Евгений Горбунов - Тонкий вкус съедаемых заживо. История лжи и подлости

– Рубль видел?

– Ого, – произнес Саша, открывая Рейтеровское «окно». – Ну ты посмотри!

– Вот так. Уже двенадцать копеек вверх с начала дня. Нефть дорожает. Америка в негативе.

– Сливать рубли надо немедленно, – глухо произнес Игнатьев, – фиксировать прибыль и сидеть тихо-тихо.

– Ну, может быть, и так. Но ты бы перестал так мандражировать. Все будет хокей.

– Да, Левандос сейчас придет, увидит курсы и начнет тебя размазывать…

– Да пошел он нах… Так не зарабатывают. Мы в плюсе на восемьдесят штук, а чем рискуем? Луснет вниз и все.

– Да перестань ты, – Игорь хлопнул Саню по плечу, – что за пессимизм? Прекращай…

– Прекращу… когда закроемся.

Саша просмотрел заявки в системе на валютообмен. По рублям ничего не было. Так, мелочи. Сделал себе кофе. Российский рубль тем временем продолжал укрепляться по всем направлениям. В начале одиннадцатого пришел Леванченко. С усталым лицом он сел за компьютер. Саша приготовился. Сейчас начнется.

– Игнатьев, подойди сюда, – через десять минут послышался голос начальника.

– Да, Андрей.

– Что скажешь, – Леванченко показывал на монитор, где стояли курсы.

– Скажу однозначно, – сдавленно произнес Саша, – надо срочно закрываться и радоваться, что успели.

– Послушай, может, мне еще за шампанским сходить, – раздраженно цедил Левандос, – отметить удачную сделку топ-дилера Игнатьева. Ты меняешься не в лучшую сторону. Так недалеко до беды.

– Нам всем недалеко до беды. Закрываться надо.

– Так, иди, и чтоб я этого больше не слышал. Иначе сделаю выводы.

– Андрей, я…

– Все, разговор окончен.

Игнатьев тяжело опустился в свое кресло. Стало противно. Как это все остопиздело!!! Его, много лет проработавшего на этом рынке, никто не хочет слушать. НИКТО!!! Все не просто фантазируют, но и пытаются претворить свои фантазии в жизнь. Дилетантско-истерический подход ко всему. Но деньги не прощают такого подхода. Они отомстят. И «попадут» и правые, и неправые.

В зал залетела Дайнеко. Сейчас экзекуция продолжится. Она как всегда подошла к Леванченко. Обычные вопросы – стандартные ответы. Спросила, что с рублем. Леванченко показал цифру на мониторе.

– Игнатьев!

– Да, Людмила Николаевна!

– Какой там был курс?

– 25,2816.

Дайнеко, молча, смотрела на курсы. Потом наклонилась к Леванченко и что-то тихо ему сказала. Он закивал в ответ. В воздух проскользнули слова «… теряет квалификацию…» После короткого разговора Дайнечка пошла в стекляшку к Диме Ласке. Через какое-то время оттуда послышался ее смех. Весело что-то обсуждали. Перепады настроения у зампредши были очень сильными, и Игнатьев знал, что за этим последует взрыв ярости. Так и случилось. Дайнеко, выходя, задержалась у стола Фадеева.

– Рубли вывез?

– Вывозим Людмила Николаевна. Сегодня в Москве.

– Сколько в кассе осталось?

– В кассе остало… – Толян не успел договорить.

– В кассе шесть миллионов, – звонко выпалила Андронникова, сжимая листок с табличкой в руке.

– Почему так много? Ты что, Фадеев, с ума сошел?

– Так мне…

– Я тебе что сказала на прошлой неделе? Рубли вывезти все, ВСЕ!!!

– Нам надо на валютообмен пятерочку, рубль в спросе… Это я распорядился, – проходящий мимо на перекур Леванченко милостливо решил спасти Толяна, – в кассе уже ничего нет…

– А что с ветхими и изношенными долларами?

– Пакуем, в среду вывоз.

Заместитель председателя правления с перекошенным лицом двинулась к выходу.

– Чтоб все было чисто!!!

– Все сделаем, Людмила Николаевна, – слова Фадеева ее не интересовали.

