Александра Таран - Левар. Властимир

– А почему теперь по двое сторожат?

– Так один свищет, чуть его хватать надумают, а второго, глядь, ужо и хвоста не видать. За подмогой летит, сороки-то ловкие. Налетает стая – и давай леших клевать. Да разве ж энтих выклюешь, сами под небом рощены – такого дёра дают, что и подивиться не успеешь, а всё ж сомненье поселяют.

– Как это?

– Стражи – они ж токмо предупреждить учены, сами на зверя не лезут. Нечистое это дельце, пропасть чревато. А что до лешего – тот и глазом не моргнёт, а птица его ужо будет в шкуру цепляться. Так после ихнего зверь за версту норы обходит. Умеют они втолковать по-своему. Вот народ и чешется, и толков много ходит. Как тут не задуматься, а ещё лешить будут учить. Я Сбыню наставляю, мол, иди в лешие, коли зовут, сторожить нас будешь… плотить не надобно… хотя и страшно…

– Вот ещё! – Сбыня фыркнул, – мне борода дороже!

Левар оторопел.

– Погодите, что?

– Примета плохая… – замахал руками норик.

– Да нет, что вы сказали? Как это «учить лешить»?! – Левар во все глаза уставился на Малушу.

Она оглянулась по сторонам и понизила голос:

– Так и толкуют. Кто желает охранителем в своё село воротиться – того берут в Гнездо, кажут, как укрепленья строить, ловушки на зверя, как журить…

– Дежурить, – поправил Сбыня, – то бишь приглядывать поочерёдно.

– Я так-то и говорю, – ткнула его локтём нориха, – токмо энто тайна всё. Гляди, не сболтни никому – сердито закончила она, – у нас не принято, а то кара падёт.

– Что? – Левар чуть не споткнулся.

– Примета такая, – пояснил Сбыня неохотно, – выйдет сговор из норы – жди хозяева беды. Потому под небом не принято у нас обсуждения плести, лес новолеших не взлюбил. Кто замыслит лешить, тому зверь покоя не даст али крылатые нагрянут ночью. Ужо бывало. Вот и я не хочу, чего мне лес гневить. Не наше энто дело. Наше дело землю рыть.

Замолчали.

Левар покосился по сторонам. После таких разговоров стало не по себе.

«А всё же странное совпадение. Примета…»

Он задумался.

«Обученные норики сами смогут предупреждать о звере, смогут принести больше пользы, чем Стражи… ловушки, укрепления… интересно, зачем это Кощею? Ведь тогда и лешие станут не нужны. Не похоже на него. Здесь что-то не то… Пока мы тут прячемся, он один сражается за лес, – прозвенел в голове упрёк Лии, – сражается за лес…»

Левар нахмурился и прислушался к пению синиц.

Шли молча. Похоже, никому не хотелось нарушать тишину первым. Малуша поглядывала то на Левара, то на Сбыню, но тоже молчала. Они перешли на другую сторону оврага и стали медленно карабкаться вверх. Где-то в отдалении каркнула ворона.

Левар вздрогнул, схватился за ремешок Зорьки, но в последний момент передумал снимать её с плеча.

«Вряд ли это Мага. Да и что с того, мне всё равно не догнать её».

– Карга, – равнодушно буркнул в бороду Сбыня. – Мож, лешие и в Яме, недалече уж осталось до неё топать, – он хлопнул Левара по плечу и обратился к Малуше:

– Давно ль в Яме были, слыхала?

Нориха хмыкнула.

– Почём мне знать? Я тётку с капели не видала. Сейчас и прознаем всё, малька токмо спрятать надоть. Мокша настрого запретила его казать кому-то окромя Моры.

Малуша остановилась и стянула со спины корзину.

– Леварик, прыгай давай, я тебя под тряпицами схороню.

Левар послушно отдал Сбыне походный мешок и залез в корзину.

«Всяк лучше, чем лешим на глаза попасться», – подумал он.

