Сергей Семипядный - маленькие и неприметные–2

Теперь кое-что более или менее ясно. Дмитрий принялся перебираться через забор, но тут опять зазвучал голос Ларисы.

– Милицию он просит не вызывать! Он хочет сдаться! Подожди минутку!

Хорошо, подождём. Через некоторое время Лариса прокричала, что Подлесный должен взять под наблюдение дверь, чтобы видеть, как Борис выбросит оружие. Дмитрий, не слезая с забора, переместился на пять метров вправо и сообщил, что он готов принять капитуляцию.

После небольшой паузы, достаточно, впрочем, продолжительной, чтобы Дмитрий уже смог вообразить, как Борис, изменив свои планы, пулей ссаживает его с забора, дверь открылась, и наружу вылетел некий предмет чёрного цвета, который вполне мог быть пистолетом.

Подлесный спрыгнул с забора и приблизился к углу хозблока. Он попытался отыскать взглядом выброшенное Борисом оружие, однако не сумел этого сделать, так как пистолет упал, очевидно, на грядку с морковью.

А, была не была! И Дмитрий вошёл в открытую дверь хозблока. Борис сидел на полу и страдальчески морщился. Правая его нога выше колена была обмотана вафельным полотенцем, основательно пропитавшимся кровью.

– В чём дело? – поинтересовался Дмитрий. – Ты откуда такой израненный выпал?

– Дима, я могу спускаться? – спросила Лариса.

– Да, спускайся. Вы с Борисом местами решили поменяться, что ли? Когда я отсюда уходил… Кстати, Лариса, вместе с тобой…

– Ладно, не издевайся, – оборвала его Лариса. – Прими-ка лучше лестницу. Я ведь тут с покойником сижу. Я даже ногой наступала на него, когда тебе орала. Кошмарики! Если бы ты знал, чего я тут натерпелась!

Под аккомпанемент нытья, плодотворно производимого Борисом, Лариса рассказывала о своих злоключениях. Борис же ныл самозабвенно, что, однако, не мешало ему в случаях, когда Лариса, по его мнению, не совсем точно излагала события, встревать в разговор и вносить собственные поправки.

Дмитрий, напротив, слушал почти что молча, обходясь в основном междометиями, и только качал головой и сочувственно кивал, а потом поднялся и заявил:

– Тебе, дорогая, необходима инъекция. Кубиков эдак двести.

Дмитрий открыл тумбочку и извлёк из неё бутылку водки. Он налил Ларисе полный стакан, затем в другой стакан налил минеральной воды.

– Ты что, я такими дозами и не пила сроду! – сказала Лариса, испуганно сжимаясь.

– Но и неприятностей, подобных нынешним, смею предположить, у тебя никогда не было. – Дмитрий настойчиво протягивал ей стакан с огненной водой.

– А вот я бы выпил, – простонал Борис.

Дмитрий налил и ему. Дрожащими руками приняв наполненный до краёв стакан, Борис переместился поближе к сидящей на кровати Ларисе, намереваясь, очевидно, чокнуться с нею.

– С ним пить?! С этим душегубом?! – завопила Лариса.

– Да пей одна. Сама по себе и в лечебных целях, – сказал Дмитрий и слегка пнул киллера. – А ты – на середину комнаты. Застолье, вишь, решил устроить, гад!

– Но это не по-русски как-то, – обиделся, вроде как, Борис.

– Да там же труп лежит! Человек, тобой, злодеем, погубленный! – вскричала Лариса.

– Я свою жизнь защищал. Они убить меня собирались. В пределах необходимой обороны действовал. Или-или, да, вот так вопрос стоял, – оправдывался убийца, однако довольно вяло, весь в предвкушении предстоящего акта принятия горячительного.

Спустя несколько минут Лариса выглядела уже несравненно более жизнеутверждающе. Она даже на убийцу Бориса теперь смотрела иначе.

– Что с этой тварью будем делать? – благодушно спрашивала она. – Пристрелим при попытке к бегству или организуем ему явку с повинной? С убийцей, который, к тому же, меня хотел убить, пью водку! Кошмарики, да и всё.

– Но меня же обещали отпустить! – возопил Борис. – Ведь договаривались же!

– Ты сам первый нарушил условия контракта! – не согласилась Лариса. – Чтобы меня убивать – нет, такого не было в контракте. И даже быть не могло.

– Но я же вывел вас на Пал Палыча!

– Это, по-твоему, называется вывел? Ничего себе заявочки! И где он теперь, тот, на которого ты вывел?

Лариса и Дмитрий всё же обещали Борису если не врача, то хотя бы фельдшера или ветеринара. После этого Дмитрий загнал свою машину во двор, а «Опель» Ларисы вывел на улицу.

При выезде из дачного посёлка Дмитрий вспомнил о Степанищеве. Вполне возможно, Степанищев позвонил в милицию. Если это так, то о Борисе позаботятся и без них с Ларисой.

Лариса неожиданно рассмеялась.

– Слушай, я такая пьяная, что вот вспомнила, что нас заказали, а мне не страшно, понимаешь?

– Нас? Что ты имеешь в виду? – спросил Дмитрий.

– Нас – это тебя и меня. Обоих, значит. Представляешь? Да, нас решили ликвидировать. Фьють – и всё. Точнее – бах, бах! Я тебе не говорила разве?

– Давай почленораздельней.

– Да ты не переживай. Он там остался, а мы вот они, – продолжала беззаботно Лариса. – Давай знаешь, чем займёмся? Ну! Ты догадался? Ты по тому, как я это сказала, догадался, чем мы займёмся? А, Дима?

– Надо поискать, где съехать.

– Что? Съехать? Наоборот, я тебе говорю! Надо добавлять обороты, миляга. Ну ничего, сейчас добавишь. Так, ремень уже отстёгнут. Ты почему не пристёгиваешься? Хорошо, сейчас всё остальное рассупоним, конь с яйцами. А ты держи ногу на педали. Понял? И моё окно открой, чтоб ветер свистел и выл. Меньше ста – вырываю всё и выбрасываю в окно. Чтоб никакой халтуры!

Лариса действовала решительно и жёстко, так, что Дмитрию периодически приходилось её одёргивать. Ларисе это не понравилось.

– Ах так? – сказала она. – Пищать будешь? Ладненько, по-другому сделаем.

Не успел Дмитрий опомниться, как обнаружил себя перемещённым в горизонтальное положение – Лариса опустила спинку водительского кресла назад.

– Я же не вижу дорогу! – закричал Подлесный.

– Я сама. Я всё – сама, – безапелляционно заявила Лариса. – И не дёргайся! – И она покинула своё место, чтобы взобраться верхом на отстранённого от своих обязанностей водителя.

Автомобиль, поскрипывая резиной, вилял из стороны в сторону, и Дмитрий боялся, что они либо врежутся куда-нибудь, либо от волнения пропадёт эрекция. Лариса, между тем, покончила со всеми действиями, связанными с передислокацией, – и машина пошла более прямолинейно, однако со всё увеличивающейся скоростью. Таким образом, вероятность аварии существенно уменьшилась, но последствия, случись что, оказались бы несравнимо более плачевными.

– На дорогу смотри! – вынужден был периодически напоминать Ларисе Дмитрий, видевший, что Лариса то по сторонам поглядывает, то назад голову запрокидывает. А порой она наверняка ещё и глаза прикрывает.

– А мимо мужики, мужики едут! – приговаривала она. – Они смотрят на меня, смотрят и ничего не понимают. Они все на меня смотрят. Я сниму это, долой верх! Хорошо? Они – на мои сиськи, а ты протянешь руки, и они их увидят, твои руки! Да?