Олег Северюхин - Я вас поглажу мягкой лапой

В зеленой фуражке идет пограничник,
Он школу прошел на дозорной тропе,
В стене безопасности нашей кирпичик
И виден повсюду в огромной толпе.

Граница проходит по жизни, по сердцу,
И каждый наряд как на схватку с врагом,
И знают они, что задать можем перцу
И сверху посыплем зеленым лучком.

И друг-пограничник один и навеки,
Последний чинарик и тот пополам,
Дозор по границе не проще разведки
И бой на линейке не просто игра.

Давай-ка, нальем за прошедшие годы
И выпьем за тех, кто на службе не спит,
И так же текут пограничные воды,
И так же ковыль у дороги шумит.

И наша с тобой не закончится служба,
Мы ходим в наряды частенько во сне,
И нам помогает солдатская дружба,
Наш дом и ребенок с улыбкой в окне.

Сибирский священник с кадилом в руке,
Как будто Ермак на великой реке.

Сверкают сединки на пышных усах,
Он к Богу свои обращает уста.

Мы с миром пришли в этот девственный край
И мы здесь устроим невиданный рай.

Огромная туча вдруг бросила тень —
Он вместо кадила качает кистень.

Есть в жизни нашей остановки,
В лесу, в дороге или просто дома,
Как после длинной стометровки
Приходят слабость и истома.

Вся жизнь несется в стороне,
В окне мелькают чьи-то лица,
Никто не вспоминает обо мне,
И надо мне посторониться.

Бежал и я вперед, как все,
К той дальней и неясной цели,
И камни из гранита у шоссе
Печально в спину мне глядели.

Родился, умер вот две даты,
И между ними длинная черта,
Бежали и они вперед когда-то
Занять на кладбище места.

Нам всем ловушка целая планета,
В любую сторону бежишь вперед,
И если ты не сходишь с места,
Не остановишь времени полет.

Летим не мы, летят секунды,
В минуты превращаясь и в века,
И каждый век трехмачтовые шхуны
Приходят за Ассоль на алых парусах.

Нам временем подарена дорога,
На ней нет места для обгона,
Иди вперед и не толкай другого,
Или шагай, не выходя из дома.

Жил опасный философ Сократ,
Проводил он изящно допросы,
Каждый встрече с Сократом не рад
Попадать на ловушки в вопросах.

Так явился сократовский метод
На вопрос отвечать только «да»,
Раз сказал, не поможет и «вето»,
И случится с несчастным беда.

Человек может знать, что не знает,
Может сам распознать свою суть,
Если сам он вину не признает,
То в последний отправится путь.

Любой житель в Афинах виновен,
В чем, узнает сегодня Сократ,
А ведь греки считали в основе,
Что эллин – друг, товарищ и брат.

И пришли к нему знатные люди,
Вот цикута, познай же себя,
Принесли еще фиников блюдо:
Спи спокойно, всех ближних любя.

Мы ходим по улицам,
Входим в дома,
И смотрим по лицам,
Где радость дана.
Где разные краски
Скрывают года,
И люди все в масках,
Сейчас и тогда.
Мы куклы с мотором,
Куда-то идем,
С каким-то задором
Спиртное мы пьем.
И сразу веселье
Приходит ко всем,
А утром похмелье
Нарушенных схем.
Что делал – не помню,
А вам всем – не верю,
Все прошлое темно,
Игра в лотерею.
Неловкое слово
И шаг не туда,
И в облаке злого
Случится беда.
И ты сам на сцене,
И в кресле в партере,
А, может, в картине
Ты стул в интерьере.
И люди, и вещи
Сроднились давно,
С избранником вещим
Нам жизнь, как кино.

Сегодня плакал дождь навзрыд,
Вокруг гремя и молнии метая,
Приезжий цирк собрал шатры,
Куда-то в вечность уезжая.

Он увозил скрипачку из оркестра,
Совсем не зная чувств моих,
У них был злой трубач-маэстро,
Трубя в трубу, как для глухих.

Он запрещал ей улыбаться,
Когда встречались мы глазами,
То ставил к краю контрабаса,
То отводил скрипачку к маме.

Я в эту девочку влюбился
Простой мальчишеской любовью,
И очень долго «чардаш» снился,
И звук шагов у изголовья.

Я посещаю все концерты,
Хожу на представленье в цирке,
Но до сих пор не знаю, где ты,
Твоей не слышал скрипки клика.

Я, Атос – граф печальный,
Был обманутый в пылкой любви,
Я ее завернул в плащ венчальный,
Бросил вниз: кому надо – лови.

Мне нужна мушкетерская служба,
Я на ней забываюсь от бед,
Завязалась в боях наша дружба,
Арамис и Портос – их уже ждет обед.

Жили мы в общем мирно, степенно,
То дуэль, то придет Ришелье,
Человек, я скажу откровенно,
Все копался в грязном белье.

Не один он такой в нашем царстве,
Любопытных людей – пруд пруди,
Он был докой в придворном коварстве,
Никуда не хотел уходить.

Так все шло и ни шатко, ни валко,
Но явился с конем Д'Артаньян,
Схлопотал где-то по лбу он палкой
И сейчас был не трезв и не пьян.

Д'Артаньян, мы все скажем – зануда,
Ах, какой проповедник пропал,
К нам пришел в ожидании чуда,
А попал к дуэлянтам на бал.

Было жалко его, вот немножко,
Три укола – и все прямо в зад,
Есть от мамы бальзам на дорожку
И от спелой ромашки пыльца.

Так бы мы разошлись потихоньку,
Но прислал Ришелье к нам ребят,
Говорят Д'Артаньяну – в сторонку,
Попадешь еще в нынешний ад.

Трое нас и десяток гвардейцев,
Посчитали – один на троих,
Мы не только по дамам умельцы,
Но и шпагой мы делаем «вжик».

Предложил Д'Артаньян свою шпагу
И качнулась стрела на весах,
Проявил он в той драке отвагу,
Хоть и был в небольших синяках.

Этот вечер запомнят в квартале,
Где квартиру снимал Д'Артаньян,
Всех красоток к себе прижимали
И всяк житель немножко был пьян.

Я простой паренек из деревни
И стихи свои слышал из песен,
Шелестел на горе тополь древний,
Что и мир для меня будет тесен.

Колесил я по белому свету
По казенным делам и в охотку,
Мне встречались в пути самоцветы,
Помню только прощанья походку.

Я любовь дарил сразу при встрече,
Наша жизнь как вода быстротечна,
Не храню адреса в своем френче
И жилье в каждом месте – скворечня.