Игорь Соколов - Человек из грязи, нежности и света

Его единственная путеводная звезда, звездочка, звездунчик.

Однако Рита боялась продюсера и его чудовищных сюрпризов, и чем больше она боялась, тем все чаще совокуплялась с дядей Абрамом.

Дядя Абрам и сам ощущал прямую зависимость их страха от сексуальной энергии, которая возникала от него как от батарейки.

Как ни странно, но страх концентрировал и одновременно сгущал, увеличивал силу их Любви, их взаимного притяжения друг к другу.

В свою очередь, и Любовь, и страх, объединенные в одном экстазе, выделяли из них волшебную эманацию, заглушая всякий голод и всякую неуверенность в себе.

Около часа они совокуплялись на мокром полу, в белом тумане между окаменевших морд динозавров, чьи стеклянные глаза запечатляли каждое мгновенье их безумного восторга. Уже потом, когда они поднялись с мокрого пола, они увидели вдали какой-то странный мерцающий огонек.

– Вы видите этот огонек? – раздался голос продюсера. – Это исходная точка вашего ощущения видимого мира.

Если вы сможете ее достигнуть, то вам повезет и вы достигнете Абсолюта, если нет, то вся ваша жизнь превратится в непрерывную цепь переходов из одной пустоты в другую!

– Моральный онанист, он думает нас испугать своим словоблудием, – фыркнул дядя Абрам.

– Давай все-таки пойдем на его огонек, – попросила Рита.

– Нет, дорогая мы пойдем наоборот, мы будем путать ему все карты, – засмеялся дядя Абрам, и, взяв Риту за руку, зашагал с ней в обратную сторону.

– Вы куда?! – испуганно прошептал продюсер.

– В мир красоты и очень доброго порядка, – съязвил дядя Абрам.

– Ну, дело ваше, только если вы не будете меня слушаться, то я вас буду наказывать, – недовольно проворчал продюсер.

– Не умеешь быть собой, не пытайся стать кем-то, – хохотнул дядя Абрам.

– Ну, ты и даешь, – восхитилась им Рита и поцеловала в губы.

– А вы, жрать хотите?! – прервал их восторженное состояние продюсер.

– Ну, хотим, а что дальше?! —сделался тут же скучным дядя Абрам.

– Тогда разобьете эту тусклую лампочку, до которой дойдете, и вам откроется дверь комнаты, в которой будет очень много жратвы и выпивки, – неожиданно раскрыл свою тайну продюсер.

– Ты что, решил с нами в сказки играть, что ли?! – развеселилась Рита.

– Да, просто вас, дураков жалко! – хихикнул по-доброму продюсер.

– Ты бы нас, дураков выпустил с Богом! – предложил дядя Абрам.

– А вот этого вы никогда не дождетесь, – огрызнулся продюсер и замолчал.

– Ну, что ж, пойдем бить лампочку к едрене фене! – вздохнула Рита.

– Пойдем! – вздохнул дядя Абрам и они пошли. Продюсер действительно сказал им правду, и когда дядя Абрам разбил лампочку, сразу же в стене раскрылась огромная бетонная дверь.

Они зашли в хорошо освещенную хрустальным люстрами большую залу, где на столе стояло множество еще горячих, дымящихся блюд: запеченные куры, индоутки, бутылки чешского и немецкого пива.

Дядя Абрам с Ритой тут же сели за стол и стали пить, и есть все подряд.

– Сейчас опять обсеремся! Туалета-то здесь нет! – засмеялась Рита.

Дядя Абрам поймал ее лучезарный взгляд, и его сердце громко забилось, будто он созерцал не Риту, а какое-то сказочное Божество.

Даже самые грязные слова с ее губ слетали как майские бабочки. Они порхали над ним, вызывая в нем силу трех христианских добродетелей – веры, надежды и любви.

– Вот вы и пришли к цели великого странствия, – прошептал продюсер, увидев, как они целуются за столом.

– Иногда он бывает даже мил, – прошептала Рита дяде Абраму, запивая их нежный поцелуй чешским пивом.

– А что нам делать, если мы и вправду достигли своей цели? – спросил ее тихо дядя Абрам.

– Я уже давно заметила, что тебе нравится говорить, что угодно, лишь бы не думать, – улыбнулась Рита, пожимая его правую ладонь.

«Ах, Боже, – подумал дядя Абрам, – ты вложил в природу женщины не разум, а инстинкт, но сейчас я вижу, что инстинкт, оказывается, сильнее всякого разума! И может поэтому она, женщина намного сильнее и терпеливее любого мужчины!»

Эта мысль нечаянно произнесенная вслух дядей Абрамом вызвала целый град страстных поцелуев со стороны Риты. От усталости они уснули прямо за столом, положив свои головы рядом, щека к щеке.

– И что мне с ними делать? – жалобно простонал над спящими продюсер. Он уже так привык к общению с ними, что ни за что не хотел их убивать.

И в то же время это здание надо было срочно освобождать для строительной компании, с которой он договорился о временной аренде.

«Надо спросить совета у Риты, – подумал продюсер, – раз дядя Абрам сказал, что она сильнее его своим инстинктом, то пусть и думает этим самым инстинктом, как спасти их общие шкуры».

– Ну, надо же, женщина сильнее мужчины, – все еще удивлялся словам дяди Абрама продюсер. Потом не выдержал и позвонил Эрике Львовне.

– Эрик, ты не знаешь, почему женщина сильнее мужчины?! – спросил он.

– Ты с ума сошел, Альфред, ты специально позвонил среди ночи, чтобы задать мне этот идиотский вопрос?!

«Ну, конечно, он же мужчина, пусть даже и в женском обличье», – усмехнулся про себя продюсер.

– Ты почему молчишь?! – рассердилась Эрика Львовна.

– Ты не женщина, Эрик, – хихикнул продюсер, – если бы ты был ею, то был бы рад такой постановке вопроса и уж, конечно, что-нибудь ответил!

– Идиот! – закричала в трубку Эрика Львовна и отключилась.

«Обижается! – усмехнулся еще больше продюсер. – Ну, и пусть обижается! Я не просил его кастрировать себя и глотать женские гормоны! А то он, видите ли, соблазнить меня захотел! Нет, все-таки женщина действительно сильнее мужчины!

И почему их назвали слабым полом. Наверное, чтоб мужчины оставались в полном неведенье! Впрочем, надо позвонить Кулундову, этот хоть и слепой, зато все знает», – подумал продюсер и позвонил.

– Кулундов, а ты не знаешь, почему женщина сильнее мужчины, или чем она сильна?

– Сейчас! Дай сосредоточиться, – попросил Кулундов.

Через минуту молчания Кулундов заговорил: Женщина сильнее мужчины обладанием! Когда она отдает мужчине свое тело в обладание, она сразу лишает его и воли и разума! Мужчина, обладая женщиной, постепенно деградирует, а все его саморазвитие обращается на обладание ее богатствами.

И таким образом, мужчина лишает сам себя возможности понять истоки своего бытия.

Женщина превращается для него в такую предметную реальность, которая ведет его к инертному, пассивному существованию, сосредоточенному только на созерцании и обладании женских прелестей! Она заслоняет собою весь мир для него, а в этом как раз и заключается ее высшая сила!

– Эка, ты загнул, Кулундов! – рассмеялся продюсер. – Хотя про обладание ты очень хорошо выразился! Однако я думаю несколько иначе, Кулундов, я думаю, что женщина сильна своим инстинктом, особенно материнским, например, ради своего ребенка она готова пожертвовать всем, чем угодно, даже своей жизнью!