Анна Сызранова - Ненавижу женщин

Но сегодня речь не об этом. Дождавшись, когда Надя пойдет в туалет (а беременные ходят туда чаще, чем собачки на выгуле), я включила в кармане диктофон и задала Рустаму вопрос:

– Рустам Иванович, почему скрываете такое радостное событие?

– Чтобы не сглазить.

– Так я, получается, первая узнаю?

– Да, Ольга Андреевна. И прошу больше никому в офисе про это не рассказывать. Примета плохая. Мы и так с Надей, сколько скрывались – таились, но ей же всем похвастаться хочется. Не понимаю этого ажиотажа вокруг беременности.

Я чуть было не брякнула: «Не стоит расстраиваться, не всем же быть понятливыми», но вовремя сдержалась. Кстати, что-то я много пью. Время три часа дня, а уже третья пол литра пива (Боже, что за язык, как в дореволюционной России). Так я стану алкоголиком раньше, чем закончу расследование или меня арестуют.

Перехожу в атаку:

– Рустам Иванович, Вы же Колю до дома на такси проводили, или сначала сами вышли, потом его отправили?

– Его отвез. А почему Вы спрашиваете?

– Да вот покоя вся эта история не дает.

– Мне тоже. Но у меня сейчас главное – Наденька. Сколько мы не могли забеременеть, по врачам мотались – две лапароскопии, Ольга Андреевна, Вы не представляете!

Знаем, плавали. На данный момент Рустаму беременная Наденька интересна гораздо более событий в офисе, хоть пожар там загорись. Странно. Насколько я знаю мужчин, работа у них всегда на первом месте. Рустам разменял четвертый десяток, наверное, с возрастом жизненные ценности меняются.

– А когда похороны?

– Непонятно. Пока экспертизу сделают, официальное заключение. Родственники занимаются, у них надо спрашивать.

– Рустам Иванович, где Вы были с нашим Колей с 22.30?

Рустам смотрит на меня поверх одноразового стакана с разливным пивом. Внимательно так, и говорит медленно, как с умалишенными:

– Я высадил Колю из такси у подъезда и завел домой, сдал жене с рук на руки. С Колей надо быть внимательнее. У него же диагноз стоит, шизофрения. Правда, в стадии ремиссии, но приглядывать надо. Он мне сам признался, когда я его на работу принимал. Только он говорил, чтобы от армии откосить. А когда за него взялись по-настоящему, выяснилось, что там есть, что полечить. Ему пить нельзя только, провалы в памяти начинаются, а так все в порядке. Это было часов в десять с копейками. Потом поехал домой. Надя уже спала, она у меня должна много отдыхать. А Вы, Ольга Андреевна, как себя чувствовали, когда у Вас Петя должен был появиться?

Ух, как он меня раздражает. Это чопорностью и вежливым обращением. Мы же ровесники, можно уже как-то проще общаться, тем более что обе должности руководящие и фамильярничать я не собираюсь. Зачем подчеркивать границы, обращаясь по имени-отчеству, даже в выходной за бокалом пива?

Ага, думаю себе, а у тебя, мил человек, алиби тоже нет. Спящая Наденька не в счет. Или ты чего-то недоговариваешь. Может, у любовницы был, и она его алиби подтвердила. И Коля – шизофреник с провалами в памяти: тоже интересная персона. Ладно, потом разбираться будем.

Наденька уже спешит из туалета. Плюхается на стул и начинает щебетать:

– Элю встретила, ну помнишь, Рустик, Элька у вас секретаршей работала до Светы вашей новенькой. Вот интересно, ты мне ничего не рассказываешь, а Элька, хоть и не работает, столько подробностей выложила. Все знает, говорит, у вас в офисе девушку молодую убитой нашли? Так это ее охрана здания прикончила. А у секретарши Светочки роман с Лешей этим, Шиллером, что ли. А он женат! Еще говорит, что у главбухши любовник Артур, правда, Ольга Андреевна? Ай-ай, на мальчиков потянуло?

