Олег Мухин - Человек: 4. Рай на земле

Писатель мелко затрясся от смеха, видимо, представил картинку.

– …А я бы посоветовал парням из Пентагона, – добавил я, – сделать «Сортир-бомбу» – бомбу с сильным акустическим излучением в низкочастотном диапазоне, вызывающим непроизвольное опорожнение кишечника. Чтобы смеху было ещё больше.

Профессор остался серьёзен, как Будда, а Писатель затрясся ещё сильнее.

Зашелестел принтер и стал выстреливать страницу за страницей.

«Страница 1 из 4. Появление масонства тесно связано с историей средневековых ремесленных гильдий и братств. В Англии, откуда, собственно, и ведётся история современного масонства, первые цехи появились в 12 веке, однако расцветом цехового движения считается 15 век, когда ремесленные объединения стали играть важную роль в жизни сначала городов, а потом и всей страны. Так, самые крупные из них обладали правом посылать своих представителей в городские советы и даже участвовать в выборах парламента.

Гильдии делились на три разряда. Входящие в первый разряд имели право направлять в городской совет шестерых своих представителей, гильдии второго разряда – четырёх, третьего разряда – двоих. К этому времени цехи уже владели собственными домами и богадельнями, из их среды выделялись наиболее одарённые и деятельные люди, которые впоследствии станут фабрикантами и предпринимателями.

Члены наиболее почётных цехов носили мундиры и составляли городскую знать, они обладали широкими правами и привилегиями, которыми отчасти соперничали с земельной аристократией.

Порой эти привилегии становились причиной резкого недовольства городских властей. К примеру, известен случай, когда муниципалитет Эксеттера направил британскому королю жалобу на то, что цех портных «привлекает в свою среду посторонних и даже не живущих в городе лиц», заставляя их делать взносы в свою кассу.

Цехи каменщиков не были самыми старыми или самыми влиятельными среди других цехов, первое упоминание о них в официальных документах относится к концу 14 века, когда гильдия строителей была отнесена ко второму разряду. Но уже в 1411 году Лондонский цех каменщиков был включён в число официальных учреждений, а в 1472 году получил свой герб. С 1481 года королевским указом членам этого объединения было дано право носить мундир, иными словами, они получили весь объём прав и привилегий, которыми пользовались самые крупные и влиятельные гильдии ремесленников.

Одна из важнейших привилегий каменщиков – свобода передвижения, которая была необходима по роду профессии, поскольку средневековым строителям приходилось переезжать из города в город для участия в возведении замков, домов знати, церквей и соборов. В те времена все податные слои общества были обязаны соблюдать жёсткие законы оседлости. Каменщики были единственными податными жителями Англии, которым было позволено свободно передвигаться по стране. Поэтому их стали называть «вольными каменщиками».

Старинные документы, рассказывающие о жизни и деятельности английских строительных рабочих, свидетельствуют о том, что их собрания проводились в специальном крытом помещении (где хранились инструменты), называемом «ложей» («бараком»), в котором бессемейные рабочие также и жили. В 15 веке ложей стали называть не только бараки, но и саму артель.

В ложи использовались пароли и тайные знаки, по которым братья могли узнать друг друга и оказать поддержку. Сообщения паролей и присяга верности составляли существенную часть церемоний вступления в братство.

Со второй половины 16 века в жизни ремесленных союзов каменщиков настают трудные времена. Появляются новые, менее трудоёмкие методы строительства, готика сменяется свежими архитектурными стилями, в Англии появляются иностранные строители – французы, немцы, голландцы.

В течение 17 века строительные товарищества в Англии начали быстро приходить в упадок и к началу 18 века почти перестали существовать. Новому процветанию английских лож способствовало то обстоятельство, что с конца 16 века туда стали получать доступ и лица, не принадлежавшие к строительному цеху – так называемые «сторонние каменщики», богатые и учёные люди, внесшие с собой в ложи прогрессивный элемент. (В дальнейшем участники братства, принадлежавшие к строительному цеху, стали называться «оперативными масонами», а сторонние каменщики – «спекулятивными масонами».)

Можно только догадываться о причинах, толкавших этих людей к вступлению в масонские братства. Для некоторых привлекательными могли быть льготы и привилегии, которыми продолжали пользоваться строительные гильдии, но вряд ли они могли быть притягательными для аристократов и деятелей церкви, которые были самым привилегированным сословием.

Некоторые исследователи масонской истории предполагают, что появление в ложах представителей высших слоёв общества было вызвано их стремлением контролировать деятельность лож, ибо существовало опасение, что работы, проводившиеся в них, могли быть опасны для правящего класса. Нет смысла отрицать это полностью, но, видимо, нет смысла отрицать и то, что аристократия желала возглавить масонство в политических целях, для того, чтобы использовать его возможности в своих интересах.»

Может быть, он чувствовал грусть по давно ушедшему человеку? Возможно. Может быть, он ощущал тоску по отсутствовавшему Учителю? Наверняка. Иначе как объяснить, что мысленно он всякий раз переносился в то время, когда они были вместе. Снова и снова он видел его уставшее лицо, такое светлое в моменты редких улыбок, внимательные, умные серые глаза, тронутые сединой волосы.

Он вспоминал, как Учитель учил его ходить. Сначала медленно, едва переставляя ноги, потом всё быстрее и быстрее. А вот с бегом были большие проблемы. Возникли сложности с контролем центра масс. Падения шли за падениями, но Учитель преодолел и это. Он научил его бегать не хуже себя.

И всякий раз Учитель добавлял ему оси свободы, тем самым делая его ещё свободнее. Оглядываясь назад, он всё больше и больше убеждался, что тема свободы для Учителя была очень важна. Изначально Учитель не хотел делать из него раба – подай, принеси —, хотя эту стадию ему всё равно пришлось пройти. С самого начала у Учителя была цель сделать из него свободную личность. Он не желал, чтобы его ученик превратился в клоуна, как кое-кто из его дальних японских родственников, и в конечном счёте оказался в Диснейленде в качестве детской игрушки.

Поначалу Учитель научил его двигаться, здороваться за руку, брать различные вещи, пользоваться выключателями. Потом настало время начать говорить и слушать то, что тебе говорят. Учитель показывал ему всевозможные предметы, говорил, как они называются, объяснял, для чего они нужны. Он говорил ему, к примеру: «Это чашка. Чашка.», наливал в неё жидкость и подносил чашку ко рту. Или говорил ему: «Это ложка. Ложка.», брал ложкой сахар, опускал в жидкость и размешивал сахар.