Ярослав Питерский - Падшие в небеса.1937

Павел засмущался. Он хотел бросить ему в ответ: «конечно не верю!». Но не смог. Или не захотел. Он так и не понял. Но Клюфт промолчал. Он не ответил. Он смотрел внимательно на этого молодого человека и молчал. Ждал. Маленький покачал головой и добродушно добавил:

– Ну да ладно. Это, как говорится, на вашей совести. На вашей. Все на вашей совести. Ладно. Я вот только еще раз хочу вас спросить, зачем было лезть на рожон, писать эти цитаты из библии? А? Если вы сейчас от них отрекаетесь?

– Я?! Я не отрекаюсь… – осекся Павел.

Он не понимал, куда клонит Маленький.

– Нет-нет, Клюфт, вы отрекаетесь. Врете! Ладно. Так значит, библию сжег Смирнов? А вам он давал ее почитать. Но ведь вы говорили, что у вас библия лежит в дровянике? А? На одном из допросов? Говорили?! Помните?!

– Не помню. После лазарета, мало вообще что помню, – соврал Павел.

Он, конечно же, помнил, как сказал Маленькому, что у него в дровянике есть библия. Что он спрятал ее там. И сказал это неспроста, есть шанс открутиться. Ну, допустим, пойдет следователь в дровяник и не обнаружит там библию, что тогда? А тогда можно сказать: кто-то украл библию! Кто-то зашел в дровяник и унес книгу! Ведь сарай-то не запирается на замок. А там потом пусть ищут! А там потом пусть разбираются! Клюфт довольно улыбнулся. Следователь понял, что Павел лукавит:

– Так, так. Ну ладно! – угрожающе пробасил Андрон.

Маленький нагнулся, открыв ящик стола, достал оттуда толстую книгу. Ее темно-коричневые бока переливались. Золотая тесьма и буквы слабо светились. Павел с удивлением смотрел на переплет и не мог поверить своим глазам.

– Вот, узнаете?

– Что это?! – переспросил Клюфт и сглотнул слюну.

– Это библия. Она лежала у вас в сарае. В дровянике. Я ее там нашел.

– Что?! – Павел ухмыльнулся. – Это провокация. Это уже настоящая провокация! Вы же только что вписали в протокол, что главный редактор Смирнов сжег вещественное доказательство! Сжег! А теперь опять за свое?! Чего вам надо-то?! А?! Что вам надо еще?! Ее не было в дровянике! Ее просто не могло там быть! Вы эту книгу сами откуда-то взяли, сами!

– Успокойтесь! Успокойтесь, арестованный! – Андрон грозно хлопнул ладонью по папке с уголовным делом.

Из переплета вылетело еле заметное облачко пыли и взметнулось вверх. Павел подчинился и, опустив голову, замолчал.

«Откуда взялась эта библия?! Откуда? Маленький уверяет – ее нашел там, в дровянике! Но ее там не было! Не было! И не могло быть! Кто мог ее туда положить? А? Кто? Неужели Иоиль? Он?! Но откуда он знал, что ее нужно положить именно в это место? Откуда? Нет! Этого не может быть. Да и зачем богослову прятать книгу там? Да и вообще, был ли этот богослов? А? Может быть, это следователь его разыгрывает? Просто сам нашел библию и теперь врет ему, что она лежала в дровянике?» – лихорадочно мысленно рассуждал Павел. Маленький боязливо покосился на дверь.

Словно он боялся, что их услышат. Андрон пригнулся к столу и тихо сказал тоном заговорщика:

– Я не собираюсь ее к делу приобщать. К вашему. Пусть будет так, как все сложилось. Вы подчинились приказу Смирнова. И написали эту чертову статью. И библию он вам давал. Пусть. Я не собираюсь приобщать этот вещдок к делу. Я и осмотра-то не делал. Так, зашел к вам домой. Просто зашел.

Павел тяжело дышал. Он недоверчиво смотрел на следователя и ждал, что тот скажет. Клюфт уже понял: просто так этот человек от него не отстанет:

– Что вам надо?! Что? – зло спросил он.

