Маргарита Краска - Город Бабра

На светофоре через улицу Гагарина, отделяющую нас от самой набережной, пришлось поравняться с моей проводницей. Я покосился на Арку – она смотрела в сторону памятника Александру III. Точнее, на большую группу людей посреди сквера.

Когда мы подошли туда, Аркабалена схватила меня за руку и потащила вглубь толпы. Я и моргнуть не успел, как оказался в первом ряду, среди взрослых и детей, свистящих, гудящих, среди хохота и аплодисментов.

Весь восторженный гвалт предназначался герою, выступающему посреди импровизированной сцены – небольшого помоста из деревянных досок. Там прыгала, кружилась на месте, звонко лаяла пушистая светло-рыжая дворовой породы собака, со смешным черным пятном вокруг глаза, делающим ее похожей на пирата с повязкой.

В зубах она держала обруч, украшенный огненно-красными платками, имитирующими пламя. Собака подбросила его высоко в воздух, примерилась, перебирая лапами, и прыгнула прямо в кольцо, пока оно еще было в воздухе, затем в мгновение ока развернулась и снова поймала обруч зубами.

Толпа ахнула. Дети завизжали и покатились со смеху, их родители полезли за своими кошельками в сумки, а я удивленно приоткрыл рот и внимательно разглядывал сцену, пытаясь разгадать секрет такого отличного фокуса.

Тем временем собака аккуратно поставила обруч ребром на землю и прыгнула на него как на колесо, неизвестным для меня способом удерживая равновесие, поехала, перебирая лапами взад и вперед по тонкому ободу.

Проехав так пару кругов, собака спрыгнула с обруча на задние лапы, как человек, и стоя таким образом, нырнула головой в обруч, поднимая его. Затем собака, продолжая стоять на задних лапах, вращая головой, стала крутить обруч вокруг своей шеи, что я еще мог как-то себе представить, и даже как-то объяснить, если очень постараться. Но потом обруч скользнул вниз, на собачью талию, и она продолжила вращать его, двигая бедрами. И вот тут я окончательно ошалел. Мои биологические познания в собачьей анатомии, мягко говоря, никак не увязывались с тем, что наблюдали мои глаза. Я не удержался и сделал несколько фотографий, надеясь потом, после выступления, рассмотреть их внимательно на наличие веревок или механизмов, помогающих собаке выполнять такие невероятные трюки.

Толпа взорвалась восторженными криками, а я искал глазами дрессировщика – организатора этого великолепного шоу, очень хотелось его расспросить как он это сделал, как вообще можно так здорово обмануть человеческое восприятие. Поймал себя на том, что смотрю на собаку с неприкрытым восхищением, как и все окружающие меня люди, и по лицу моему расползлась самая настоящая искренняя улыбка.

Я сделал еще пару фотографий артистки, позирующей сейчас на сцене как раз для этих целей. Собака сделала реверанс, подогнув под себя заднюю лапу, при этом передней указывая на край сцены. Там лежала мятая коричневая шляпа, в которой кроме монет были и бумажные купюры.

Рука сама полезла в карман за кошельком, у меня не возникло ни единого сомнения в том, что за такое представление нужно платить, и чем больше, тем лучше. Единственное, о чем я переживал, так это о том, чтобы хозяин не пожалел денег на любимые лакомства своему артисту, а не заграбастал все до копейки себе в карман.

Я остался ждать дрессировщика, чтобы самостоятельно в этом убедиться. Наблюдал за собакой: куда она сейчас пойдет? Где прячется организатор шоу?

Рыжая собака подобрала шляпу, заполненную деньгами, и, виляя хвостом, побежала в сторону Аркабалены. Из моей груди вырвался истеричный смех.

Нет, ну а кто еще? Ну ведь ожидаемо же, разве нет?

Я хохотал сильно, с надрывом, возможно со стороны мой смех казался искусственным, но я не мог остановиться. При этом чувствовал, как с каждым спазмом диафрагмы из меня выплескивается злоба и ощущение безысходности.

Аркабалена, не обращая на мой приступ истерики никакого внимания, забрала у собаки головной убор, переложила деньги из него себе в карман, а затем водрузила шляпу на рыжую собачью голову. Это было так мило, что я достал телефон и снова сфотографировал артистку.

Девушка присела рядом с собакой, стала гладить ее и чесать, а та, виляя хвостом и довольно вывесив язык, с удовольствием подставляла бока.

Мне стало неловко за свой продолжительный и странный смех и чтобы разрядить как-то обстановку, я задал вопрос, ответ на который был и так очевиден:

– Это твоя собака?

– Ну что ты, нет. Она мне не принадлежит. Ее зовут Шара. Мы когда-то с ней были врагами, а потом подружились. Если расскажу как это было – не поверишь!

Я снова рассмеялся:

– После этого выступления во что угодно поверю! Это ты ее научила этим трюкам?

– Нет, она сама придумала. Шара очень талантливая собака. Просто невероятно, сколько радости она дарит жителям города своими выступлениями.

Нашу беседу прервала маленькая рыжая девочка с веснушками. Она тихонько потянула Аркабалену за рукав:

– Извините, а можно сфотографироваться с собачкой?

– Конечно, можно!

Шара безо всяких дополнительных команд, виляя хвостом, подошла к девчонке и села рядом в позу зайчика, скрестив лапы на груди. Девочка подала свой телефон, и Арка ее пару раз сфотографировала.

Аркабалена хотела было сразу вернуть ей телефон, но Шара гавкнула на нее и приняла новую позу: встала на задние лапы и обняла девочку передними.

Радужноволосая покачала головой:

– Шара, ну ты зазвездилась! Еще немного и начнешь автографы раздавать! – Арка еще пару раз щелкнула камерой и скомандовала: – Давай, пошли. Я хочу тебя познакомить с моим новым другом.

Меня официально представили собаке:

– Шара, это Майдар. Майдар, это Шара.

Шара кивнула. Да, да. Собака самым натуральным образом кивнула. Просто невероятно. Аркабалена явно скромничает, ее таланты дрессировщика превосходят все мои представления о человеческих возможностях.

Захотелось погладить Шару по светло-рыжей, почти желтой, спинке, и я протянул к ней руку. Она глянула внимательно своими карими глазами и подошла ближе. Шерсть собаки была какой-то очень теплой, почти горячей. Видимо, перегрелась на солнце.

– Пойдем в тень? – предложил я.

Аркабалена согласилась, и мы отправились к скамейкам в тени аллеи.

– Как ты научила ее всем этим трюкам?

– Я же говорила, я не обучала Шару. Она сама решила выступать, сама разработала программу и, как видишь, прекрасно справляется! Такая молодец, – девушка почесала собаку за ухом, – и не скажешь, что когда-то люди собирались толпами, с вилами и факелами, чтобы изгнать этого ужасного злого духа из своего селения.

В ответ я лишь покачал головой. Ну не хочет радужная девушка раскрывать свои профессиональные секреты, что поделаешь. Имеет право.