Надя весело смеется, глядя на меня, мол, что за чушь. Я тоже улыбаюсь, и еле удерживаюсь, чтобы заявить ей, что в мои любовники записали как раз ее мужа, а вовсе не Артура. Вот она, беда маленьких коллективов. А про Свету и Лешика интересная информация. Боюсь только, что цена ей такая же, как и информации обо мне и Артуре – грош. Выключаю диктофон, прощаюсь и еду на другую встречу – с Князем. По дороге к остановке наговариваю на диктофон, что чета Неделькиных полностью занята предстоящим почкованием. А вовсе не убийством сотрудницы в офисе и никаких ярко выраженных мотивов убивать Иру у Рустама, вроде как, нет.

А что я буду спрашивать у Артура? Это поколение вообще потерянное. Если я захватила еще период, когда за хорошее поведение принимали в октябрята, а потом и в пионеры, нам внушали еще какие-то ценности, то поколение рожденных в 1980 году и позже лишено каких-либо ориентиров. Это не мое мнение, это статистика. Соответственно, с воспитанием у этого поколения тоже туго. Поэтому Артур тупо приглашает меня к себе домой. Нет таких файлов в голове, что с замужней дамой встречаются в общественном месте. Ладно, мы не гордые, посмотрю холостяцкую квартирку.

Артур живет в малосемейке. И хотя и прибыла к нему в три часа дня, он только что проснулся, и бродил по дому в халате. Судя по всему, в квартире он был не один, потому что пригласил меня на крохотную кухню, где сел на табурет, отчаянно зевая.

– Ну, чё такое?

– Артур, ты извини, конечно, за вторжение. Мне очень нужно поговорить с тобой, может быть, ты что-нибудь вспомнишь про нашу позавчерашнюю пьянку и Иру Харченко?

– Слушай, мы из «Драмы» (наш местный ночной клуб) вернулись в шесть утра, ничего не соображаю. Сейчас, схожу, умоюсь, хорошо? – С одной стороны, приятно, что тебя совсем не стесняются и воспринимают, как свою, с другой – коробит. Князь зевал, как крокодил, показывая полный рот зубов, и я решила приготовить кофе.

Поискала глазами чашки, сахарницу, чайник. Найдя пепельницу, успокоилась совсем. Все похоже на игру в казаки – разбойники. Стоп. Позавчера я подвозила Князя совсем по другому адресу, где он живет с родителями. Где я сейчас нахожусь?

В качестве ответа на мой вопрос, из комнаты выскользнула высокая худая блондинка с длинными волосами. На ней болталась большая футболка. Ну конечно, у эффектных мужчин – шикарные женщины. Я с интересом уставилась на нее, она – на меня.

– Здрасстье – я не выдержала первой, вежливость – лучший помощник в неловких ситуациях. – Это ваше жилище? Извините за вторжение, я по делам.

– Привет. Нее, я здесь не живу, мы вчера с Эдиком познакомились.

Я искренне озадачилась. Здесь еще и Эдик где-то? У них что, секс втроем, что ли? И где в этой крохотной квартирке спрятаться Эдику?

Из ванной вышел Артур, и девушка кинулась ему на шею с криком «Эдик!» Господи, какая прелесть. Я только в плохом кино про молодежь видела такие огрехи. Впрочем, Князь не смутился. По-моему, он тоже не совсем точно знал, как зовут его гостью. «Драма» – это такое место… Поиск истины, в некотором смысле. Можно уйти оттуда в три часа ночи и очнуться дома в своей кровати с таким вот Эдиком. А можно совсем не очнуться, и быть найденной через полгода в лесу у железнодорожной дороги, и быть опознанной только по татуировке на спине. Всякое бывает. Поэтому я в «Драму» не хожу. Мне еще сына на ноги поставить надо, и еще пару детей родить.