Наталья Горская - Пережить бы выборы

И тут становится ясно, что кандидаты во власть слушают ту часть народа, которая обладает голосом: пишет статьи в газетах, зависает сутками напролёт в блогах, тусуется на митингах. А газеты и митинги в России издаёт столица. Один московский журналист пишет заунывно: «В политике нынче скучно, хоть бы развёлся кто или с секретаршей спутался, затеял бы этакий скандал!». И это пишут о людях, уже имеющих влияние и власть. Они могли бы сделать много полезного и хорошего для общества, но не произвело бы ни шума, ни скандала, а посему не стоит и делать. Всё единственно для того, чтобы нашему дорогому бомонду… не было так скучно. А кто тебя знает, чего тебе скучно? Всю страну заставим этой проблемой озаботиться, а как же! Вот некий музыкальный критик тоже заскучал, бедолага, критикует не музыку, а премьер-министра за то, что он (вы только подумайте!) не оповещает всех о… своей личной жизни! Ну, вот гнетёт его сие обстоятельство! Дескать, нельзя такого человека к власти допускать, который не голосит на каждом перекрёстке, как он с женой живёт. Желательно, с гражданской.

Журналисты перед выборами умудряются доказать, что вопреки сложившемуся мнению именно журналистика является первой древнейшей профессией в мире. Такую глупость лепят, и сами не понимают, что если у них нет других претензий, кроме охоты до дел в чужой койке, то налицо признак того, что правительство для них ОЧЕНЬ хорошо работает! Это ярчайшее подтверждение того, что власти создали такую беспечную и сытую жизнь, что столичный зажиточный электорат уже ни к чему не может придраться, поэтому остаётся только выдумывать глупость, чтобы хоть как-то отметиться. Власть настолько улучшила их жизнь, что они и сами не знают, к чему бы ещё этакому прицепится – это ли не счастье! Сомнительно, чтобы на периферии премьеру такие претензии предъявили, там людям по уровню жизни выбраться бы из века восемнадцатого хотя бы в двадцатый. Там люди будут спрашивать о восстановлении разрушенных предприятий, о создании рабочих мест, о строительстве жилья и дорог. Сытым столичным мальчикам, многим из которых уж за пятьдесят перевалило, такие «пустяки» как бы ни к чему. Обществу, где жизненно важные нужды давно удовлетворены, где уровень материального комфорта возрос в разы по сравнению с отсталой страной, уже не актуально требовать социальных улучшений. Но люди так устроены, и получив всё необходимое, им хочется «чего-то ещё». Они сами смутно представляют, как это «чего-то ещё» выглядит, но вот хочется, хоть ты тресни!

Хочется другого президента. Какого именно, зачем, почему – внятно никто не может объяснить. Просто другого. Этот – надоел. Хочется кого-то другого, и всё тут! Почти детский каприз в магазине, который лучше удовлетворить, не то орать будет на весь зал. Любой другой человек на посту главы государства им уже люб и мил. Был такой долгоиграющий сериал на российском телевидении в девяностые годы, когда загнулся отечественный кинематограф, «Санта-Барбара» назывался. Необычно в нём было всё, но советского зрителя больше всего поразило, как менялись исполнители ролей. Кто ж сможет десять лет играть в такой лабуде? Многие уже сменились по третьему разу, но остался самый стойкий, кажется, звали его Круз. Актёр не менялся. И зритель занервничал: когда его сменят? Не столько за сюжетом следил, которого не было, сколько ждал: ну, когда же, когда. Все отыграли свой срок и сменились, как люди, а этот застрял чего-то! Прям, бесить многих начал только этим. Наш бомонд так же смотрит на политику, словно ему сериал на две тысячи серий крутят, а он ждёт, когда подгонят новый состав актёров.

Политологи и социологи не зря предупреждали, что по уровню жизни населения одной страны не должно быть такого колоссального расхождения, как у нас. Уровень жизни граждан государства, которое стремится сохранить свою целостность, не должен разниться больше, чем в десять раз – это предел. Больший предел – это опасно! Потому что люди единого государства перестанут понимать друг друга. Люди будут требовать от власти не слаженных действий, а кричать от голода и беззакония, но эти крики заглушат капризные стоны, что в России до сих пор не проводят гей-парадов. Что толку теперь бить тревогу, если в стране расхождение по уровню жизни превышает сотни тысяч раз – об этом надо было думать лет двадцать тому назад, в эпоху «великих реформ». А сегодня можно только безучастно наблюдать, как элита с ума сходит, «потому что ей нечего больше хотеть», а остальные никак из Средних веков не могут выкарабкаться. Элиту это бесит, она недоумевает, что за «артефакты» такие им навязали в сограждане, которые в свободное от рабского бесплатного труда и поклонения вождям время одурманивают себя палёной водкой, крадут детали на заводах и промышляют браконьерством, за неимением других хобби.

Но и элита бесит страну своим снобизмом, кичливостью и тупым непониманием, в каком измерении она живёт. Кажется, люди вообще не осознают всю ответственность, которая ложится на них, не прислушиваются к призывам избирателей – в нашем политическом бомонде это не принято.

Да, они очень остроумно сравнивают режим Путина с Каддафи, но кроме демонстрации остроумия они ещё хоть что-нибудь умеют? Им и российское общество за пределами Москвы напоминает ливийское – отсталое, инертное, необразованное, возвращающееся в родоплеменной строй, где прозябающие в нищете матери-одиночки или жёны алкоголиков рожают второго ребёнка только потому, что «правительство порекомендовало». Но разве от этого что-то изменится? Всё верно: лидер вроде Каддафи может появиться только в определенной социальной среде, какой сейчас является Россия – древняя страна, которая за века мало изменилась со своими портками, лаптями, привычным битьём «проклятых баб, от которых все беды» и снегом вместо закуски под дешёвую водку. Можно понять людей с Болотной площади, как они устали жить в повестях Гоголя и в рассказах Щедрина, среди тьмы, грязи, насилия, вечно пьяных дураков-подчинённых и дремучих самодуров-начальников. Можно согласится с их протестом против той России, как она существует «традиционно», веками, когда всюду взятки, когда даже детей в детский сад можно устроить только по поддельным справкам. Но другой-то России нет. Остаётся народу попросить прощения у элиты: извините, мол, великодушно, что не тот народец вам достался. Но кого элита так брезгливо называет «ведомыми бюджетными субсидиями люмпенами»? Тех, кто лечит и учит её детей, служит в армии и тушит пожары за неё, сажает леса и убирает улицы – вкалывает, короче говоря. И пока «эти люмпены» работают – страна жива, сколько бы сколько бы оккупанты скверов и парков, протестующие против правящего режима не пророчествовали самые мрачные сценарии. Такая «оппозиция» в глазах народа, извините, банально с жиру бесится – пока что это выглядит именно так. Она не может ни организоваться как следует, ни какую-то более-менее вразумительную программу написать и работать с людьми напрямую, потому что откровенно презирает народ как явление, как быдло. Она умеет только пасквили строчить в Интернете.