Вячеслав Шабуров - Видящие сны. Пелена Света

(?): Как бы не так…

Уже вслух озвучив свое несогласие, в уме вдруг начали крутиться моменты жизни из детства, как бабушка кормила нас блинчиками и разными пирожными, это было не в Париже, а в частном доме в Калининграде, после вкусной трапезы мы бегали по двору и охотились за разными насекомыми, что уж очень любили наш огород и цветы, посаженные бабушкой, эти разноцветные прекрасные цветы, что были усеяны по кругу дома. От входа на участок, идя по тропинке, с обоих сторон росли эти замечательные растения, в детстве тебе известно немного названий цветов, например, известны розы, как их можно не знать, бутоны с красивой талией таких насыщенных и ярких цветов, лилии – с их очень необычным стеблем и приятным названием, пионы, ромашки – самые любимые в то время, наверное, потому что понятные – и при этом, – красивые и солнечные. Играя во что-нибудь сказочное в нашем огороде, частенько после любования цветами начиналась поистине настоящая игра – охота за осами и шмелями. Как потом было замечено, такой оптимизм с верою в себя появлялся не так часто, судя по рассказам от лица бабушки, периодически наблюдающей за своей внучкой. Но когда детский азарт просыпается, угомонить его очень сложно, отсюда и вопрос, возникающий в моей голове в такие летние жаркие дни: «Как можно не заметить и не захотеть попытаться поймать пчел?!» – спрашивала я у бабушки как бы мимолетно, не дожидаясь ее ответа, и дальше готовилась к столь сложному и ответственному делу. Встав на тропинке, ведущей к дому бабушки, украдкою, в кепке, с косичкой и солнцезащитными очками на два размера больше моих, детских, держа в одной руке банку, иногда это был контейнер для еды или какая-либо емкость, а в другой руке крышку, охота была в разгаре.

В детстве, когда тебе 8 лет, нет оценки – ты делаешь все неправильно, это очень плохо или это очень хорошо, есть только твой мир, он твой и больше ничей по большому счету, правила появляются уже по мере происходящего, то, что уже происходит, а потом, когда воздушный змей уже размотан, огромный и цветастый, и ветер, подхватив его потоком, борется с тобой за право унести его либо оставить его в покое и просто дать парить в небе среди облаков, приходит осознание правил, что его необходимо держать, чтобы не потерять, а веревку стоило завязать потуже, как говорил отец, да и до конца разматывать было не лучше идеей, но это становится понятно лишь потом.

Шмелей было страшно ловить – не так, как Ос, ведь осы были более дружелюбные на вид, они будто занимались своей работой все свое время и не обращали ни на кого внимания, у них было свое видение мира, как и у детей, которые ловили их, после чего, разглядывая в банке и пытаясь подарить листочки и траву этой трудяге, понимая, что держать насекомое взаперти не добрый поступок, отпускали их на волю и провожали взглядом, зачастую они возвращались, будто позабывшие обиду на маленьких исследователей. А вот шмели – другие, их пузатое тельце так и говорило за них самих: «Мы не тронем тебя, если ты не тронешь нас», – но многие из детей шли на такой риск и все же пытались поймать этого черно-желтого генерала ос, конечно, который больше походил на микроавтобус, перевозящий пыльцу, но не будем обижать этого милого насекомого. Шмель будто говорил: «Я буду летать и жужжать, все сильнее и сильнее, чем ближе пытаешься подойти ко мне», – и никогда не давал так легко поймать себя, в отличие от сестер в полоску.

Ах, эти мимолетные воспоминания, вы приходите и уходите, когда вам вздумается, лишь только прекращаешь какую-либо активную деятельность, ум тут же начинает рыться в архиве твоей памяти, чтобы достать что-то послаще да покислее. Как хорошо, что идти осталось недолго, вот уже мимо промелькнул небольшой фонтан с изящным орнаментом в мною любимом сквере. Эта ситуация с автобусом и внеплановой остановкой сбила столку. Едва закончила говорить по телефону, как из-за впереди едущего таксиста, а если быть точнее – неедущего как раз-таки, нервы водителя не выдержали подобного случая, спасибо и на том, что до остановки было недалеко, а от нее через сквер совсем не много идти до отеля, в который сегодня должна заселиться.

