Станислав Хабаров - Формула красоты

Мы с Юрой потом разбирали ситуацию. Крысы снюхались. Берегись. Они поведут тотальную войну на уничтожение.

– Порождение средневековья.

– Нет, много раньше. Вспомни Семирамиду. Безвестная царская наложница упросила блаженствующего царя-любовника подарить ей три дня правления, как блюдо, таящее невиданную остроту. А получив власть, распорядилась казнить царя, и долго правила страной, и все о прошлом стали забывать, и ей приписывались даже чужие деяния. Одно из них – прекрасное чудо света – сады Навуходоносора.

Предчувствия бесполезны. События независимы от них. Осталось в памяти проходное мероприятие: пресс-конференция в гостинице «Космос». Все собрались и ждут шефа и Таисию. Они появились. Церемонно целуются в обе щеки, и это выглядит обезьянничаем, так целуются иностранцы. Хотя на свете всё относительно, и когда-то в прошлом веке именно иностранцев в России удивляло «неприятное обыкновение целоваться в обе щеки».

Тут же крутится Сонька, уже штатный сотрудник еженедельника «Полный вперёд». Начинала она с простого: облила грязью первую космонавтку, описав её незадачливый полёт. Как избрали её – «нужно ткачиху послать», как рвало её и клонило в сон в полёте, и так далее, и тому подобное на потеху вкусам обывателя, в стиле журнала «Полный вперёд». Вот такой она выбрала путь. Сонька в ином для нас, параллельном мире, куда ведут иные лестницы, другие ковры-дорожки. Такие лестницы вовсе не для толпы. Толпу остановят у входа. Толпа поворчит, пошумит внизу. Толпа для фона. А те, что выбились, ищут точечных соприкосновений с сильными мира сего. И всё оказывается к месту: и скромность, и привлекательность лица и фигуры, старательность и работоспособность. Всё.

– Ну, как дела, Соня?

Она делится. Она закончила жить начерно и начинает новую жизнь. В этой жизни основным правилом станет золотая политика «дал-взял», мудрая, простая как жизнь. Впрочем, с ней нужно поосторожней теперь, ведь практическим итогом дня может стать её скандальный репортаж.

Шеф и Таисия сидят в президиуме. Причем Таисия играет роль пресс-секретаря. Мне они кажутся артистами захудалого периферийного театра, которые угодили случайно в международный телесериал, или художниками заводской изостудии, получившими заказ всемирно известной галереи. Теперь у них никак не отнять возможности покрасоваться, дающей такие острые ощущения. Ответы шефа напоминают приёмы бездарного клоуна.

– Сколько у нас работает человек? На фирме работает 30132 человека. Нет, извините, 30131. Один рабочий на днях уволился.

– Разрешите, – спрашивает Сонька. – Правда ли, что в руководстве фирмы лишь родственники руководителей страны?

О чём спрашивает она? Она знает ответ на свой вопрос. Такой человек один – президент нашей корпорации.

– Неправда, – отвечает шеф.

Может, они сговорились или грядут какие-то изменения?

– А правда ли… – начинает Сонька.

– Неправда, – отвечает шеф мягко, и по спокойному виду Таисии видно, что вся острота обсуждения отрепетирована. Но смелость Соньки сбивает с толку и мешает другим задать действительно острые вопросы.

У шефа талант – умение совмещать приятное с полезным. Он любит беседовать. В его собеседниках – знакомые и друзья. Для них он – внедряющая сторона. Они от него зависят. При вопиющей дремучести и малограмотности он обладает бульдожьей хваткой, способностью брать встреченный барьер. Временами его заносит, и он оказывается в пустоте. Но вот опять катится его колесо, чаще по головам, оставляя позади отработанный контингент. Остаются проверенные, недрогнувшие. Он был пророком для них, присваивающим их ценности, в число которых входили женщины, привязанности, любовь. Так получалось, что их общением ставился вопрос об их собственной невостребованности и неспособности.

В жизни всегда есть свои обозники. И у лягушек есть такие, из тех, что не умеют завлечь и завоевать, и подстерегают самку к влекущему самцу, издающему сладостный призывный клич. Они способны имитировать зовущий крик, меняя тон. Так в человеческой практике привлекают жалостью, способностями, но не умеют удержать и согласны на всё, даже на треугольник в любви. Так и живут.

Шеф обладает настойчивостью, волей, способностью убеждать, но не со всеми выходит у него. Одних коробят его приёмы – «от сохи», других циничность отношений, но многие постоянно роятся вокруг него, как мотыльки у огня, влекомые и боящиеся обжечься.

Теперь в завершающей стадии был у него роман с красивой женой подчинённого, соседа по дому. Она уже была готова отдать ему всё, в чем до этого отказывала, и временами казалось, что и муж её, подчинённый шефа в курсе и сам склоняет её. Со стороны это выглядело ужасно.

С шефом невозможно бороться обычными методами. Он непрерывно смещает акценты, и, как боксёр, уходит от удара в сторону. Нырок и удары по воздуху. Представьте себе, Георгий Победоносец на коне с копьём. Удар, а дракон в сторону и копье в песок. И раз, и два мимо, и постоянно. Попробуй тут стать победоносцем. Приходится только болезни дракона ожидать или дожидаться его старости. А если дракон – бессмертный, и изменить историю могут только катаклизмы, что случаются только с периодом в 65 и 250 миллионов лет.

Червь неудовлетворённости постоянно ел меня. Я стеснялся своей исключительности, хотя вокруг упорно добивались её. Пускались в ход когти и зубы, хотя, как правило, политика «дал-взял» была и нежно-обворожительной. Использовалось хлебосольство, и вся семья участвовала в нём. Возможны были полезные навыки предложений.

– Вы не хотели бы отправить Петю в лагерь на каникулы, на всё готовое. Покататься на горных лыжах…

Кто бы не хотел? И это было невинной смазкой телеги «дал-взял», без скрипа везущей шефа.

А время шло. «Опять весна, трава, цветы, улыбки, и вам квитанции не надо… ни на что!». Тает и ноги мокрые, и весеннее брожение в крови. Возбуждение, принято считать, от особого строения воды, сохраняющей ледово-кристаллическую структуру. Вода действует на межклеточные мембраны – гистогематические барьеры, и тебе мерещится, что не всё ещё прошло, хотя опыт утверждает обратное.

Восьмое марта было днём обычных поздравлений, но с особым действом. Ребята из новой команды Маркина, вернувшегося из армии, разыграли спектакль, отдельское «поле чудес» с конкурсом отгадывания, где в роли участниц выступил отдельский женский пол – молодые женщины и девушки. Было смешно и весело, а, может, и ловко подстроено, но опередила всех Маша. Все знали, что у неё и новоиспечённого начальника Саши Маркина, моего бывшего подчинённого, завязался роман. Побеждая в ответах, Мария вышла в финал, а суперпризом был розыгрыш всех молодых достойных отдельских мужчин и ей как раз выпал именно Сашка Маркин. В конце концов их заперли в отдельной тёмной комнате, и когда они появились на свет, она ничуть не изменилась, а Сашка был белый, «как полотно».