Аксиния Королёва - Эвени Лумм

– Главное, – заговорил Эманэ, – держаться подальше от воды.

Последовала пауза, и все молча рассматривали карту, вырисовывая в голове предстоящий путь. Молчание прервал Деккельти:

– Раз ни у кого вопросов нет, можете собираться и накапливать силы на дорогу. Учтите, встаём завтра рано!

Саймон поймал на себе смеющиеся взгляды Джессики и Джеймса: по-видимому, они вспоминали, как Саймон провалялся до обеда. Мальчик ответил им улыбкой, но к лицу всё же подступила краска.

Когда все стали собираться и уходить наверх в спальню, Саймон немного задержался, глядя из окна на то, как старушка Бирвис кормит своих странных питомцев, которые, как и вчера, лежали, растянувшись на крыльце.

«Сколько же всего теперь нового впереди», – думал мальчик, и сам поразился своей мысли, потому что никогда не восторгался неизвестным, не оборачиваясь на прошлое.

Поднявшись в спальню, Саймон сел на кровать и стал наблюдать за остальными. Деккельти с Эманэ над чем-то смеялись, позже выяснилось, что они не могут засунуть карту обратно в сумку. Рик задумчиво смотрел в окно и размышлял о чём-то своём. Новоприбывшая девочка была младше всех, поэтому её уже клонило в сон, и она лежала, свернувшись на нерасправленной кровати. Мужчина с любопытством рассматривал тамигль, висевший над ним, и перебирал в пальцах тонкие корешки.

Только сейчас Саймон заметил, что Джессика и Джеймс устроились рядом с ним и что-то ему говорили.

– О, я вас и не заметил, – сказал он.

– Мы уж поняли, что ты витаешь где-то в облаках, – смеясь, произнёс Джеймс.

– Кстати, кто такие водяные черви? – поинтересовался Саймон у Джеймса в надежде услышать про этих существ подробное досье.

– Огромные чёрные животные, которые обитают в глубинах речных вод, – принялся рассказывать Джеймс, восторженно жестикулируя. – По виду они напоминают что-то среднее между червем и змеёй, но колоссальных размеров. Главная их опасность в том, что взглядом они могут точно парализовывать людей, и тогда без боя хватают свою добычу. Трудно поверить, но водяных червей когда-то создала маленькая девочка, чтобы они защищали её от неприятелей. С ней никто не дружил, ребята издевались над ней и даже били. Тогда она сама создала себе друзей своею силой. Когда она умерла, водяные черви стали неуправляемыми, обозлёнными без своей хозяйки – такими, какими мы их знаем теперь.

– Что, боитесь их? – подшучивала Джессика, нисколько не тронутая рассказом Джеймса.

– Вообще-то… – неуверенно начал Саймон. – Вообще-то да.

– Я столько рассказывал вам о других, но я ничего не знаю о вас! – встрепенулся Джеймс.

Саймона передёрнуло. Настала та минута, когда он должен им признаться, что оказался здесь по ошибке. Врать было исключено, к тому же, вдруг кто-то из них умеет читать мысли?

– Мою историю вы уже знаете, а вот мой дар, – протянул Джеймс. – Я могу понимать язык животных.

– Но это же прелесть! – восхищалась Джессика.

– Лучше расскажи о себе! – требовал Джеймс у девушки.

– Я та девочка, от которой требовали женственности, но которая этого не хотела, – сказала Джессика. – Родители мечтали сделать из меня танцовщицу, но я всегда желала иметь полезную работу, настоящую. У нас нередко возникали споры по этому поводу, решали, что я буду делать и куда пойду в будущем. И судьба завела меня сюда.

Я могу поднимать любые тяжести, хоть этот дом вместе со всеми вами… Родители знали о моей силе, но она им была неприятна, и они долгое время пытались скрыть её от меня самой. Я любила и отца, и мать, они любили меня, но они поступили со мной так подло, что я не жалею, что ушла. Я чувствую, что моё место здесь.

«Откуда в ней столько духа? Столько силы? Не только физической, – думал в этот момент Саймон. – Наверняка чувствовать, где твоё место… Для меня это что-то непостижимое. Мне бы хоть каплю её воли. Она удивительна…»

В своих мыслях Саймон даже не заметил воцарившегося молчания и взглядов Джессики и Джеймса, обращённых на него.

– А ты, Саймон?

Мальчик вздрогнул. В один миг он почувствовал страх, стыд, отчаяние, злость на себя и ещё какое-то оцепеняющее чувство, точно сковавшее ему язык. Помолчав с минуту, он рассказал всё с того самого момента, как он собирал свои вещи, готовясь к отъезду к дедушке Рональду.

– У меня нет сил, – шёпотом произносил он. – У меня нет сил.

Ему долго никто не отвечал, точно они вместе с ним лишились дара речи. Каждый сейчас думал, какая участь будет уготована Саймону, когда его секрет раскроется.

– Тебя отправят в Джеми Стел, – утвердительно произнёс Джеймс. – Тебе… не страшно?

– Всю жизнь я чего-то боюсь, – отвечал Саймон. – Это чувство, как яд, постоянно течёт во мне. А это, возможно, поможет мне излечиться. В конце концов, что я пережил за это недолгое время в этом мире, было лучшим временем в моей жизни, и мне не жалко заплатить за него любую цену. И это ещё не конец: мы ещё не дошли до Месгарела, а значит, что роковая минута далеко. Я в этом мире ещё поживу. Так что я не боюсь.

«Не боюсь!» – звенело гимном в голове Саймона, и в этот момент он действительно уже не испытывал страха, точно Джессика передала ему ту каплю воли, о которой он просил её в мыслях.

– Калмэй уже погас, – сказал её голос, возвращая Саймона к реальности. – Нам пора спать.

Как и прошлой ночью, Саймон долгое время не мог заснуть. За окном он не углядел ничего нового, что отличало бы этот пейзаж от вчерашнего, поэтому не слишком долго его наблюдал. В комнате все спали, даже Джеймс этой ночью отложил свою книгу. Саймон осторожно взглянул на заглавие «Растительный мир Эвени Лумм», но не осмелился взять её в руки.

Рядом с кроватью Саймона расположился Эманэ, на полу небрежно валялась сумка проводника, в которую тот так и не смог упихнуть карту, и поэтому длинный свёрток больше, чем на половину, высовывался из неё. На этот раз интерес Саймона победил, и мальчик решился взять карту в руки. Он аккуратно потянул её за помятый конец, стараясь не издавать ни шороха, точно он был ночным шпионом, но кровать его предательски скрипела. Однако Эманэ не подал никаких признаков пробуждения, и Саймон выдохнул.

Карта была древняя, мальчик ощущал невольный восторг, прикасаясь к таким вещам. Он провёл рукой по старой бумаге вдоль русла реки Уле Абб, самой крупной и полноводной в Эвени Лумм. В самом верху она обрывалась, потому что текла дальше, в те земли, которые карта уже не показывала. Посередине русла была нарисована толстая чёрная волнистая линия – водяной червь. К западу от Уле Абб простирались холмы Сиден Сакк, а к востоку – болота Гелимин Броа. За ними в виде замка, окружённого стенами, был изображён Месгарел. Карта на этом заканчивалась, она изображала лишь путь от Раглама до Месгарела, тот самый путь, который, думал Саймон, станет его единственным приключением. Карта настолько затянула мальчика, что он не заметил, как уснул, сидя с нею в руках.