– Мож я понесу? – потянулся к корзинке норик.

– Неможно, – отстранила его Малуша. – Мокша наставила токмо мне несть.

Она прикрыла Левара сверху вязанием и снова водрузила корзину на плечи.

– Як пёрышко, – бросила она Сбыне.

Левар покопошился немного, но в конце концов занял удобное положение. Мягкие шерстяные одёжки приятно согревали, а в дырочки между прутьями можно было наблюдать за происходящим. Корзина начала раскачиваться – они снова двинулись в путь.

«Вот доберёмся до Ямы, – думал он, – попрошу Малушу отправить весточку в Белую Кору. А если лешии заодно с вестником, то даже лучше, пусть Кощей узнает, что я в лесу. Может, перестанет мою семью тревожить. Что сейчас с ними? Вдруг я опоздал и он до них добрался? «Сражается за лес»», – Левар сжал кулаки, – ох, Лия… Как бы я хотел, чтобы ты оказалась права. Вот и норики толкуют про новых леших. Невозможно же везде успеть, наверняка у него есть задачи поважней мести. Хотя… одно другому не мешает. Тогда, в Белой Роще, он был явно недоволен Советом, иначе не сжёг бы им Длань. Он хотел красивой мести. Мог бы только выкрасть у них Лию, но он намеренно открылся, чтобы посмеяться им в лицо и… напугать? Да, пожалуй, они недурно напуганы. Если они ставят по двое Стражей на поселенье, то дело обстоит плохо. Они теряют контроль над лешими, заодно и над нориками. А мне это выгодно, не хотелось бы, чтобы до встречи с семьей меня снова задержали на Совет с расспросами. Я уже не смогу объясниться. Я выбрал людей, и они понимают это. Осталось приговор вынести, – Левар поёжился, – так что буду надеяться, что норики помогут мне найти семью как можно скорей и тише. Кощей только поможет мне, если отвлечёт на себя внимание Стражей. Надо подумать, как написать послание, чтобы было понятно только моим. На всякий случай…»

Он подавил зевок и прислушался к разговору снаружи:

– …неможно тебе, я сама, – настойчиво отвечала Малуша. – Тётка меня примет, а вот мозолить ей тобой глаза не стоит. Припомни-ка, не она ль боле всех на тебя зуб точила?! То-то…

– Вредная карга, – буркнул Сбыня.

– Брось. Она поболе нашего прожила, ей видней. Коль ты старший сын был бы, тогда и отнеслась бы покойней. А ты ещё ремесла не понял, а всё туда же. В женихи. Куда ей не беспокоиться…

– Ты ж знаешь, Малушик, не моё энто…

– Не пойму, чего тебе отцово дело не перенять? Верёвки – они завсегда всем нужны…

– Говорили уж. Не моё, – глухо застонал норик.

– …сиди себе и плети, пошто не жить так? Уж и родичи успокоились бы с нас.

– Сама бы и плела, – Сбыня начинал сердиться. – Ты отца видала?! Ни шиша перед собой не видит, сидит горбылём целыми днями, а тепереча и Купыря посадил рядом. Нет уж, к ним не сяду, меня энтими путами не связать…

– Ох, милок, – вздохнула Малуша, – да кто ж тебя вяжет.

Некоторое время слышался только хруст листьев под ногами да перезвон синиц.

– Лады! – Вдруг бахнул Сбыня, и перед Леваром отчётливо возник Вышата. Тогда, в самый последний миг перед встречей с лешими, Вышата сказал именно так, и Кощей смеялся над ним.

– Ну бай уж, – поторопила замолчавшего норика Малуша.

Но Сбыня не ответил. Тогда корзинку дёрнуло в бок. Послышался глухой шлепок.

– Пошто дерешься? – прогудел норик обиженно, и Левар улыбнулся.

– А ты пошто утаиваешь? Сказал, так кончи. Чего на полуслове бросил?