Аксиния Королёва - Эвени Лумм

Мальчик отвлёкся от своих размышлений, когда увидел дедушку среди посетителей, а не в кресле, как бывало обычно. Сейчас он бегал глазами по названиям книг, а рядом с ним стояла девочка лет семи. Вероятно, дедушка искал книгу для неё, а девочка в это время со скучающим видом рассматривала кончик своей туфельки. Иногда дедушка Рональд с опаской поглядывал на Луизу Браун во избежание долгого разговора «о том, о сём», который она всегда затевала, но, к его облегчению, та была слишком увлечена своим занятием.

Полный краснощёкий мужчина упорно пытался достать книгу с верхней полки шкафа, до которой не дотягивался даже кончиком пальца. Мальчику стало жаль беднягу, он уже хотел спуститься вниз и помочь, но его взгляд остановился на двух вошедших незнакомцах, которые в ту же минуту спрятались в углу за шкафом.

Это были два юноши, на вид обоим было лет девятнадцать. У одного из них были прямые чёрные волосы, забранные в хвост и доходившие ему до локтя. Глаза его были очень тёмными, а лицо, напротив, бледное и с приятными утончёнными чертами. Рубашка была пыльно-синего выцветшего оттенка из какой-то странной ткани, которую раньше Саймону видеть не доводилось; коричневатая накидка из того же материала, отдалённо напоминающая жилет, которая была перетянута широким кожаным поясом. На ногах были высокие сапоги почти до самого колена. На длинном шнурке висел у него на шее кулон, больше напоминающий старые карманные часы, а через плечо перекинуто сразу две сумки: одна совсем большая и набитая почти до отказа, а другая очень маленькая, явно предназначавшаяся для хранения чего-нибудь ценного и хрупкого.

Другой незнакомец был повыше, с рыжими волосами, достававшими ему до плеч. Глаза у него были ясно-голубыми, около рта обозначились две неглубокие ямочки. Одежда была почти такая же, как и у первого, только имела более тёплые, больше зелёные цвета, и он не носил накидки, а сапоги были в половину короче. На шее висел точно такой же медальон, и точно так же он нёс две сумки – большую и маленькую.

Оба они выглядели, точно попали не в ту эпоху. Саймон пытался найти этому объяснение и решил, что они пришли из какого-нибудь театра или со съёмок кино.

Однако было непохоже, чтобы незнакомцы пришли сюда выбирать книги. Они обменивались короткими фразами, но очень тихо, так, что мальчик не мог их услышать. Саймон с любопытством стал наблюдать и ждать, предполагая, что они здесь от кого-то скрываются.

А те продолжали переговариваться, иногда осторожно оглядываясь по сторонам. Неожиданно черноволосый бросил на Саймона быстрый взгляд, после чего второй тоже обернулся, что немало напугало мальчика.

Тут Саймон решил, что, наверное, сошёл с ума. На его глазах рыжеволосый просто исчез, а другой в это время вспорхнул крошечным мотыльком, что заметить его было невозможно.

Мотылька Саймон тут же упустил из виду, а вот невидимая тень выдала себя тем, что юноша опрокинул небольшой стул, стоявший рядом с Луизой Браун, но та была слишком увлечена, чтобы это заметить. Мальчик замер от удивления и страха; сейчас он был сосредоточен на малейшем шорохе, чтобы ни в коем случае не упустить невидимого незнакомца. Тот, казалось, направлялся прямиком на лестницу, где стоял Саймон.

Мальчика охватила паника, нужно было скорее приходить в себя и бежать. Растерявшись, он скорее метнулся к себе в комнату, запер дверь и подпёр её собою для надёжности. А незнакомцы уже начали пытаться войти! Но они не били кулаками по двери, не кричали и не ломились: они спокойно, как будто даже вежливо, постучали, не сказав при этом ни слова, а когда поняли, что им не откроют, черноволосый превратился в маленькую букашку и проскочил под дверь.

Перед Саймоном неожиданно, точно выросший из-под земли, возник юноша, а сам мальчик быстро отскочил в угол и схватился за табуретку, на случай, если тот станет нападать (ему непременно казалось, что он вот-вот достанет из-за пояса какой-нибудь меч или кинжал). Но незнакомец посмотрел на мальчика сверкающими глазами, слегка улыбнувшись при этом.

– Не нужно быть таким пугливым, – сказал он тихим и мягким голосом.

Он ещё раз кинул взгляд на Саймона и направился к двери, чтобы впустить своего друга. Тот вошёл. Во всех их движениях чувствовались непринуждённость и спокойствие, точно всё происходящее было им не впервой.

– Кто вы? – спросил Саймон, ещё крепче вцепившись в ножку табуретки.

Тут рыжеволосый внезапно рассмеялся таким звонким, но негромким смехом (вероятно, чтобы их никто не услышал) и повернулся к другому.

– И почему они все так пугаются? – спрашивал он. – Неужели мы с тобой такие страшные?

Второй с улыбкой покосился на друга:

– А ты хоть раз мог бы не смеяться над этим?

Рыжеволосый мгновенно примолк, и оба обратили взгляд на Саймона, вооружённого табуреткой. Но мальчик держался как раз за сломанную ножку, и сто раз мысленно обругал себя, что не починил эту табуретку раньше, потому что сейчас она с грохотом рухнула на пол, так, что в руке мальчика осталась только одна коротенькая ножка.

– Оставь её, – сказал черноволосый. – Мы не собираемся ничего с тобой делать.

Саймон осторожно положил на пол то, что осталось от его «оружия», не сводя глаз с незнакомцев.

– Меня зовут Эманэ, – продолжал тот. – А это Деккельти, – он указал на рыжего, который в это время со смехом косился на табуретку.

– Я… – произнёс Саймон и тут же запнулся. Его озадачили имена загадочных гостей, которые с каждым их новым словом становились для него всё более загадочными. – Я Саймон.

– Хорошо, Саймон, – говорил Эманэ. – Думаю, ты уже заметил ниши… м… особенности.

Тут Саймона мгновенно осенило. Он приподнялся на носочки, глаза его загорелись, и он так глубоко вдохнул, что даже страх отошёл на второй план, уступив место любопытству.

– Постойте, – начал он, – Тот дрозд на дереве, которого я видел, возвращаясь с рынка… Это были вы!

– Да, мы, – коротко ответил Эманэ. – Собственно, поэтому мы и пришли сюда. Извини, если напугали.

«Ещё как!», – подумал Саймон, но не стал озвучивать своих мыслей. Ему было стыдно показаться перед ними совершенным трусом, хотя после ситуации с табуреткой терять было бы уже нечего.

– Так вот, как ты и сам заметил, я могу перевоплотиться в любых зверей, птиц, насекомых и прочих созданий, – говорил Эманэ. – А Деккельти становится невидимым. Не хочешь ли ты рассказать нам чего-нибудь о себе?

– Я не совсем понимаю, к чему вы клоните, – в недоумении ответил мальчик. – У меня ничего такого нет.

– А как тогда, позволь спросить, ты сумел отгадать то число? Семьсот двадцать девять, если я не ошибаюсь? – вступил в разговор Деккельти, даже не глядя на Саймона, а только рассеянно оглядывая комнату.