Елена Харькова - Девочка моя ненаглядная

– Тише ты, не убей! – прикрикнул на него другой. – Этот урод нам ещё должен рассказать, где слепую девку прячет.

Услышав эти слова, Бурый резко вскинул голову и оглядел нападавших.

– Так вы не менты?! – воскликнул он и одним движением плеча стряхнул с себя двух мужчин.

Михаил вскочил и без особого труда раскидал всех четверых мужчин в разные стороны, предварительно выбив у них из рук оружие. Он поднял с пола пистолет и направил дуло одному из них в голову. И вот тут случилось странное. Бурый не смог выстрелить. Он смотрел в глаза своей жертве, причём в данный момент он не испытывал ни капли жалости, а даже ненавидел и презирал этого скорчившегося на полу парня в дорогой одежде. Он узнал его. Это был тот самый парень, который хотел увезти Дашу. И сейчас этот подонок скулил и извивался от страха. На это было мерзко смотреть. Эх, надо было бы его убить… Но Бурый не смог. Вернее, не захотел. Что-то произошло, словно щёлкнула какая-то кнопка, которая зажгла в его душе такие чувства, ранее ему незнакомые, как жалость и человеколюбие. Всё! Бурый понял, что киллер в нём умер навсегда.

Михаил вышвырнул в открытое окно оружие, выбежал из дома, сел в свою машину и поехал прочь. Но, доехав до перекрёстка, он увидел в зеркало заднего вида, что из ворот дома следом за ним выехали три машины. Началось преследование.

Бурый понимал, что оторваться сразу от трёх машин будет очень сложно. А бензина в баке осталось немного, долго куролесить по дорогам не получится. Михаил вцепился в руль и выжимал из машины предельную скорость. Он гнал по трассе, нарушая правила движения и рискуя своей жизнью. Однако машины преследователей не отставали и готовы были вот-вот зажать джип Бурого между собой. Но Михаил не сдавался. Когда замигала лампочка, сообщающая о том, что кончается бензин, Бурый вдруг резко свернул на просёлочную дорогу, уходящую в лес. Он решил, что бросит там машину. А уж по лесу его не так легко будет догнать.

Он ехал по разбитой и размякшей от дождя, в огромных ямах и колдобинах грунтовой дороге. Машину кидало из стороны в сторону, и казалось, что вот-вот она либо перевернётся, либо намертво увязнет в грязи. Но преследователи не отставали. Бурый уже думал, что скрыться от них не удастся, но вскоре услышал впереди странные звуки, напоминающие взрывы. И впрямь, дорогу преградил покосившийся забор из колючей проволоки с надписью «Осторожно! Военный полигон!».

Ни минуты не раздумывая, Бурый направил машину прямо на этот забор и, сломав его, выехал на поле. В это время на полигоне шли военные артиллеристские учения. Кое-где стояли макеты танков, по которым и шла бомбёжка. Преследователи остановились у ограждения как вкопанные. Мужчины выскочили из машин и с выпученными глазами наблюдали, как джип Бурого стал вилять по полю между воронками, стараясь увернуться от летящих на него снарядов.

Командир учений, глядя в бинокль, просто остолбенел.

– Ё-моё! Это что за идиот?!! – воскликнул он. – Прекратить бомбардировку!!! Взвод! Отбой атаке!!!

Но было поздно. Один из снарядов разорвался рядом, подбросив тяжёлый джип Бурого в воздух словно картонную игрушку.

– Всё! Хана ему! – сплюнул на землю Влад.

– Этот урод сдох, – ухмыляясь, сообщил Иннокентий жене, положив сотовый телефон на тумбочку.

– Ты это точно знаешь? – замерла Зинаида, прогнав с коленей толстого мопса.

– Влад сказал, что только что своими глазами видел, как в его машину попал артиллеристский снаряд. Этот кретин заехал на военный полигон. Его машина разлетелась на куски. Сто процентов он теперь мёртв.

