Анатолий Вилинович - Остап Бендер — агент ГПУ

Вот такими представителями чекистской элиты и являлись те трое: Яровой, Клара и рядом с ней еще один плечистый из такой же конторы. Они прогуливались по Пальмовой аллее после царского ужина в санатории «10-лет Октября», размещенном в большей половине корпусов Воронцовского дворцового комплекса.

– Спокойно, камрады, – прошептал Бендер, опустив голову, будто разглядывал носки своих башмаков.

– А-а, севастопольские знакомые? – раздался голос Ярового, поравнявшись с сидящими.

Остап поднял голову, натянуто улыбнулся и, привстав, промолвил:

– Здравствуйте, Павел Антонович, здравствуйте…

– А меня, что же не узнаете, Остап Ибрагимович? – повела игриво глазами Клара.

Плечистый вопросительно взглянул на Клару, затем на Ярового, который сказал:

– Знакомьтесь, товарищи, Я вам потом расскажу, Семен Гаврилович, какая любопытная история произошла в Севастополе, она и познакомила нас. Но это потом. А сейчас, Остап Ибрагимович, разрешите вам представить… Да, ваши земляки из Киева, начальник тамошнего ГПУ Шавров Семен Григорьевич и сотрудница оттуда же Клара Шаврова.

– Бендер Остап Ибрагимович, председатель Киевского добровольного общества любителей археологии, – склонил чуть голову он. И с наигранной веселостью в голосе сказал, обращаясь к молодой женщине: – А-а, вот почему вы отвергали все мои ухаживания и провожания, когда мы с вами долбили камень науки в библиотеке ВУАКа.

Клара взглянула на своего мужа, как это определил Бендер, услышав ее фамилию, и, продолжая смеяться, сказала:

– Ну, это все еще было до того, Остап Ибрагимович.

– Понимаю, понимаю, – закивал головой Бендер.

Балаганову и Козлевичу ничего другого не оставалось, как стоять по обе стороны своего председателя и посматривать на Клару и ее провожатых.

Затем Бендер сказал:

– А это сотрудники-археологи нашего общества, – указал он на своих друзей.

Балаганов стройно встал и по-джентельменски назвался:

– Балаганов, Александр.

– Адам Козлевич, – последовал его примеру непревзойденный автомеханик.

– Очень приятно, товарищи, – кивнул плечистый гэпэушник из Киева.

– Ну, прекрасно, я вам потом расскажу, как все было, – пояснил Яровой.

– Вы, наверное, отдыхаете в санатории «Десять лет Октября»? В Воронцовском дворце? – спросил как уже хорошо знакомых Остап.

– Да вот, представилась такая возможность, – улыбнулся ему Яровой.

– О, прекрасный санаторий должно быть, – восторженно произнес великий предприниматель. И видя проницательный взгляд киевского начальника, Остап сказал: – Ну, мы с вами еще встретимся, Павел Антонович, – и, выдавив на лице улыбку, загадочно сказал: – Может еще, чем поможем.

– Да, Остап Ибрагимович, мир тесен, – улыбнулся тот. Но увидев проницательные взгляды своих киевских коллег, спросил: – Что так, Семен Гаврилович? Клара?

– Да, я получил письмо, что ни с того ни с сего нашей конторой начала интересоваться милиция. И я бы хотел уточнить, с чего бы это? Семен Гаврилович?

Клара отступила, взглянула на своего кавалера и отвела глаза в сторону, А тот сказал:

– Ну, поскольку это касается не моей службы, то ничего определенного я сейчас сказать не могу… товарищ Бендер.

– Но, Семен Гаврилович, если какие-либо шероховатости, я дам рекомендацию и отпишу, как эти молодцы помогли нам раскрыть бандитку, пробравшуюся на службу к нам, то вы сразу же измените свое к ним отношение, – неожиданно выступил в роли защитника Яровой.

– Ах, вот вы какой, – прищурила глаза энкаведистка. – Выходит, я была не права, имея о вас другое мнение?

– Разумеется, товарищ Клара, – улыбнулся ей Бендер. – Знаете, у Марка Твена есть известное изречение. Так я могу его перефразировать: «Слухи о моей незаконной деятельности сильно преувеличены».

Клара рассмеялась, и ее скупо поддержал киевский гэпэушник и более весело Яровой. Шавров сказал:

– Что ж, посмотрим, посмотрим. Послушаю своего коллегу о вашем подвиге, товарищи, – без улыбки произнес тот. – Но если Петр Николаевич так говорит, то я разберусь, чем это интерес милиции к вашей конторе вызван.

– Вот-вот, именно, подхватил председатель ДОЛАРХа, ни с того, ни с сего к нам археологам, преданным Советской власти, в чем убедился вот товарищ Яровой, он может подтвердить имеющиеся у него факты.

– Разберемся, разберемся, товарищи. Кстати, вы здесь отдыхаете? – спросил Шавров.

– Не до отдыха, Семен Гаврилович. Летняя пора – страдная пора для археологов. Отыскиваем места древних тавров, проживающих здесь когда-то, – без запинки выпалил Бендер.

– Любопытно, интересно, товарищи. Что ж, до встречи в Киеве, Остап Ибрагимович. Как приедете, сразу же прошу ко мне, – взял под руку Клару Шавров. – До свидания, товарищи археологи.

Яровой тоже собрался идти, но сказал:

– Да, Остап Ибрагимович, если у вас возникнут какие-либо проблемы, прошу ко мне. Отпуск мой заканчивается. Знаете где меня найти в Симферополе. До свидания, товарищи.

– До свидания! – раздалось дружное, в три голоса представителям органов.

Шавров собрался уже идти, но помедлили и сказал:

– Товарищ Бендер, вернетесь в Киев, загляните ко мне, возможно у моей службы найдется для вас поручение, – взглянул он на Клару.

– Благодарю вас, товарищ Шавров. Обязательно, как вернусь, непременно прийду к вам на прием.

– До свидания! – еще раз громко произнесли компаньоны в три голоса.

И слыша это, можно было с уверенностью сказать, что они с большим удовольствием прокричали бы «прощайте».

Как только гэпэушники удалились, Балаганов прерывающимся от волнения голосом спросил:

– Командор, вы действительно думаете вернуться в Киев и пойти к гэпэушникам?

За все время встречи с нежелательными представителями органов он был в невероятном напряжении. И при словах «ГПУ», «милиция» невольно вздрагивал и втягивал голову в свои молодецкие плечи.

– Ох, детушки, – начал закуривать Бендер папиросу из пачки «Южные», что свидетельствовало о его недавнем пережитом состоянии. – Я побываю у Симферопольского гэпэушника и посмотрю, какую он выдаст мне индульгенцию.

Он тоже, как и его молодой компаньон чувствовал себя во время встречи с неожиданными охранителями власти настолько неуютно, что даже ни разу не прикоснулся к своим заветным усам.

– Ну, давайте логично рассуждать, камрады, в чем заключается наше преступление? Подозрение, узнавание, что имели дело с иностранцами? Затем, дело дошло до обыска. Ничего не нашли, с поличным нас не взяли. Так чего же нам, собственно говоря, бояться? – рассуждал вслух Бендер. – Ни под какую уголовную статью они подвести нас не смогут. Все то, что мы приобрели, надо перебрать и устроить в конторе музейную витрину. Но это, детушки, тихо, тихо, – замахал рукой Остап, видя как его компаньоны, беспокойно заерзали на скамье. – Это мы еще обсудим, это мы еще решим. Не сейчас, голуби вы мои. Видите, как интересно иметь хорошие отношения с органами, которые иногда перерастают в органы покровительствующие нам.