Сергей Каратов - Тайны тринадцатой жизни

В Старой Качели люди делились на тех, кто видел НЛО и на тех, кто не видел злополучных летающих тарелок. Уфологи и свидетели уверяли всех остальных в истинности своих доводов, а другие упорно не желали принимать их доводы или просто пожимали плечами, не будучи уверены в том, что видевшие говорят правду. Но однажды случилось так, что ночью прямо в центре, на Гужевой площади, сел НЛО. Поскольку все, кто находился на улице в эту летнюю звёздную ночь, конечно же, увидели садящийся космолёт, но из предосторожности решили не проявлять себя. Люди стали выжидать, а космические пришельцы тем временем сразу же подались на разведку. Причём сделали они это всем экипажем, а космический корабль оставили незапертым. Ушлые старокачельцы тут же сообразили, что мало быть просто свидетелем необычного события, а важно ещё из этого события извлечь какую-то пользу. И люди украдкой стали подбираться к гигантскому, всё ещё пышущему жаром, летательному аппарату.

Наутро уже вся Старая Качель и люди из прилегающих к ней земель сошлись к Гужевой площади, чтобы лично увидеть и, быть может, даже прикоснуться к необычной машине, а также засвидетельствовать почтение прилетевшим инопланетянам.

Но с почтением что-то не получалось. Группа инопланетян, сошедших с космолёта, прошлась по улицам Старой Качели, подышала естественным земным воздухом, ознакомилась с бытом людей, запаслась какими-то сувенирами и стала возвращаться на корабль. Когда инопланетяне вошли внутрь, то оттуда послышался вой и возгласы, напоминающие не то лай собак, не то брань рыночных торговок. Потом по трапу сбежало на землю несколько инопланетян и, не надевая скафандров, спешно пошли искать представителей местной власти. Люди, наблюдавшие за происходящим со стороны, почувствовали неладное и решили помочь пришельцам. Они вызвали полицию. Когда трое полицейских взошли на борт космолёта, то они ужаснулись при виде впавших в стресс инопланетян. Те, бормоча что-то на непонятном языке, стали показывать полицейским развороченные пульты, вырванные с корнем сиденья, вывернутые приборы, повреждённое освещение и так далее. Срочно вызвали людей из прокуратуры, пригнали много полиции и военных, велели оцепить все близлежащие улицы и объявили план-перехват с целью по горячим следам задержать похитителей и вернуть награбленное. Вскоре, наряду с украденными приборами, в космический корабль пришельцев старокачельские доброхоты стали стаскивать старинную домашнюю утварь: самовары, чугунные утюги, прялки, берестяные вёдра, деревянные корыта, лапти. Кто-то пожертвовал патефон, кто-то принёс громкоговоритель в виде чёрной бумажной тарелки и часы с кукушкой. Художник Рузаев давно не знал, куда девать громоздкий катушечный магнитофон и пару сломанных мольбертов, занимавших место в его мастерской. Словом, всё, что старокачельцы обыкновенно свозили на дачу, а потом несли в ближайший лес, благодаря пришельцам было снесено и свалено в огромное помещение грузового отсека. Когда инопланетяне вернулись на корабль, они просто опешили. С помощью сурдоперевода старокачельским представителям власти удалось понять, что гости из Вселенной обеспокоены тем, что на их планете нет места для свалки и к тому же у них нет такого запаса горючего, чтобы они смогли всё это вывезти с Земли.

Тут же стали искать инженера-умельца Уклейкина с тем, чтобы он смог проявить смекалку и починить летательный аппарат. Председатель усмотрел в этом подрыв авторитета Старой Качели, тогда как в других местах, наоборот, всячески хотели бы расположить к себе космических братьев и поучиться у них великим наукам, которые те наверняка постигли, коль смогли прилететь из других звёздных миров. В помощники к Уклейкину приставили специалиста по краже чужих технических новшеств, чтобы на основе шпионских материалов самим соорудить доступный по ценам и удобный в управлении космический аппарат. Уклейкин со своим новым приятелем Опёнкиным уже нашли решение, благодаря которому ремонт был бы осуществлён, но пришли люди из органов и приказали ему только делать вид, что он ремонтирует, а на самом деле есть распоряжение задержать пришельцев. Высокочтимый Выпендрион выразил опасение, что они, возвратясь на свою планету, могут поведать там о разграблении космолёта землянами. Не хотелось позора на всю Вселенную. Это во-первых, а во-вторых, Юстиниан как советник Председателя Старой Качели доказал руководству, что инопланетян ввиду их телесной схожести с землянами, надо оставить для генетического совершенствования землян, которые в последние десятилетия перешли в активную стадию умственной и физической деградации.

В давнюю пору в княжеские дружины рекруты набирались из вольных поселений. Они обладали безупречным здоровьем, а те, у которых обнаруживались какие-то телесные недостатки или умственные отклонения, в привилегированные отряды дружинников не попадали. Поскольку служба была хоть и не из лёгких, но у неё были и свои плюсы: при случае можно было разжиться чужим добром, добытым в походе, если не на соседние земли, то хотя бы и на свои. Любое непослушание черни своему князю каралось плетьми, отъёмом собственности, изнасилованием женщин и девиц из попавшей в немилость семьи. Поди, плохо быть приближённым к владыке и являться его карающей десницей? Потому и тянулась молодёжь к службе при княжеской дружине. А что до войн, то не так часто они и случались, чтобы бояться сечи с вражьими силами. Если уж враг ступит на землю княжескую, то тут всё равно никому просто так не уцелеть: либо в свои ратники мужика заберут, либо во вражий стан угодит. Причём и туда, и туда – насильно. А там уж куда кривая выведет. Потому служить не только было почётно, но и выгодно. Опять же не сохой землю орать, не скирды увязывать. Вот и тянулся к службе смекалистый народец. Один мундир чего стоит! Красны девицы так и пялятся, когда в ярком наряде да на коне добрый молодец явится в своё поселение. А ежели кого отвергали, зачислив его в негодяи, то обид возникало премного. Обижались не на слово: при царе Горохе оно не являлось ругательным. Обида заключалась в отстранении от выгодной службы. Сразу же находились свои заступники, которые считали, что нарушаются права не принятых в дружины молодых рекрутов. Правозащитники начинали уверять остальных поселян, что подлинная свобода должна охватывать все слои общества, а не только тех избранных, которым улыбнулась судьба. Правозащитники брали под своё крыло негодяев, выходили на улицы толпами, шли мимо княжеских хором и скандировали хором:

«Свободу негодяям! Требуем свободы негодяям!» Иногда князь мог даже растеряться, спасовать перед орущей толпой и сделать послабление негодяям. Выражалось это тем, что отклонённых рекрутов брали в княжеские службы в качестве учеников звездочётов, тиунов, стряпчих, поваров, писарчуков, а то и в качестве конюхов, егерей, сокольничих и прочей дворовой челяди, которой нередко перепадали добрые куски с барского стола. Волна негодяев, под нажимом правозащитников внедрённая в княжеские службы, со временем усиливала своё влияние на князя и на его решения. Особенно, если князь заводил себе молодую жену из быстро плодящегося и разрастающегося окружения, преимущественно состоящего из сословия негодяев.