– Мне надо тоже кое-что. Поверьте, так же, как и вам.

– Хм, и что же? Как и мне? – зло хмыкнул Павел.

– Да так… – Маленький откинулся на стуле. – Ведь я делал осмотр еще и в вашей комнате.

– Ну и что? – напрягся Павел.

Страшно. Это очень страшно! У него козырная карта, которую нечем бить!

– А вот в вашей комнате. В вашей. Я еще кое-что обнаружил.

– Хм, и что же?…

– Вернее, не что, а кого…

Павел сжал кулаки. Броситься, броситься на этого человека! Сдавить ему горло! Сдавить и придушить молча. Тихо. Успеть придушить. Вера! Вера! Он видел Веру! Он видел Веру!

– Нет, я вижу, у вас есть выдержка. Есть. Да, я общался с гражданкой Щукиной. С ней.

– Что? Кого? Щукину? – переспросил Павел. – Она тут ни при чем. Ни при чем. Она ни при чем. Вы зря эту женщину задержали! Она ни при чем! – Павел старался не подать вида, что он кипит от злости.

Но от напряжения у Клюфта вздулись на любу вены. Сердце колотилось. Павел задержал дыхание. Маленький заметил его возбуждение. Он покачал головой и, тяжело вздохнув, пододвинул на край стола пачку папирос:

– Вижу, вот и ваше слабое место. Нашел я его все-таки. Вот и все.

– Что вам надо? Она ни при чем! Если вы хотите и ее сюда впутать, так это вам не удастся! – прошипел Павел.

Он с негодованием смотрел на Андрона. Тот почувствовал угрозу, увидел ненависть и готовность к самому страшному. Маленький тоже заволновался. Он понял: еще мгновение и арестант кинется на него, а в кабинете никого нет! И помощь придет не сразу.

– Успокойтесь! – прикрикнул Маленький. – Вот папиросы – курите!

Павел видел: следователь испугался. Победа, пусть и незначительная, одержана. Он не позвал на помощь. Значит, с ним можно договориться, но что он запросит взамен? Клюфт медленно взял пачку и, достав папиросу, посмотрел на нее, сунул в рот. Маленький встал. Обойдя стол, подошел совсем близко к Павлу и, чиркнув спичкой, поднес огонек к лицу Клюфта. Они какое-то мгновение смотрели в глаза друг другу через огонь спички, сквозь рыжее маленькое пламя. Они смотрели в глаза друг другу и ждали. Ждали! Наконец Павел опустил взгляд и подкурил. Затянувшись, он грубо сказал:

– Вы что-то хотите?

– Да, я что-то хочу.

– Что? Что вам надо?

– Мне надо закрыть дело. Закрыть и отправить вас в лагерь. Все. Все. Понимаете. Все решено. Вы же понимаете, что вас неизбежно осудят. Понимаете. Вижу. И поэтому наверняка смирились с этим. Но прежде чем я сдам дело в канцелярию для заседания суда, мне надо знать, что вы не будете делать больше никаких заявлений. Никаких.

Павел молчал. Он нервно курил. Маленький стоял рядом.

– Что я могу сделать? Какое заявление? – выдохнул, наконец, Павел.

– Ну, хотя бы по вот этой книге. Мало ли?! Там вас могут передопросить, так сказать. А вы возьмете и заявите, мол, у меня была библия. Вот эта, – Андрон кивнул на книжку на столе.

– Но я действительно вижу эту книгу впервые! – бросил Клюфт.

– Ой, не верю. Не верю. Ну да ладно. Черт с этой библией! Черт с ней! Хотя, конечно, и ее надо было приобщить. Приобщить к делу. Но я это не сделаю. Не сделаю.

– Почему?!

– Потому что есть еще много вопросов. Много! На которые я, к сожалению, не смогу ответить. Не смогу. А если я не смогу ответить, значит, я плохо выполнил работу. Значит, могу получить по шапке. А сейчас такое время, когда каждый выговор может стоить дорого.