Мать Зины с недоумением посмотрела на танцующую в бигуди, но при этом в рваном халате ненормальную старуху.

– Марья Петровна, у вас сейчас молоко убежит! – остановила она её.

– Не убежит, не убежит моё молоко! – писклявым голосом пропела под мелодию вальса Марья Петровна, но всё же танцевать перестала, подошла к плите и вдруг зло рявкнула: – Бить их надо розгами, да так, чтобы кровавые полосы оставались! Тогда, может, толк и будет!

– Да как же их бить-то? Вы что! У меня на детей рука не поднимется! Не могу я! – мягко возразила женщина.

– Вот увидишь, Нина, – потрясла корявым пальцем старуха, – твоя Зинка тебе ещё устроит…

Что именно Зина устроит, соседка не объяснила. Но эти слова произвели гнетущее впечатление на мать девушки.

В коридоре начал надрывно трезвонить телефон. Нина рванулась к трубке в надежде, что это звонит дочь. Это действительно была Зина.

– Мамочка! Мамочка! – закричала в трубку девушка. – Я замуж вышла за Иннокентия! Я так счастлива! Ты меня слышишь, мамочка? Я тебя очень сильно люблю! Я всех вас люблю! Очень-очень! Простите меня! Пожалуйста! Простите!

В трубке послышались приглушённые рыдания Зины, а потом вдруг раздались короткие гудки.

Нина, совершенно ошарашенная услышанным, продолжала держать трубку около уха.

– Алё! Алё! – запоздало прокричала она в трубку. – Зина! Зиночка! Да что же это… Господи! Ой! Счастье-то какое! Марья Петровна! Фёдор Афанасьевич! Михаил! Моя дочка замуж вышла! Вы слышите? Радость-то какая! Зина замуж вышла!!!

Соседи тут же выбежали в коридор.

– Как вышла? И тебя не предупредила? – по обыкновению начала ворчать Марья Петровна. – Ох уж эта современная…

Но Нина махнула на неё рукой.

– Счастье-то какое! – блаженно улыбалась она и вдруг испуганно вскрикнула: – Господи! Да они же скоро приедут, а у меня шаром покати! Чем мне дорогого зятя потчевать?!

– Не переживай, Нинка, сейчас что-нибудь сообразим, – обнял её за плечи Фёдор Афанасьевич. – Я сало дам. Хорошее у меня сало, украинское!

– А я капусту квашеную на стол поставлю! – гордо сообщила Марья Петровна.

– Эх, раз пошла такая пьянка, то я банку шпрот презентую! – весело махнул рукой Миханя. – Мировой закусон! А еще у меня чекушка самогону есть. Мне для Зинки ни-че-го не жалко!

– Раз так, то и я коньячок выставлю. У меня там полбутылки осталось! – тоже развеселился Фёдор Афанасьевич.

– Ух, а я банку варенья дам! Малинового! – в тон им улыбнулась старуха. – Мы его водой разведём и вместо компота пить будем!

– Мои дорогие, спасибо вам большое! – расчувствовалась Нина. – Но мне ещё мясо нужно! У нас зять, знаете, какой богатый! Его салом с картошкой не удивишь!

– Так давай деньги, я сбегаю за мясом в магазин, – предложил Миханя. – У меня закадычная дружба с мясником. Не раз вместе пили! Он мне по дружбе кусок без жил и костей выберет.

– Так нету денег! – простонала Нина. – До получки не дотянули! Осталось полтора рубля: Гришеньке на таблетки да на хлеб с молоком. Думала, на картошке с капустой эту неделю перебьёмся.

– Так и быть, ради такого важного дела пожертвую я тебе, Нина, рубль! – расщедрилась старуха.

– А, была не была! И я три рубля дам! – пошёл вразнос Фёдор Афанасьевич.

– Ладно, и я два рубля отдам. Всё равно пропью! – станцевал чечётку Миханя.

– Итого у нас получается шесть рублей! Это мы можем аж три кило мяса купить!!! – подсчитал хозяйственный Фёдор Афанасьевич.

– Лучше два кило и водочки! Да? – подмигнул Миханя.

– Ой, мои дорогие, что бы я без вас делала! – всплакнула Нина.

– Не горюй, Нинка! Сейчас такой стол организуем – не хуже, чем в Кремле на банкетах! – потирал руки Миханя. – Твой зятёк аж поперхнётся от удивления!

Стол действительно получился, с точки зрения обитателей квартиры, шикарный. Тут тебе и огурчики солёные, и тонкими ломтиками нарезанное сало, и возвышающаяся золотистой горкой на тарелке квашеная капуста, и картошка жареная, и винегрет, и селёдка под «шубой», и грибочки! А самое главное – аппетитное, с румяными прослойками жира, ароматное жаркое!!!

Все жильцы сидели за столом и громко глотали набегающие в рот слюни.

– Нин, Вась, а может, начнём? – потянулся к огурцам Миханя.

– Нет! Ещё подождём! – стукнула его по руке Нина. – Без дочки с зятем нельзя праздновать!

Миханя обиженно вздохнул и жадно покосился на стоящую рядом бутылку.

– Водка тёплая будет, – обеспокоенно произнёс он. – Не такая вкусная! Давайте хоть по рюмашечке, а?

– Поставь! – тоже стукнул его по руке Василий. – Ты и кипятком её заглотишь, не побрезгуешь!

Они подождали ещё полчаса. И ещё. И ещё…

– Да пропади всё пропадом! – заявил Миханя и стал открывать бутылку. И никто его не остановил.

– Не приедут они! – вслух сказала Марья Петровна то, о чём другие уже давно догадались. – Давайте хоть сами поедим. Зря, что ли, мы столько наготовили!

Все гости рьяно стали накладывать себе еду на тарелки. И только Нина продолжала смотреть на дверь.

– Как же это, а? Да что же это… – растерянно бормотала она.

Подслеповатая бабушка Тоня, увидав, что все начали кушать, решила, что молодожёны уже приехали, и радостно крикнула:

– Внученька моя родная, поздравляю тебя со свадьбой!

Все в шоке уставились на старушку, а потом вдруг поддержали этот спектакль.

– Зина! Желаю тебе счастья в семейной жизни! Такого полного, как этот стакан! – встав, произнёс тост Миханя и опрокинул в себя целый стакан водки.

– И стабильного благосостояния! – важно произнёс рассудительный Фёдор Афанасьевич. – Чтобы денежка к денежке!

– Да детей побольше! – добавил Василий и обнял жену. – Как у нас с твоей мамой! Ну, Нинка, не реви, свадьбу дочери же отмечаем. Скажи лучше тост.

– Доченька моя милая, – произнесла Нина, еле сдерживая слёзы. – Пусть у тебя всё будет хорошо! Дай бог, чтобы вы с мужем жили дружно, в любви, в радости и….

Больше она не смогла вымолвить ни слова, потому что заплакала и уткнулась мужу в плечо.

– Ур-р-ра! – хлебнув водки, весело закричал парализованный дедушка со своего дивана, размахивая правой дееспособной рукой так, словно призывал всех ринуться в атаку.

– Ура-а-а! – подхватили гости, потому что «горько!» кричать было некому…

А Зина не приехала ни на следующий день, ни через неделю…

В этой квартире её не видели больше никогда.

Варя последние месяцы беременности ходила очень тяжело. Её мучили отёки на ногах, судороги и частые головные боли.