Алексей Кондратенко - Катрина: Земля падших

– Инспектор Нобел, может нас обманули, но больше мы ничего не знаем… – начал было мистер Биккел, с мольбой сложив руки.

Он не успел договорить. Прозвучавшие слова стали последними в его жизни.

– МОЛЧАТЬ! – заорал Нобилиор, схватил мистера Биккела за лицо и с бешенством всадил его затылком в стену.

Череп Биккела не выдержал силы и скорости, с какой лордок столкнул его с каменной поверхностью. Мгновенный разлет крови оросил стену и лица женщин алыми брызгами прежде, чем они успели услышать сырой хруст ломающихся костей.

Биккел умер мгновенно и упал на пол как тряпица. Всё это видела Катрина сквозь щели в полу. Она знала, что Нобилиор закончит все именно так.

Мать и дочь закричали, захлебываясь слезами. От их криков Джульетт уперлась лицом в плечо Катрины. Жмурясь. Давясь от сдерживаемых слез. Она знала, что значил гулкий удар тела мистера Биккела о доски пола, прокатившийся по потолку всего подвала. Труп мужчины свалился замертво.

Наверху разразился истинный кошмар, который Джульетт всем сердцем желала бы не слышать, не видеть, не быть участницей этого. Над головой Джульетт гремели женские крики. Грохот мебели. Беготня. Сдавленные стоны боли. Раздирающие горло мольбы. Задыхающиеся от слез всхлипы. Удары. Падения. Визг. И снова удары.

– Мы ничего не знаем, поверьте, все так и было! – молили женщины, по воле Катрины и вправду не помнящие Джульетт.

А безжалостный швейцарский наёмник, не могущий достучаться до их сознания, в бешенстве орал в ответ:

– ГДЕ ОНА?!

Бил и швырял женщин на стены. Ещё и ещё. Снова и снова. Пока голоса миссис Биккел и Люси ни стали звучать искажённо от боли и травм.

Катрина не собиралась больше ждать. Скоро Нобилиору наскучат его кровавые игры. Она развернулась и тихо зашагала в самый конец погреба. Джульетт покорно прокралась за ней. Старательно всматриваясь себе под ноги, чтобы ничего не задеть.

За стеллажами у дальней стены подвала виднелась щель выхода на улицу. По расчетам Катрины, пока Нобилиор занят Биккелами, они с Джульетт успеют ускользнуть от него. Ручейки дождевой воды стекали там сквозь щель запертой двустворчатой дверцы, установленной наклонно под потолком. Проблема заключалась лишь в том, что запирались створки входа засовом снаружи. Катрина разглядела его в зазор между створками, подойдя поближе.

Как справиться с этой преградой, не пользуясь физической силой и не производя шума, Катрина придумала быстро. Она вынула саблю из ножен, висящих на бедре, и продела длинное изогнутое лезвие между створками. Дождевая вода тут же заструилась по лезвию, заливая Катрине сапоги. Теперь предстояло поднять саблей засов. Беззвучно. Не привлекая внимания.

Тем временем жестокая расправа Нобилора в нескольких дюймах над их головами продолжалась. Джульетт не знала, как вынести мысль о том, что эта чудовищная беда обрушилась на Биккелов из-за неё. Слезы застилали ей глаза. Отчаянное желание выйти наверх и все остановить, металась в её наивной голове. Но Джульетт боялась, что это не спасет Биккелов. Ничто не спасет людей от лордоков до тех пор, пока воин в вороных доспехах из её видений не поднимет меч зари и не сразится с этими чудовищами.

Пророчица заставила себя поднять голову и посмотреть на ад, устроенный Нобилиором. Сквозь щели в потолке погреба стекали струйки крови, растекаясь кровавым узором по паутине в погребе. Струясь по балками, подпирающим первый этаж, и скапливаясь в лужицы у ног Джульетт.

Глазам пророчицы предстала страшная картина. В мигающем свете молний Миссис Биккел висела на руке Нобилиора, цепляясь за его плащ, пытаясь вырвать из его рук Люси, умоляя и посыпая проклятьями. Одежда дочери Биккелов была разодрана и окровавлена. Девушка не касалась ногами пола и почти не шевелилась. Нобилиор зажал её в смертоносных объятьях, вонзив клыки в её шею и на глазах у матери отбирал жизнь Люси. Глоток за глотком, вкушая её кровь.

Когда миссис Биккел нашла силы посильнее дернуть руку Нобилиора, он отбил её ногой в лицо. Та повалилась на пол. И из порванного кармана её платья выкатился камушек.

Тот самый сапфир из ножен сабли Катрины, которым она отплатила Биккелам за приют и еду.

Блеск камня привлек внимание Нобилиора. На его черной могучей фигуре мигом сверкнули два желтых глаза. Горящих в темноте как угли. Увидев их блеск, Джульетт тут же сдвинулась в сторону, молясь, чтобы Нобилиор не заметил её сквозь щели. Но он смотрел только на сапфир.

Кровь с новой силой забила из раны в шее Люси, когда швейцарский наёмник вынул свои клыки из побледневшей девушки. Едва живой, но уже обессиленной до беспамятства.

Жестокий шлепок по щеке привел миссис Биккел в чувство. Белые пальцы стянули её волосы и потянули её голову наверх. Нобилиор присел рядом с миссис Биккел и поднес к её разбитому лицу сапфир.

– Откуда у сельских фермеров такая дорогая вещь? – кровь дочери миссис Бикел стекла изо рта Нобилиора.

Увидев это миссис Биккел расплакалась. Это была отнюдь не та реакция, которую требовал Нобилиор. Он крепче схватил её волосы и сильно ударил её лицом об пол. А затем повторил вопрос.

Джульетт согнулась, обхватывая себя от душевной боли и горечи. Жалость и безмерная вина надламывали и переполняли ее. Она понимала, вот-вот с её уст сорвется горький всхлип, ведь она задыхалась от мук совести и больше не могла смотреть, как наёмник Понарина убивает эту семью.

Внезапно её обдал поток свежего воздуха. И в подвале стало больше света. Беззвучные аккуратные руки Катрины обхватили за плечи и вывели её из подвала под тяжелые струи дождя. И ветер унес часть душевной боли. Ободрил, оживил, заставил Джульетт опомниться хотя бы до той степени, чтобы она смогла бежать самостоятельно.

Она была в шоке. И не понимала, как они с Катриной оказались среди деревьев. Как миновали пастбище, каменную изгородь и оказались во дворах других домов. Перед глазами Джульетт ещё долго мелькали кровавые воспоминания, прежде чем она смогла прийти в себя.

Гром вернул Джульетт в настоящее. Они стояли под навесом хозяйственной постройки на земле другой семьи, в паре сотен ярдов от дома Биккелов. Катрина остановилась здесь, чтобы оглядеться, проверить, не преследует ли их Нобилиор. А заодно чтобы Джульетт перевела дух.

Старые сельские домишки и множество построек для хранения садовой утвари, от малых до больших амбаров, тесно раскидывались вокруг и звались деревней Уортон. Кругом змеились извилистые дорожки, ограниченные древними каменными изгородями или сбитыми из досок оградами.

– Он увидел сапфир, – прошептала Джульетт.

Катрину это не беспокоило.

– Нобилиор считает, что тебя защищают Фонарники. Это старый орден, ведущий свою историю со времен шестого крестового похода. Он знает, что они богаты, – объяснила наёмница. – Лучше помолчим, пока он будет искать нас. А как уберется отсюда, мы найдем конюшню и уедем. Я чувствую запах лошадей поблизости.