– Это плохо, – покачала головой Зинаида. – Я же говорила, что нельзя его пока убивать. Он был хорошим ориентиром. Вот как теперь девчонку искать?

– Найдём как-нибудь, – приободрил сам себя Иннокентий. – Она же слепая. А слепых с именем Даша не так уж и много в нашей стране. Где-нибудь она о себе даст знать.

– Пожалуй, дорогой, ты прав, – улыбнулась Зинаида. – Без родственников, а теперь и без помощи этого урода девчонка не сможет долго скрываться. Она либо вернётся домой, где её ждут наши люди, либо скоро объявится в каком-нибудь обществе слепых или в доме инвалидов.

– А там мы её и поймаем! – радостно потёр руки Иннокентий. – Давай-ка за это, жёнушка, мы с тобой выпьем. Налей нам коньячку.

– С удовольствием, любимый! – проворковала Зинаида.

Жила нервно ходил по дому, пытаясь хоть чем-то заняться. Но всё у него валилось из рук. Уже стемнело, а Бурый всё не возвращался. Жила включил телевизор, но всё, что происходило на экране, его не интересовало. Он просто уставился в монитор, думая при этом о своём.

А вдруг Медведь погиб? Или он попался ментам и теперь его засадят в тюрьму на долгие годы? Как же теперь ему жить без Бурого? Как зарабатывать деньги? Ведь уже больше двадцати лет он жил только на то, что брал заказы, которые выполнял его друг.

За окном тихо скрипнула калитка. Жила осторожно выглянул из-за шторы, но в темноте ничего не было видно.

Жила выскочил из комнаты, помчался, спотыкаясь и чуть не падая, по лестнице, выбежал во двор и увидел, как от калитки, хромая, еле ковыляет по дорожке Бурый. Правая рука его безвольно болталась. Брюки порваны и все в грязи, а от прокопченной кожаной куртки сильно пахло гарью.

– Медведь! Живой! – обрадовался Жила, подбежал к другу и схватил его в объятия. – Ты прямо как с войны вернулся!

– Тише ты! Больно же! – Михаил потёр больную руку. – А я и впрямь с войны…

И вдруг Бурый пошатнулся и упал.

Ужинали молча. В огромной столовой слышен был только лязг серебряных вилок и ножей о фарфоровые тарелки антикварного сервиза.

– По какому поводу ты достала этот сервиз? – наконец-то заметил Иннокентий, который в этот вечер был в особенно угрюмом настроении, потому что ему доложили, что тот урод, оказывается, не погиб на полигоне. – Мы что-то празднуем?

Зинаида с лёгким укором посмотрела на мужа.

– Кешенька, неужели ты забыл, какое сегодня число? Сегодня же день рождения Никитушки! И хоть его с нами пока нет…

– Замолчи! Чтоб я не слышал больше ни слова об этом слюнтяе! – Иннокентий в ярости бросил вилку на стол и отшвырнул тарелку.

– Осторожнее, Кеша! – вскрикнула Зинаида. – Этому сервизу цены нет!

– Сервизу! Цены нет! – грубо передразнил её Иннокентий. – Да и чёрт с ним! Это мне цены нет! Столько лет я на вас горбачусь, а благодарности и отдачи от вас никакой!

– Ну что ты такое говоришь, Кешенька?! Мы очень тебе благодарны! – засюсюкала Зинаида и чмокнула мужа в щёку. – Ты наше сокровище! Мы тебя обожаем!

Иннокентий от этого поцелуя сморщился и брезгливо вытер щёку.

– Да я не о тебе говорю. Что мне с твоего обожания? Я про сыновей тебе талдычу! Сколько раз тебе говорил: не балуй пацанов, не сюсюкайся с ними! Вот чего ты добилась своим глупым кудахтаньем? Испортила парней! Не мужики, а какие-то рохли получились!