Владислав Картавцев - Вера Штольц и всего лишь несколько дней

– Верка, Вер, слушай меня внимательно! Ты помнишь, в салоне у Трепанга тебя фотографировали – ну, до стрижки и после? Помнишь? Ты еще дала согласие – типа, а что тут особенного? Да, было дело! Так вот, оказывается, это конкурс был среди десяти лучших московских салонов на лучшую случайную модель-клиентку. И твоя фотка победила! Ну, там, конечно, где ты после стрижки, где Трепанг из тебя конфетку сделал! Результат до и после – просто супер! Ты вся такая серая с улицы, а после – вау, настоящая сексбомба! Ты представляешь? Сегодня весь гламурный Интернет твоими фотками забит вместе с интервью Трепанга, который, кстати, тебя везде ищет! А сегодня вечером в «Крокус Сити Холле» церемония награждения победительницы – т. е. тебя! – будет! ТЫ ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ? Вот зайди в Интернет, сама посмотри!

Ирка выпалила все разом, проглатывая слова и выпучив глаза. Вера стояла, как оглушенная, а возле подпрыгивала подруга и тянула ее обратно в офис смотреть в Интернет. Не успели они зайти в помещение, как к девушкам подскочил Кирилл и услужливо предложил воспользоваться его компьютером, потому что он более быстрый. Оказывается, второпях они забыли закрыть за собой дверь, и он все слышал. Как и Фиалка Марфовна, и директор.

Искать долго не пришлось. Стоило им зайти на сайт одного из самых гламурных и пафосных журналов Москвы, как прямо с главной страницы на них уставилась Вера с роскошным блондом и чарующей улыбкой, в которой не было ничего искусственного, а только неподдельная радость от себя теперешней. А внизу стояла подпись: «Новая звезда Трепанга-Печерского, жена известного торговца модными афродизиаками».

Далее шло интервью самого Трепанга и многочисленные комментарии взбудораженных поклонников, которые живо обсуждали появление нового загадочного и такого красивого лица. Все задавались вопросом – так, случайно Вера выиграла, или это ее муж – таинственный торговец патентованной мужской силой – проспонсировал ее победу?

Сказать, что фотка Веры в интернете произвела на сотрудников и руководство фирмы впечатление, означало не сказать ничего. Кирилл смотрел на нее, как персонажи картины «Явление Христа народу» на явление Христа – как будто и сам только что стал свидетелем некого вселенского чуда, которое явилось. После некоторой заминки, вызванной усердным переглядыванием директора и бухгалтера между собой (а потом – наоборот – бухгалтера с директором), Сан Саныч разродился какой-то высокопарной речью, что, дескать, почему она раньше не сказала, что она – жена олигарха, и что он очень рад, что она с ними и в их маленьком коллективе и помогает им торговать, и что она скромна не по годам, а, вообще-то, можно было бы и раньше все объяснить.

Вера сидела перед монитором и пыталась собраться с мыслями, которые разбегались, как муравьи, во все стороны. Слегка мешал только Кирилл, который принялся громко расточать в ее адрес какие-то немыслимые любезности и исходить флюидами сопричастности – подмигивать, улыбаться, всем своим видом словно показывая – ну что, круто! А я ведь вам говорил! Потом Кирилл резко перешел к делу и постановил, что Вера обязательно должна их всех пригласить на награждение, прозрачно намекая, что, конечно, директор с Фиалкой не пойдут, но зато он – точно пойдет. Однако пока Вере было совсем не до него.

Ее больше интересовало, что же теперь делать. Она рассеянно смотрела на директора, вдруг загрустившего и уже прикидывающего, где ж ему взять ей замену, и чуть не плакала. Известие о ворвавшейся в ее тихую жизнь громкой и обсуждаемой славе ее совсем не обрадовало, поскольку предвещало быстрые и непредсказуемые перемены. Потом она перевела взгляд на Фиалку Марфовну, грузно опустившуюся в кресло и что-то бормочущую о новом всемирном сплетнике – Интернете, и ей стало совсем нехорошо. И если бы не Ирка, с торжествующим видом стоящая рядом, она бы точно пустила слезу, которая сегодня подступала к ней еще с самого утра.

Странно, но самым решительным оказался Сан Саныч. Он сделал серьезное лицо и громким начальственным голосом объявил, что это даже хорошо, поскольку сейчас много кто узнает и об их фирме, и что нужно сегодня отпустить Веру пораньше (прямо сейчас), чтобы она как следует подготовилась и выглядела на все сто! Его идею горячо подхватила Ирка, которая уже чувствовала себя, как дома (этому ее качеству характера Вера всегда завидовала), и, крепко взявши Веру под локоть, она заставила ее со всеми попрощаться и выйти из офиса. Кирилл пытался было что-то прокричать девушкам вслед, намекая о приглашении, но, конечно, остался без ответа, поскольку на него никто не обращал внимания.

Уже выйдя на улицу, Ирка затараторила о том, что Вере прямо сейчас нужно бежать в салон к Трепангу, где он ее ждет, а потом они вместе с ней поедут выбирать наряды на вечер. Потом она чуть-чуть подумала и решила сначала поехать за нарядами, далее где-нибудь перекусить, а следом – в салон и сразу оттуда на церемонию. Ее напор был сродни атаки мамонтов на ближайшую съедобную рощу эвкалиптов, и Вера, не в силах ей противиться, покорно побежала за Иркой, наращивающей скорость с каждым шагом.

Даже на ходу Ирка не переставала болтать. Разгоряченно размахивая руками, она рисовала перед Верой картины гламурной жизни светских львиц – блики фотовспышек, богатые поклонники и сумасшедшие букеты цветов у ее ног. Глянцевая жизнь в Иркином исполнении выглядела, как непрекращающееся райское наслаждение, наполненное изысканными ароматами и статными молодыми ухажерами, мечтающими прикоснуться губами к ее ладони. Но Вера почти не слушала – мало того, что она еле успевала за Иркой, так еще и была занята совсем не глянцевыми мыслями. Она просто думала, а не выгонят ли ее с работы, и, вообще, что же это такое творится на свете, господи?!

Она и не заметила, как Ирка на ходу позвонила самому Трепангу, объявила ему, что скоро доставит Веру в лучшем виде, и что он может не дергаться, а пока они идут в бутики искать что-нибудь поприличнее. Вдруг она резко остановилась и сообщила Вере, что нечего им понапрасну тратить время, поскольку у Веры и так уже куплено все необходимое и – да, да! – их поездка в Питер не прошла впустую, а особенно – подготовка к поездке. И, вообще, что бы Вера без нее делала – и с нее уже причитается за ее, Иркину, расторопность. Вера лишь кивала головой, покорно соглашаясь, что – да, так и есть. Но, конечно, будет несколько лукаво не сказать, что у Ирки здесь был и свой корыстный интерес – она любила гламур гораздо больше Веры и теперь логично рассчитывала прицепом попасть в светскую хронику.

По команде Ирки девушки резко сменили направление движения и теперь во всю прыть двигались к метро, спеша к дому Веры за готовыми нарядами. Что-то должно было произойти!