Екатерина Смирнова - Богиня песков

Сегодня пришла необычная весть. Эммале принесла ее на порог комнаты Сэиланн и встала, щурясь. Сэиланн взяла листок и недовольно сказала:

– Не шути так. Мне пока не лезет в голову умение хорошо читать. Прочти сама.

– Очень просто – ответила Эммале. – Эти проклятые плясуны, несущие твое имя, добрались до Аар-Дех. Троих из них показательно казнили и вывесили тела на всеобщее обозрение, а ведь такого не было уже полвека.

– Я печалюсь – сказала сэи. – Но почему они сделали так? Объясни. Я не хочу, чтобы такое повторялось.

– Почему не хочешь? – оскалилась Эммале. – За тебя уже давно умирают неизвестные тебе люди.

– А почему ты так сердишься? Умирали и до того, и каждый был мной оплакан. Я печалюсь и буду печалиться, но я не могу запретить им ходить умирать.

– Запрети! – взвизгнула Эммале. – Ты, проклятая деревенщина, не умеющая читать, запрети!

– Не поможет – грустно сказала сэи. А после встала и вышла, и Эммале догнала ее. – Я на самом деле проклятая деревенщина. Я до сих пор не умею читать и писать, как нужно. Но они умирают не за это.

– Что такого заложено в твоем Законе, что все готовы за него убивать и умирать! Их много, и они бросаются под ноги страже! Мы скоро будем готовы пойти на Аар-Дех походом, но это… Но вот это… Ты довольна? Я спрашиваю тебя – ты довольна? Куда мы идем? Зачем нам все это?

– Если ты думаешь, что я довольна этим – равнодушно сказала сэи – возьми нож и убей меня.

Эммале вытащила кинжал, посмотрела на него и плюнула на желтую землю.

– Ты хоть убеди их, что ли.

– Не могу. Они свободны делать то, что им заблагорассудится. Если они хотят восставать – они восстают. Умирать – умирают. Если им кажется, что это справедливость – это их справедливость.

– Да чтоб тебя! – закричала Эммале. – Чтоб тебя!..

Лагерь шумел.

Больше всего шума было там, где поселились воспитанники Сэхра. Сам он стоял около палаток и умывался, а ученики буянили, развлекаясь.

– Смотрите! – кричал кто-то, подбрасывая в воздух растрепанную книжку. – «И глаза ее ярче солнца!»

– Да! Ярче солнца!

– И скрытые свечи в глазах ее – солнце утраты! Вы только подумайте! Разве могут быть свечи в глазах?

Они громко смеялись.

– Это же книга, глупые дети! – возмутился Сэхра. – Ни один настоящий сэх не обидит книгу! Откуда она у вас?

Он забрал у воспитанника книжку, посмотрел на обложку и прищурился.

– Где вы это взяли? Она издалека…

– Сэнгор привез с караваном – охотно объяснил Таи. – Сэнгор вечно привозит всякие мелочи. В этот раз – книги. Книги в Айдоре стоят дешевле воска.

– Вот как… Надо будет к нему заглянуть… Стойте, а это что?

Он открыл страницу и прочитал:

– Так-к-к-к… Страница оторвана…«держись»… А дальше?

– Рифма какая-то… – пробурчал он. – Глупая рифма. Не ритмуется, а рифмуется, дико и неловко. Так пишут песни люди в мокрых городах. Постоянная, переменная… жизнь… Опять они замахнулись на ток времени! Это же про любовь, которая идет по жилам! А зачем тогда словами?.. Интересная какая книга…

– Там есть про сэи – сказал кто-то из младших. – Очень смешно. Про свечи в глазах.

– Ага, и не только…

– Хмммм… узор из стрекозиных крыльев? Песчанки, стрекоза – это такое насекомое. Кто с юга, тот расскажет. Оно водится там, где течет вода и растет лес. Вы пойдите к Сэнгору, посмотрите, может быть, у него еще книжки есть. И больше не играйте с ними, я запрещаю так обращаться с книгами. Глупые дети. Играют, играют… Зачем я вас учил читать?

Сэхра задумался, потом захлопнул книжку, сунул ее в суму и отправился к Сэиланн. Пусть посмотрит и послушает.

Раз в пять дней сэи спускалась из замка говорить с народом, судить и разрешать споры. Теперь это было нужно реже, чем прежде, со многими вещами справлялись другие люди, но как без этого?

К шатру совета Сэйланн сегодня привели высокую старуху, кутавшуюся в темно-синее покрывало. Да, удивительная эта старуха была высока и стройна: если бы не морщины, можно было бы подумать, что ведут юную девушку. Шаг ее был легким, а голос – громким.

Она позволила подвести себя к новой палатке Сэиланн, но не бросить на землю. Поэтому Сэиланн вышла к ней и спросила, что ей нужно.

– Я пришла тебе служить, богиня – сказала она, и вокруг засмеялись.

– Как твое имя? – спросила Сэиланн.

– Имени у меня нет, ведь я схени. Но я воспитала детей нашего благородного повелителя, и детей его детей, и…

– И детей детей его детей – закружилась на месте Сэиланн. – И детей детей детей его детей.

Вокруг захохотали и заплясали верные, начиная свой любимый танец. Им очень нравилось то, как шутит богиня.

– И детей детей его детей, ха! И детей тоже!

Труп благородного повелителя, на горе себе решившего принимать у себя слуг Его священного величества, остался валяться во дворе его разоренного замка три дня назад, над чем сейчас и смеялись верные. Крови пролилось не так много, хотя – конечно, не детской. Сэиланн никогда не вырезала весь род врага, давая слабым бежать. Слабые бежали.

Очевидно, у этой старухи в синем покрывале была птица. Иначе как она догнала их? Пешком?

– Зачем, зачем ты бросила детей детей его детей, а? – громко смеялась сэи. – Зачем?

– Я пришла служить тебе – повторила Синее Покрывало, не трогаясь с места. – Ты оказалась сильнее. Я живу так долго, потому что помню, кто сильнее всех.

– И кто же сильнее всех? – бросила Сэиланн, продолжая кружиться.

Губы старухи сжались в тонкую ниточку.

– Сильнее всего – закон! – ответила она. – А ты сейчас – закон в этих местах. Я буду служить тебе до тех пор, пока твой закон не ослабеет.

Богиня продолжала танцевать. Потом остановилась и топнула ногой.

– Зачем ты мне, женщина в синем покрывале? Убирайся, или останешься без головы!

Верные придвинулись поближе.

Но старуха не отступила.

– Веришь ли ты мне, богиня, или убьешь на месте? Поверь мне или убей меня, я не могу уйти оттуда, где я нужна.

Сэиланн фыркнула и захохотала.

– Конечно, я понимаю, о чем ты говоришь. Любая сахри отличит правду от вранья. Но разве я – только глупая сахри?

«Конечно, глупая сахри» – подумала Синее покрывало, оглядывая ее грязные ноги и спутанные волосы. Косички расплелись.

– Глупая, глупая! – Сэиланн захохотала еще громче. – А то бы тебя не взяла. Саэле, проведи эту глупую старуху к моим детям. Пусть она сегодня побудет с ними, а вечером они скажут мне, что с ней делать!

Старуху подхватили под локти и потащили к стоянке, хотя постарались обойтись с ней уважительно: как-никак не испугалась.