В последнее время уж очень болезненные вещи происходят со мной, в моей жизни, эти картинки происходящего все еще перед лицом, они никуда не уходят, лишь ослабевают на время, в такое время и было принято решение уехать с маминой квартиры, хватит, и так осталась у нее дольше, чем планировала, но… конечно, мне приятнее находиться с родным человеком, однако чувствую, что так я больше расслаблюсь, раскисну, а хотелось бы побыстрее прожить этот трагичный период моей жизни, вздохнуть полной грудью и набраться смелости жить дальше, счастливой, вместе с близкими мною людьми.

Поэтому-то и решение снять номер в отеле показалось очень удачным для такого жизненного периода. Останусь наедине со своими мыслями и попробую направить все оставшиеся силы, чтобы сдвинуться с этой точки, с мертвой точки. Прощай, удобная кровать, красивая мамина посуда, и любимая кошка Рокси, и это замечательное место, где живет мама, просторная квартира, хоть и небольшая, уютная обстановка, которая была выстроена родными руками, буду очень скучать по дому, такому родному, такому близкому мне.

Глаза прослезились, нелучшая идея напоминать себе об утратах, к тому же если решение было принято осознанно, уверена, наступит время и я вернусь в свой дом, а пока старинный отель ждет меня.

Набирая ходу на каблуках, краем глаза замечала, как мимо меня проскакивали серые люди в серых одеждах, пятнами и мрачными оттенками были они слиты с естественным фоном всего вокруг, учитывая погоду и затопленность этих улиц. Шел уже мелкий дождь, успокаиваясь совсем по чуть-чуть, в какой-то момент он решил больше не уменьшаться, оставаясь на таком уровне, он понемногу напоминал о себе следами на одежде и каплями, что скатывались с волос на лицо. Местами, задирая голову и укладывая волосы, приходилось смахивать эти капли с лица, в такие моменты понимаешь, насколько ты живой, ведь вся одежда промокла, туфли, косметикой почти не пользуюсь, поэтому с этой точки зрения бояться мне было нечего, и это отличная новость. Короткими, но быстрыми шагами уже подходила к долгожданному отелю, двигаясь вдоль rue du Crepuscule и отмахиваясь от капель, на минуту представила, какого это жить в отеле одной, ведь раньше никогда не пробовала, да, были отели отдыха в разных странах, в том числе и на побережье, но уверена, что этот опыт будет иметь другое ощущение. Иду жить в отель, не отдыхать, еще раз проговаривая внутри себя и тем самым успокаивая, ловишь довольно ощутимое чувство, схожее с чувством экстрима, только намного меньше и не такое яркое. Может, дождь и небольшой озноб после него, а может, напоминание себе о факте проживания одной в незнакомом доме провоцировало небольшую дрожь в теле и еле заметные мурашки. Разобраться в этом было невозможно, с учетом всего произошедшего за последнюю неделю, и, искренне говоря, совсем не хотелось, поэтому можно считать, что сильный ливень, превратившийся в маленький дождик, взбудоражил много чувств во мне и напомнил о столь прекрасных моментах жизни, в равной степени как и столь ужасных. Перескакивая очередную лужу, а после, поправляя волосы, наконец-таки я заметила нужный мне отель, впереди через дорогу, он назывался Ca Va, название умиляло еще при бронировании в интернете, но совсем иное дело, когда видишь все здание целиком и это название вживую, появляется улыбка на лице, как и в моем случае, сейчас он будто с любопытством и любезностью встречал новых постояльцев, такое впечатление создавалось на пороге этого места.