Сэм Юнф - Перунов Век

– А я говорила тебе, что дело в свадьбе! Ради собственных амбиций мой брат готов пойти на подлость.

Георгий пару раз беззвучно распахнул рот, пытаясь высказать своё возмущение, затем шумно выдохнул, прикрыл на мгновение глаза и более спокойным тоном попытался ещё раз вразумить сестру:

– Лиза, твоя свадьба ни при чём. Алексей – преступник. Он пытался сегодня убить меня, и скорее всего, повинен в смерти нашего деда.

Людмила не знала, что и думать. Георгий высказал серьёзные обвинения. Велеславский был порывист и непредсказуем, но в том, чтобы голословно обвинять в чём-то другого человека, замечен никогда не был. А значит, или у него есть все основания так считать, или такое предположение – вовсе не его мысли, а того же столичного нечистика. Георгий, конечно, очень впечатлителен, доверчив и расстроен, но поддержать сейчас Лизу, значит подтвердить, что Георгий врёт. Друг же её никогда не обманывал и отсутствия веры в свои слова Людмиле не простит.

Ссоры родителей закалили княжну Чернышёву, но вот друзья, спорившие между собой, стали для неё новым уровнем проверки на прочность, и девушка совершенно растерялась.

– Неправда. Лёша никогда бы нам не навредил. И дед не наш, а мой! Тебя подобрали, сделали милость. – Лиза повысила голос, но, видимо, осознав, что перешла черту, замолчала.

То, что княжна Велеславская была чересчур резка, понимали все, поэтому в комнате воцарилась мёртвая тишина. Стало слышно, как дребезжат стёкла и по проводам в доме бежит электричество.

Людмила с сочувствием посмотрела на опешившего Георгия, тот с удивлением рассматривал сестру, и, казалось, не мог поверить её словам.

Велеславский не помнил своих родителей, рос при храме Велеса на Буяне, а когда мальчику исполнилось десять лет, в его жизни появился Антон Григорьевич Велеславский, неожиданно признавший в сироте внука. Так друг получил разом семью, фамилию и положение.

Говорили, что отец Георгия и Лизы на службе познакомился с девушкой из бедного и неродовитого дома. Дед воспротивился такому браку, и Борис Антонович не посмел ослушаться: вернулся после службы и женился по родительским наставлениям. Но ходили слухи, что та бедная дворянка родила мальчика и отдала его на воспитание в храм Велеса. А спустя время, божественная справедливость восторжествовала. Родители Георгия давно погибли, но тот всё же был найден собственным дедом и принят в семью. Очень романтичная и трогательная история, над которой на светских приёмах дамы пускали слезу. Но были и те, кто хорошо знал Бориса Антоновича, и считали, что подобных похождений он бы не допустил, ведь безмерно любил мать Лизы. Одно в этой истории Людмиле было известно наверняка: двенадцать лет назад именно она встретила на острове никому не известного мальчика с даром, а потом, сама того не осознавая, изменила всю его жизнь.

– Ты сейчас не права, – Велеславский нахмурился. – Ты выбрала не тот довод, что взывать к моему чувству вины. Он и мой дед тоже. И я, в отличие от тебя, оплакиваю потерю, а не устраиваю свадьбу с домашней прислугой.

Они так совсем в пух и прах разругаются. Наговорят гадостей, а потом летай между ними как голубь: то один куда подальше пошлёт, то другая. Людмиле очень хотелось провалиться на месте. Сестра перешла черту, а брат в долгу не остался. Вот и говорите потом, что не родственники. Искусству делать друг другу больно они явно учились у одного мастера.

– Я прошу тебя уйти из этой комнаты, – Лиза понизила голос и пошла, как ей вероятно казалось, на перемирие.

– Ты сейчас не понимаешь, что творишь и говоришь, – Велеславский сделал шаг навстречу сестре, раскрыв руки и попытавшись её обнять.

Но Лиза ловко отскочила в сторону, не позволив брату заключить себя в объятия.

– Уходи, прошу. Со мной останется Люда.

Вот сейчас ему нужно ничего не испортить и уйти. Просто развернуться и выйти за дверь. Людмила сжала кулачки и затаила дыхание, тщетно пытаясь перехватить взгляд Велеславского. Но Георгий не увидел свободного коридора для отступления, возможно, просто в силу характера и службы не привык сдаваться.

– Лиза, я хочу тебе объяснить. Ты страдаешь по убийце, он тебя не стоит.

Да что же за приступ бараньего упорства случился сегодня у Велеславского? Людмила вздохнула и прикусила губу. Если бы она обладала даром останавливать время, а ещё лучше отматывать его назад хотя бы на одну реплику, то это был бы самый полезный дар в мире. Теперь останется только смотреть, как напор брата столкнётся с непрошибаемым упорством сестры. А столкновение этих двух элементов приведёт к неминуемому взрыву, тут и без знаний по химии можно обойтись.

Сияющий кокон разорвал футболку на спине Лизы. Раскрылись два огромных крыла. Девушка дважды уверенно взмахнула ими, разбросав серебристо-синюю пыльцу по всей комнате. Георгий чихнул, начал хватать ртом воздух в попытках восстановить дыхание, затем постарался откашляться, но ему словно что-то мешало. Симптомы были очевидны – мгновенный отёк слизистых оболочек. Нос распух, в уголках глаз скопились слезы. Ещё немного и дышать другу станет совсем сложно.

– Тебе нужно на воздух, – смертельная для брата бабочка сделала ещё один взмах, и Велеславский снова чихнул. Потёр переносицу, чихнул и поспешил убраться из комнаты, громко хлопнув дверью. Обе девушки поёжились.

Лиза убрала крылья, накинула халат и легла на свою кровать. Серебряные блёстки всё ещё оседали на полу и мебели. Людмила оторвалась от стены и подошла к подруге.

– Ты можешь его так убить.

– Будешь защищать, последуешь за ним.

– Лиза, вам надо просто услышать друг друга. В чём-то он прав.

Молодец, Люда. Именно такой поддержки и ждёт от тебя подруга. У Людмилы всегда выходило так: при разговоре с подругой она защищала Георгия, а при разговоре с ним – Лизу, не забывая, помимо этого, указывать обоим на их недостатки. Разумеется, такой подход вызывал только праведный гнев.

– В чём он прав? Лёша убил деда? Ты серьёзно так думаешь?

– Я этого не говорила. Он прав в том, что тебе стоит успокоиться и поспать. Только и всего. А завтра мы во всём разберёмся. Если Алексей ни в чём не виноват, то твой брат первым будет его защищать.

– А если виноват, первым же убьёт.

– Но ты же веришь, что он не виноват.

– Верю.

Людмила села на край кровати и взяла подругу за руку. Пальцы Лизы были холодными, с ней всегда так бывало, когда подруга сильно нервничала. Бедняжка, сколько же она за сегодня пережила. Людмила не отпускала её руку, пока Лиза не провалилась в спасительный сон. Убедившись, что подруга крепко спит, княжна поправила одеяло и только после этого покинула комнату.

В коридоре Людмила столкнулась с дежурившим под дверью Велеславским. Он уже дышал свободнее, хотя всё ещё держал в руке носовой платок и хлюпал носом.