После обеда Саша вспомнил про тикет. Странно, и Света не звонила, не напоминала. Это на нее не похоже. Он пошел в бэк-офис. За рабочим столом Светланы было пусто.

– Девочки, привет всем! А где Света?

– Да неприятности у нее, – ответила сидящая рядом Ира, – ногу на выходных сломала. Какой-то сложный перелом. В больнице сейчас. А ты по какому вопросу?

– Да я так, переговорить… – Саша пошел к выходу.

Но тикет надо было все равно подписывать. Он нашел его в дилинговой системе, распечатал снова и, глянув на свое отражение в стекле шкафа, пошел в приемную Дайнеко.

– Привет!

– Привет ковбойцам! – Инна, как кошка, потягивалась в кресле. – Чего не звонишь?

– Видишь, сам пришел. У себя? Мне надо тикет подписать.

– Да, давай подпишу.

Только Инна поднялась из-за стола, как дверь кабинета распахнулась, и оттуда вылетела Дайнечка.

– Так, я на телефоне, если что, – пропищала она.

– Людмила Николавна, подпишите тикет по рублям.

– Потом, Игнатьев, я спешу.

– Это важно.

– Я сказала – потом. Что непонятно? Всё, – и она зацокала каблуками по коридору.

– Ну что за херня, – Саша тяжело опустился на стул в приемной.

– Не переживай товарисч, кофейку?

– Давай.

Они просидели за разговорами и кофеем минут двадцать. Хотя Саше, честно говоря, было не до этого мурлыкания. Тянущее чувство беспокойства нарастало. Тикет не подписан, заявки нет. Оставив тикет в папке «На подпись», он пошел в дилерский зал. Сел в кресло. На часах было двадцать минут четвертого. Москва потихоньку закрывается.

– Ты рубль видел? – теперь уже Кирьян вмешивался в ход мыслей Игнатьева этим вопросом.

– Да, бля, видел. И что с того? – зло откликнулся Саша.

– Да ничего. Просто сказал.

– Это ваше «просто» иногда начинает заёбывать.

– Да ну тебя, – Серега отвернулся.

Рубль действительно пропахал серьезную борозду наверх. Пройдена двадцатипятирублевая отметка. С учетом выходных получалось 42 копейки профита. Прибыль была порядка трехсот тысяч долларов. А может, напрасно он все это себе надумал. По сути дела была совершена прекрасная сделка.

Осталось только закрыться и зафиксировать эту шоколадную прибыль в долларах. Но нытьем он растворял свой героический образ. Образ дилера без страха и упрека. Надо побыстрее все это заканчивать и постараться успокоиться. И работать дальше без самонакручивания.

Он сходил в приемную Дайнеко. Инна сказала, что её сегодня уже не будет. Какая-то встреча по вопросам фондирования. А завтра будет к одиннадцати, к селектору. Его, селектор то есть, почему-то завтра перенесли на час позже… Тикет не подписан, а это плохо, очень плохо. Он обещал… Инна намекнула на встречу. Саша решил, что как только «позу» по рублям закроет, то тогда оттрахает эту кошку Инку как положено. Сказал расплывчато, что на недельке устроим это «дело». На том и попрощались.

Рабочий день заканчивался. Заканчивался скомкано и непонятно. Что будет завтра, не знал никто. В начале седьмого вечера Игнатьев выключил мониторы и отправился домой.

Послевкусие коньяка приятно разбавило кофе. Глубокая затяжка. Выдох. Сигаретный дым метнулся к потолку небольшого кабинета. Эдуард Маркович Лоскин посмотрел на часы. Скоро восемь вечера. Пора домой. Кстати, надо будет купить какие-нибудь новые часики. Эти уже не актуальны. И дешевы для руководителя такого уровня, как он. Запустив на компьютере интернет, Лоскин набрал в поисковике слово «часы». Подумав мгновение, он добавил «элитные часы». Так лучше, правильнее что ли. Зашел на один из многочисленных часовых сайтов. Цены даже в интернете кусались. За хорошие часы нужно было платить минимум семь тысяч долларов. Однако! Так, а вот эти? Ого! Двенадцать с половиной. Ну вообще! Тут зазвонил мобильный телефон. Экран отобразил фамилию – Дайнеко. Лоскин нажал на кнопку приема вызова: