Вячеслав Шабуров - Видящие сны. Пелена Света

(?): Ну вот, я добралась

Сказала это с долей убеждения, в этих словах была ясность того, что я делаю.

Остановившись рядом у входа в отель, под выступающей кирпичной кладкой арки высоких деревянных дверей этого здания и под его немного выступающей кромкой крыши, в моих глазах промелькнул свет проезжающих мимо машин, когда я обернулась осмотреться вокруг, на этой малолюдной улице я уже видела это здание раньше, в детстве, не могу сказать это с полной уверенностью, но вряд ли когда-либо я могла его заметить, проезжая по работе или другим насущным делам. Вернувшись взглядом ко входу в отель, на деревянных дверях можно было заметить деревянную ручку в виде соколиной головы, перья которой были выгравированы в самой цельной конструкции двери и немного выступали из нее, как и лоб, глаза и клюв, которые также цельной частью уже более явно смотрелись на этой старинной двери. Прикоснувшись, ощущается каждый вырез по дереву и его изгиб, а очертания самой птицы были едва ли различимы от живого оригинала, если не брать в расчет, что весь этот объемный рисунок был единой конструкцией огромной двери. Удивительная работа мастера.

Навалившись почти всем своим весом на эту дверь, толкая ее вперед, уж никак не ожидала почувствовать, что эта деревянная конструкция настолько просто открывается, без огромных усилий, которые была готова приложить, чтобы попасть в теплое и сухое место. Дверь довольно легко отперлась, без какого-либо визга или покачивания, с легкостью одной руки. Проходя в коридор, слева от меня были зеркала, а справа несколько шкафов, отпуская правой рукой дверь и при этом делая несколько шагов вперед, этой деревянной громадине все же удалось меня удивить, а точнее – напугать. С пронзительным глухим стуком, как стучат в закрытое купе, где парочка уже давно нарушает правила приличия и тишины в поезде, единожды, но довольно громко, если бы хотели нанести конечный удар по гвоздю, который вот-вот должен был держать немалых размеров картину. Такого рода удар раздался позади меня, отчего, конечно же, я повернула голову в сторону шума и немного дернулась телом вполоборота, возможно, если бы не была столь уставшая к этому времени и не промокла вся насквозь, испугалась бы куда больше, чем сейчас. Топорно посмотрев на уже закрывшуюся дверь, в голове крутился один вопрос: «Почему так громко? За счет чего… так громко?» – немного нахмурившись, но понимая, что из-за дождя на улице и промокшей одежды, подо мной постепенно образовывалась лужа, я спешила побыстрее отойти от испуга и вернутся к своему плану: заселиться, согреться в ванной и лечь спать, «по-моему, отличный план», проскочило у меня в голове. Если бы не одна маленькая деталь, которую я заметила на двери. Подходя ближе, медленно, переставляя ноги ели-ели, но делая это ради своего любопытства, помимо остального дверного орнамента увидела вырезанное в этой деревянной конструкции крыло, конечно же, крыло сокола, это было довольно очевидно, проведя по нему чувствовалась столь же великолепная работа мастера, что и на обратной стороне двери, это крыло было вместо ручки, с учетом того, как плавно и легко открывается дверь, вряд ли за него часто брались. Проводя по нему рукой, неспешно, но не настолько долго, чтобы меня могли заметить в такой миг слабости к столь чудной работе, была замечена маленькая деталь, которую в любой другой момент разглядеть было бы чересчур сложно, не подойдя я так близко и не поддавшись своему любопытству. Под ручкой двери, под крылом двери была выгравирована некая надпись, очень маленькая, высотою букв не больше ногтя на мизинце, а если у вас когтистый маникюр, то сокращайте вдвое, а по длине всего в две латинские буквы – SH. Обе буквы были заглавные, когда проводишь пальцами по этим буквам, по ощущениям кажется, что они были выточены каким-то острым предметом, под крылом, что довольно неудобно.

(?): Но зачем?!

(Иван): А вот и наша дорогая гостья! Привет!

Этот момент слабости был оборван администратором отеля, все мысли, которые уже шли ровным строем, но пока еще не нога в ногу, улетучились в неизвестном направлении, хаотично разбегаясь по разным углам и прячась за старый комод. Резко обернувшись, увидела перед собой мужчину, его звали Иван, мы разговаривали с ним и ранее, по телефону, когда я объясняла по какой причине я хочу остаться у него в отеле, он был хозяином этого дома, он же был и администратором этого на первый взгляд уютного места. Мужчина очень любопытный, особенно его стиль в одежде, хоть я и сама не особо придерживаюсь какого-то стиля, но все же встречать постояльцев в помятой серой футболке и синих спортивных штанах с кроссовками на ногах.

«Он, что, посмотрел прогноз погоды, понял, что я точно намокну, буду по уши в воде и с меня будет так сильно капать, как будто я сама отдельное облако с дождем, и поэтому решил не наряжаться изначально?» – такие мысли пронеслись у меня в этот момент, в момент, когда я поняла, что устала анализировать все происходящее, думаю, с меня хватит на сегодня.

(Иван): Мы уже заждались, идемте, Саона, я проведу вас в ваш номер, только хочу немного расстроить вас, он не совсем готов к вашему приходу, я заканчивал его уборку.

(Саона): Иван, спасибо вам большое, я еле держусь на ногах, пожалуйста, позовите кого-то на помощь вам, я не в состоянии помочь убраться в своем номере.

Что может быть опаснее состояния расслабления, когда ты уже знаешь, что вот-вот у тебя появится возможность забыть, появится возможность отдохнуть от дальней дороги, в эти мгновения ты позволяешь себе полностью расслабиться и постепенно теряешь последние силы, которые были скоплены, чтобы идти до конца и бороться за жизнь.

Пока я теряла силы и проходила по коридору дальше в общих холл и с него налево через еще один коридор, и дальше, и дальше, по наблюдениям, Иван показался мне человеком, не теряющим силы напрасно, а в особенности, в общем их не теряющий. Было точно заметно, что в нем есть жизненная сила, жизненная энергия, к слову, наверняка поэтому он не берет к себе в помощники кого-нибудь, чтобы отремонтировать ножки стола, подлатать стены или убраться в номере. Есть в этом тайна и загадка человеческой души, ведь ничего не мешает Ивану воспользоваться силой других сотрудников отеля Ca Va либо кого-то, кто хотел бы подзаработать денег, но нет, по каким-то пока не ясным причинам он упорствует и делает большинство вещей самостоятельно, причем, наблюдая за его активной работой и продуктивной суетой, у наблюдателя зарождается, сначала крохотная, мысль помочь и начать действовать, потом желание возрастает до приличных размеров, и действительно ты начинаешь втягиваться в происходящее перед тобой, а после, назовем это третей стадией, возникает огромное желание прекратить это все и остановить этот бесконечно танцующий поезд посреди пробки на дороге легковых автомобилей.