Вячеслав Малежик - Снег идет 100 лет…

– Вика, у нас есть что-нибудь пожрать?

И эта девочка совершила практически подвиг. Она вернула Грибанова к жизни. Через десять дней он вышел на работу. Вика была рядом. Рядом с ним, с мужиком за сорок, она выглядела подростком, только глаза, чуть более усталые, выдавали в ней женщину, которая знает, что она хочет. А она хотела поставить Сашу на ноги, ведь она его любила. Наверное, фантазии уносили ее и дальше, но пока Грибанова в теле Грибанова не было.

Позже Саша, рассказывая про этот период своей жизни, подчеркнул, что «перелом случился, когда она мне прошептала: „Не умирай, Саша, я тебя так люблю“, а я лежал с закрытыми глазами и думал, почему она со мной на ты».

Я уже без ансамбля отправился на концерт в Сальские степи. Был я точно один, так что мы уже с вами в моем повествовании проскочили перестройку и ГКЧП. Прилетев в Ростов – а чтобы из Москвы попасть в Сальск, надо сначала прилететь в Ростов, – я вспомнил, что тысячу лет мы не виделись с Грибановым, и без звонка решил навестить своего старинного товарища. Решил так, что поскольку я не являюсь его женой, то мой визит не поставит никого в неловкое положение. А если никого не застану, оставлю записку, и потом мы найдемся. В городе Сальске меня ждали, но час я мог украсть у организаторов концерта, тем более что водитель обещал нагнать это время.

И вот я во дворе такого знакомого грибановского дома, захожу в подъезд и звоню в квартиру № 4. После небольшой паузы дверь открывает стройная девушка.

– Здравствуйте, можно увидеть Сашу?

– Здравствуйте, он скоро будет, – ответила мне девушка, которую сначала я принял за Марину – так же стройна, так же улыбчива.

– А вы кто? – спросил я.

– Я – Вика, Сашина жена.

Я растерялся, и повисла неловкая пауза.

– А вы, наверное, Слава?

– Да, я проездом в Сальск.

– Заходите, я вас хотя бы накормлю. Саша так много рассказывал о вас.

Я прошел в знакомую квартиру, в которой ничего не изменилось. Ну, может, шторы чуть выцвели и на ковре появились белесые пятна.

– Вы, наверное, хотите узнать, где Марина и по какому праву?.. – спросила Вика.

– Да нет… По какому праву, мне понятно. Но где Марина и Настя – не очень…

Вика очень скоро накрывала на стол…

– Марина с девочкой остались в Германии, у них теперь новая семья. Подробнее вам расскажет Саша.

– Так вот почему до него невозможно было дозвониться!

– Думаю, да. Он прятался ото всех, вы же знаете его характер.

Девушка мне определенно нравилась – и тем, что все у нее горело в руках, и тем, как она бережно отзывалась о Саше. Я подумал, что если Саша и был в нокдауне, то он оклемался, а Вика не худший вариант для продолжения жизни. Тем временем Вика уже разливала борщ по тарелкам.

– Если вам удобно, то я бы пообедала с вами?.. – спросила Вика.

– Удобно ли вам?

– Ну что вы, Вячеслав? Может, по капельке за знакомство?

– Если только «грибановки».

– Знаете, Саша долгое время вообще не прикасался к спиртному. А тут, будто чувствовал, что вы приедете, и сделал пробную бутылочку, как когда-то.

Мы выпили, закусили, и я спросил:

– Скажите, Вика, а Саша вас очаровывал игрой на своем волшебном пианино?

– Нет, что вы! Это я Сашу завоевывала и отвоевывала у апатии и нежелания жить.

Время за обедом пролетело незаметно, и я стал откланиваться, обещая, что если буду в Ростове, то обязательно… А так Саше привет, позвоню, может даже сегодня. И я помчался в Сальск.

В Сальске было празднование окончания сельхозработ. Концерт, плавно переходящий в застолье. У меня было свободное время, и я засиделся с местным начальством. Вернувшись в гостиницу, позвонил Грибанову.

