NikBir - Пастух, клеймящий рога. Ироническое фэнтези

– Это ши-мо… – Прохрипел Секретарь. – Не знаю, как, по-вашему, это ши…

Не договорив, отключился.

Тут кто-то громко и нагло постучал в двери. Андрей, бросив Секретаря на чисто вымытый пол, закапанный коричневой кровью, пошёл открывать.

– Кто там! Звонка, что ли нет?

– Спрячь! – Прохрипело сзади: – Спрячь мелицу!

Андрей резко обернулся:

– Ты же, блин, выключился!

– Упал, встал, не важно! Спрячь! Спрячь!

Андрей, как под гипнозом сунул гвоздь за верхний дверной наличник – наличник давно отстал, но прибить его на место руки не доходили. Ши-мо сунул в карман старой ветровки, висящей на вешалке. Потом открыл двери.

– Ну, привет, дорогой!

– Вы кто? Из бани, что ль?! Подъезд перепутали?! Сауна в правом крыле! А тут левое!

За дверью стояли два громадных человека в белых простынях. Настолько громадных, что протиснуться в двери они могли с большим трудом. Тоже длинные черепа, только начисто выбритые. На шее сумки с длинными ручками. Один чуть ниже другого.

Они, чуть пригнувшись, заглянули в квартиру, как люди в собачью будку. Огромные носы, толстые губы, длинные руки, синие, как бездонное небо, глаза, полные сочувствия и грусти. Тот, который пониже, крепко держал своего высокого приятеля за руку. Взгляд, падающий сверху, давал понять – «Мы тебе поможем в любой беде! Положись на нас!»

«Кришнаиты!» – пронеслось в воспалённом мозгу Андрея – «Какие здоровые! Сейчас будут петь и денег просить! Не дам!»

Но высокий «Кришнаит», вместо того, чтоб начать песнопения, обычно кончающиеся обещанием привести чью-либо душу в прекрасный мир, спросил:

– Скажи нам, дорогой, а где наш раненый друг? Мы слышали, голоса – ты с ним разговаривал? Это его кровь на полу?

Он сунул голову в прихожую и, смешно сморщив нос, принюхался.

– Наш друг в передозе, неадекватен. Очень опасен!

Вот оно что! Гвоздь, странное ши-мо, землистое лицо в фиолетовых пятнах, худоба…

Псих!!!

Наркоман!!!

Вот ещё не хватало!

Андрей оглянулся – но в прихожей никого не было, только на полу, закапанном тёмно-коричневой кровью, дёргалась в предсмертных конвульсиях противная неземная гадость.

Андрея передёрнуло.

– Свали-и-ил, га-а-ад! Через зеркало уш-ш-шёл! У тебя есть разрешение на зеркальные переходы? Предъяви! – Тот, который пониже, ударил Андрея под дых, отчего тот крякнул и, выпучив глаза, согнулся в три погибели.

Второй, тот который повыше, зашипел:

– Он тебе ничего не давал? Где мелица? Где? Где моё ши-мо? Говори, тварь!

Андрей, просто охреневший от такой наглости, перевёл дыхание, разогнувшись повернулся к вешалке, схватил длинную обувную ложку и уже хотел нанести удар этой крепкой и тяжёлой, как сабля, железякой, по наглой кришнаитской морде, но здоровяки исчезли!

Постояв в растерянности пару секунд, как брошенный в день свадьбы жених обескураженно стоящий с букетом перед запертыми дверями ЗАГС-а, и не найдя кого ударить, он запер обе двери на все замки, подпёр половой щёткой и придвинул к ним вешалку. Прошёл на кухню, посмотрел в открытое окно – никого!

На всякий случай закрыв и занавесив тяжёлой шторой кухонное окно, от чего в кухне сразу стало сумрачно, вернулся в прихожую, повесил обувную ложку на место, забрав с собой мелицу вместе с шимо отправился в большую комнату, сел на диван и погрузился в изучение этих странных предметов.

Гвоздь был, как гвоздь. С огромной шляпкой. Изогнутый. Со следами гвоздодёра на боках. Кое-где блестящий, кое-где ржавый. Только на шляпке были круглые нашлёпки из серебристого металла похожего на олово. Никакой ценности в нём Андрей не нашёл и бросил на диван.

Шимо было сделано то ли из пластика, то ли из кости. Странная резьба. По бокам, одна напротив другой, точно по диаметрам, четыре разноцветные кнопки. Красная, белая, зелёная, синяя. Нет – пять кнопок – с торца была ещё одна – большая, просто она была заподлицо в цвет шара, и Андрей не сразу её заметил. От кнопок шли прорези, как лучики от Солнца на детском рисунке – прорези шли по всему костяному яблоку, пересекаясь между собой. Возле каждого пересечения линий вырезаны, взятые в кружок, знаки, напоминающие то ли иероглифы, то ли петроглифы.

Андрей в археологии ничего не понимал и древними культурами не интересовался.

Видимо кнопки можно двигать. Сборочных швов не было. Как туда эти кнопки вставили? Что за название «Ши-мо», что за «Мелица»?

В детстве, как и все дети, Андрей читал и сказки, и фантастику, любил фэнтези, но никогда не думал, что в реальной жизни может произойти что-то необыкновенное, выходящее за рамки земной действительности.

Наш человеческий мозг, с бодуна, да ещё после стресса долго думать не может.

Наступила очередная релаксация и Андрей снова погрузился в мутную похмельную дрёму.

В этот раз ему приснился берег синей речки, глубокое небо с тёплым оранжевым Солнцем и странные белые дикари, вооружённые тонкими пушистыми копьями.

Несмотря на то, что лучи Оранжевого Солнца были жаркими и сильными, они не могли пробить сумрак Чёрного Паучьего леса.

Лес был опасен, поэтому народ, обитающий на планете Сиббат, его не любил и боялся.

В Паучьем лесу росли удивительные плоды! Если бы не твари, что обитали в нём, то Чёрный лес был бы прибежищем самых изысканных гурманов!

Генетические эксперименты позволили создать удивительные растения, имеющие в своём составе и животные и растительные белки. Эти растения не требовали ухода, были нетребовательны к почве, не нуждались в подкормке. Только представьте себе кустарники с крупными синими ягодами, напоминающими по вкусу слабосолёную сёмгу, кремовое дерево, мясное дерево, молочное дерево, дерево, листья которого были один в один картофельные чипсы с разными вкусами, множество видов бутылочного дерева с плодами, налитыми вкуснейшим фруктовым соком!

Но, как побочный эффект, в Паучьем лесу развелись немыслимые твари.

Обитатели Сиббат могли посещать Паучий лес только в бронескафандрах высшей защиты, которые не всегда спасали, потому что многие местные плотоядные растения и животные занимались только тем, что хорошо умели: поймать и сожрать.

Попытки очистить лес от злобных тварей ни к чему не привели. Никакие ядовитые вещества не помогали. Тех лесных животных, которые травились ядами, тут же пожирали другие лесные животные.

Спустя пару тысяч лет бесполезной борьбы, местное население поняло: чтоб справиться с прожорливой флорой и фауной нужно отравить всю планету.

Они несмотря на то, что качество и количество было намного хуже, стали разводить необходимые растения в больших садах и теплицах, оставив Паучий лес жить своей независимой жизнью.

На такую среду обитания интересно смотреть через толстое стекло террариума, зная о том, что никакая тварь, живущая внутри террариума, не укусит тебя, не ужалит и не сожрёт.