– Я к тебе приеду, – сказал Саша после обмена приветствиями. – Вы завтра где?

– Концерт в Волгодонске, афишный.

– Замечательно, завтра выходной, а для бешеной собаки 200 километров – это не расстояние.

И он приехал, и мы полночи протрепались. Саша меня пригласил в свою «Волгу», где мы продолжили беседу до аэропорта, куда мне надо было попасть к семичасовому рейсу во Внуково.

– Ты знаешь, Вика удивительно похожа на Марину! Может, это тебе не понравится, но я от этой мысли не мог отделаться во время своего вчерашнего посещения твоего дома.

– Наверное, я нашел еще одну половинку, которая смогла заменить вышедшую из строя прошлую.

– Это-то меня и пугает…

– Да нет, Слава, она еще маленькая и просто не сможет сделать мне так больно, как Марина. А почему ты меня не спрашиваешь, как все у нас произошло с моей прошлой женой?

– Я думал, что ты сам расскажешь…

И он рассказал, как это было больно и как хотелось кричать на весь мир от досады и непонимания.

Рассказал, как тысячу раз перелистывал свою жизнь с Мариной и Настей, не находя ответов. Как «спасался» алкоголем. И как алкоголем действительно убил боль, но и убил желание жить.

– Стало все все равно… Я даже не помню, когда прошел точку невозврата, вернее, когда путь назад начался. Все же до невозврата я не донырнул. Мне сказали, что Вика меня спасла… Я этого не помню… Правда, первое, что отпечатала память, – это Вика.

Грибанов закурил и некоторое время ехал молча. За окном светало, и Сашина «Волга» въехала в полосу тумана, просыпавшегося в низине около небольшой речушки.

– А ребята что? – спросил я.

– Ребята? У мужиков какое лекарство? Вместе выпить… Если есть силы, посидеть рядом, помолчать, когда «больному» надо выговориться. А мне не хотелось никого видеть… Не хотелось, чтобы меня жалели… Нет, о жалости я и не думал… Я ни о чем не думал, я только добавлял.

– А как сейчас?

– Ты про алкоголь? Удивишься, нормально. Викуля тебе не сказала, что она в положении?

– Да мы еще не в таких отношениях.

Помолчали.

– Выкарабкаемся… – снова заговорил Саша.

– Она тебе как веревку в твой колодец кинула.

– Да нет, брат. Она в него сиганула и снизу меня подсаживала.

– Ну, дай бог.

Грибановская «Волга» вырулила на привокзальную площадь аэропорта, и администратор концертов, поджидавший нас в порту, забрал мои вещи и паспорт, чтобы зарегистрироваться. Саша выкурил еще одну сигарету и начал со мной прощаться.

– А ты не беспокойся про вторую половинку, постараюсь не наступать на старые грабли, я теперь ученый, – сказал он, обнимая меня.

– Да я что? Это твоя судьба. Если бы не было Вики, может, я бы тебя сейчас искал в какой-нибудь психушке.

– Вот видишь? Я же говорю – половинка.

– Саш, извини, а ты ее сильно любишь?

– А я по-другому не умею…

И у Саши с Викой родилась дочь. Малышку назвали Любовью. Любовью, которая помогла Грибанову вернуться в жизнь и снова себя почувствовать нужным. А я продолжал с большим удовольствием ездить в Ростов, так как у меня появился там новый друг – Юрий Петрович Ремесник, мой замечательный соавтор, обитавший по соседству в граде Азов. И я, чтобы не разрываться между ними, познакомил их. Мы на грибановской «Волге» забрали Юрия Петровича из Азова в Ростов и провели замечательное время у меня на концерте и в гостинице, в квартире Грибанова и на левом берегу Дона. Глядя на грибановскую Любашку, Петрович придумал четверостишье, которое мы хотели превратить в песню. А пока Вика, быстро схватив придуманный мной мотивчик, распевала его как колыбельную.